Если выпало в империи родиться

100 лет назад герои, проигравшие в Цусимском сражении, оказались в плену на далеком южном острове

Сегодня в далекой японской провинции Эхиме, в городе Мацуяма, необычный день. С утра под жарким летним солнцем на территории, которая вот уже более 50 последних лет именуется русским военным  кладбищем, будет людно. Лицеисты расположенного чуть выше этого места учебного заведения принесут цветы. Экс-преподаватель местной школы - последние шесть десятилетий он хранитель  памяти о русских пленных – скрупулезно запишет число посетивших мемориал. В очередной раз в многостраничной книге не окажется российских фамилий. Сиротами лежат здесь моряки и солдаты, те, кто в Мацуяме совершал свой гражданский подвиг ровно 100 лет назад.

Они принесли с собой цивилизацию

И сегодня город Мацуяма в провинции Эхиме считается по японским меркам провинциальным, даже патриархальным. Неспешное движение жизни, своеобразный говор, который жители мегаполисов типа Токио или Осаки без перевода понимают с трудом. Это на пороге ХХI века. 100 лет тому назад ситуация здесь мало чем отличалась от теперешней. Местные историки считают Сикоку островом революционеров и бунтарей. Именно отсюда хорошо известный борец за демократический облик Японии Сакамото Рема призвал нацию к пересмотру канонических императорских устоев. Тысячи россиян 100 лет тому назад принесли сюда цивилизацию.

На территории тогдашнего пересыльного лагеря, открытого сразу же после первых серьезных потерь в русско-японской войне, за два неполных года побывало более шести тысяч военнопленных. Сейчас на этом месте – студенческий городок. В том числе на месте, где до второй мировой располагалось кладбище  россиян, которые не смогли оправиться после ранений в русско-японскую войну.  Доподлинно известно, что из более чем шести тысяч военнопленных россиян 98 не смогли вернуться на родину. С точки зрения климата, жить без кондиционеров и прочего для  северных людей здесь просто невозможно.

О том, как доживали свой век герои Цусимы и Порт-Артура, позже, а пока  о самом кладбище. До окончания второй мировой войны оно располагалось  у подножия одной  из самых высоких гор этой местности. Позже прах россиян перенесли в иное место, превратив его  в мемориал. Теперь рядом с солдатами, матросами русской армии соседствует  прах и неизвестного американского летчика, совершившего 60 лет тому назад бомбардировку острова и сбитого здесь же. Россиян, напомню, здесь 98. При этом каждому отведено свое место не только по ранжиру, но и по вероисповеданию. Лежат стройными рядами нынче православные и мусульмане, иудеи и католики. Нижние чины и офицеры. И есть среди всех этих могил одна, о которой стоит сказать особо.

Офицер и россиянин

Василий Бойсман к началу русско-японской войны – капитан первого ранга, командир боевого корабля «Пересвет». После сдачи Порт-Артура добровольно остался в плену вместе с выжившими членами экипажа и другими матросами. Все вместе они оказались в пересыльном лагере в Мацуяме. За всю историю этого заведения офицера более высокого ранга здесь не было.

Лагерь для военнопленных в японском стиле столетней давности - это несколько иной вариант, нежели тот, что стал известен нам по истории ГУЛАГа или фашистских концлагерей. Офицерское сословие было расквартировано  в городе, имело право свободного хождения. Это было признанием за то, что россияне принесли в эти отсталые края само понятие европейской одежды и обуви. Офицеры учили местных японцев правилам ношения современной одежды и пользования вилками и ножами.

По выражению смотрителя кладбища, до сих пор в Мацуяме тщательно хранят и передают от поколения к поколению рецепт русских пряников, который сообщил неизвестный теперь пленный воин царской армии. Пленный - не значит сломленный и униженный. Через посольство Франции и банк этой страны каждый вне зависимости от сословия и воинского звания получал от царя денежное довольствие, которое позволяло казаться в феодальной провинции Эхиме состоятельными и обеспеченными людьми. Первым европейским языком, который узнали местные жители, был русский, равно как и первые иностранные песни.

