Рождественская история на современный лад
У Василия незапоминающаяся, рядовая внешность, что называется, без особых примет. И все-таки забыть я его еще долго не смогу. Вернее, то эмоциональное состояние, в котором он находился, когда мы с ним разговаривали. Для него происшедшее – шок, боль и беспросветность. Он не задается вопросом, кто виноват, ответ для него лежит на поверхности: дочь…
О первых шести годах супружеской жизни Василий говорит с нескрываемым раздражением – жили молодые вместе с тестем, тещей и младшей сестрой жены. В двухкомнатной хрущевке с рождением Вероники и совсем невмоготу стало. Не так теснота давила, сколько нескончаемые попреки: архитектор ср…, все воздушные замки строишь, спустись на грешную землю, брось свои интеллигентские замашки, семью обеспечивать надо, а не карандашиком по бумаге водить. В семейных баталиях выражения особо не выбирались. Слова чиркали по сердцу как ногтем по стеклу. Жена не вступалась, хранила молчание.
Родственники своего добились: Василий уволился из конструкторского бюро, пошел работать на стройку прорабом. Со временем подошла очередь на квартиру. К любимой работе так и не вернулся. Но до сих пор хранит рейсшину да пожелтевшие с годами ватманские листы. Там причудливые фасады домов, огнегривые наличники, нимбы-арки и обволакивающее дыхание сказочной, неземной жизни. Он жил фантазиями – во сне и в повседневности.
Дом жена устроила по своему порядку. Чтобы все как у людей - дальзаводская стенка с хрусталем, трехстворчатый шкаф с антресолями, ванна с кафелем, салаты тазиками, семейные торжества с обязательным присутствием родни. Все было ладно: расторопная, домовитая жена-хозяйка, тихий семейный уют, дочь-картинка – черноволосая хворостинка, отличница, с веселым добрым нравом, всеобщая любимица. Бабушка, себя не жалея, юное дарование взращивала: на музыку водила, в Дом пионеров на танцы.
Веронике исполнилось десять, когда они ее едва не потеряли. По-детски жаловалась: живот болит. Сначала пытались сами полечить, дня через два, когда поднялась высоченная температура, вызвали “скорую”. И сразу же в операционную – аппендицит, перитонит, врачи вытащили ее с того света. “Уж лучше бы она тогда умерла”, - тускло говорит отец пятнадцать лет спустя.
В перестроечные времена Василий вошел без страха, даже оказался на коне, крепко ухватив судьбу за загривок, – организовал свою строительно-ремонтную фирму. Без проблем в нужный момент смог оплатить обучение дочери в престижном владивостокском вузе. В ту пору вошла в его жизнь любовь – осенней теплотой, багрянцем эмоций. Уйти из семьи не решился. Так много пришлось бы ломать. Остался – и все вроде бы потекло по давно проторенному руслу. Но в квартире в сто квадратов на излишках жилплощади поселилась отчужденность, перегородки обособленности отделяли их друг от друга.
Не выдержав возрастающей конкуренции, предприятие Василия разорилось. Стал перебиваться случайными подрядами, занялся извозом. Однажды знакомый попросил: ухожу в отпуск, замени на месяц, поработай на фирму досуга. В предновогодний вечер спустились по вызову две девушки, одна из них была его дочь.
В состоянии аффекта он что-то кричал, избивая Веронику. С побоями, переломом носа и сотрясением мозга она попала в больницу. Навещает ее только мать, теща слегла с инсультом, Василий говорит: “Все равно убью… Ее… или себя…”
Неординарная, из ряда вон выходящая ситуация? Обыденная, трагедия или нет повода для особой драматизации? И в этом ряду вопросов извечный – кто виноват? И в чем…
- А ведь вам Василий, чувствуется, симпатичен, - говорит мне Екатерина Кропова, психолог. И разворачивает разговор в совершенно другое, неожиданное для меня русло. – Действительно, достойный уважения мужчина: обеспечивает, содержит семью, дочь, стремится дать ей образование. Два последних десятилетия для многих мужчин стали не просто временем перемен, произошли метаморфозы: сильный пол ослабел, доминирующим фактором стала неспособность принимать решения, активно действовать. Как следствие – деградация личности, алкоголизм. Ваш визави на этом фоне – просто герой нашего времени. Вот только симпатий особых к нему нет. Впечатление о нем складывается как о человеке с заниженными нравственными устоями. И в этом – причина и источник происшедшей в его семье трагедии. Возьмите хотя бы тот факт, что без сомнений он берется за работу “по доставке девочек по вызову”. Значит, допускает, что другим особам заниматься проституцией можно. Возмущение приходит лишь тогда, когда он сталкивается с дочерью на этой тропе. Вполне возможно, что, будучи человеком состоятельным, он и сам не брезговал услугами фирм досуга. А избиение дочери – факт бессилия, несостоятельности как отца.
Василий жизнь прожил с комплексом обиженного ребенка. Пожертвовал любимой работой и не простил этого шага никому, ждал благодарности и злобился, что его героический шаг не оценен. И сам оказался виноват, что в семье возникла стена отчуждения.
Судя по его рассказу, он дважды изменил. Жене – когда у него была связь с другой женщиной. И потом – своей любимой – когда вернулся в свой дом по соображениям комфортности. Себе он может позволить разок поступить вопреки нормам морали. Отчего и дочери не позволить себе подобное отступление? То, что она выбрала такой “приработок”, - опять же вина отца.
Трусость – искать причину несчастий в других, мужество – найти в себе. И тогда – исправить. Еще не все потеряно для него, надеюсь…
Автор: Ольга МАЛЬЦЕВА, "Владивосток"