Что касается Василия Бойсмана, то здесь, в  Мацуяме, он пользовался авторитетом не только у российских матросов и солдат, но и у местного населения. В скором времени после пленения Василий безнадежно заболел. Болезнь съедала этого мужественного человека. Японские власти разрешили ему не только свободное поселение, но и рекомендовали вернуться в Россию. На настоятельные предложения покинуть остров офицер ответил просто: «Я останусь здесь ровно до той поры, пока останется в плену последний россиянин». К сожалению, офицер умер раньше.

На похороны собрался не только контингент пленных, но и весь город. Японцы причислили его к образу самураев, самоотверженность и жертвенность которых почитаются в этой стране как символ преданности родине.

Краевед Нелли Мизь, которая долгие годы изучает историю русско-японской войны вместе с коллегами, в том числе с Олегом Стратиевским, приводит неоспоримые доказательства того, что в начале прошлого века прах Василия Бойсмана и, возможно, других  владивостокцев из Мацуямы был торжественно доставлен во Владивосток. Доставлен и захоронен с отправлением всех воинских почестей в мемориальной зоне Покровского парка.

В день столетия Цусимского сражения вопрос, где нынче покоится прах истинного героя России, по-моему,  не столь важен. Дело совершенно в другом. Сегодня в Мацуяме на мемориал придут люди. Будут цветы и знаки внимания чужим русским матросам, солдатам и офицерам. А во Владивостоке? Если верить выводам владивостокских  краеведов,  нынче по могиле героя России,  которого даже японцы причислили к лику особо почитаемых, Василия Бойсмана снуют самосвалы. В Покровском парке в мемориальной зоне возводится храм. Хочется верить, что инициатива ректора ДВГТУ Геннадия Турмова открыть на месте захоронения памятник всем жертвам той давней войны - русским, японцам, корейцам и китайцам - найдет свое продолжение. По крайней мере, глава администрации Владивостока Владимир Николаев с одобрением отнесся к этому и сделал все, чтобы закрепить земельный участок для специальной  зоны.

И еще одна скорбная и печальная мысль до сих пор не дает покоя. В годы, когда побежденная Япония зализывала раны после поражения во второй мировой войне, в Мацуяме пытались сохранить память о россиянах, которые принесли на юг Японии цивилизацию. Нам же за память о героях здесь, на родине, еще сражаться придется.

Мы были на мемориале неполных два часа. Солнце  даже сквозь листву прожигало, казалось, до самых костей. В голове крутились ностальгически-щемящие слова  песни Олега Митяева «Чужая  война»:

На дворе лишь начало
века - четвертый год.
И в своем государстве
покоя давно уж нет.
А нас опять на край света
другим помогать несет,
И кто совсем пропадает
там, то на много лет.
 А на Цейлоне-острове
пленные матросы
Из тягучих сумерек
горький пьют настой,
Снится им смородина,
речки да откосы,
И до помешательства
хочется домой.
А дорога обратная суток
не меньше ста,
А вода в океане соленая,
как рассол…

Обратной дороги у наших ребят не получилось… Полегли в теплом бамбуковом японском плену. До этого они сполна хлебнули соленой океанской воды в проигранном морском сражении той войны - Цусимском. Они очень хотели домой. Хотели до помешательства.

Все три часа обратного пути митяевский приговор,  как колокол, терзал память:

Родина есть Родина
- лапти да махорка,
Так скроила Матушка, 
и не перешить…

Терзает и до сих пор. Война продолжается до момента, пока последний солдат не будет предан своей земле. 100 лет герои Цусимы, Порт-Артура, Мукдена покоятся на чужбине. Там о них помнят.  Там. А здесь?

Автор: Сергей БУЛАХ, «Владивосток»