Пока бьется сердце

Не так давно “В” писал о Марине Осминкиной, молодой жительнице Партизанска, которую болезнь приковала к постели (“Приговор врачей: будет жить, если...”). Газета обратилась с просьбой о помощи к своим читателям, и одной из первых на публикацию откликнулась семья Гордиенко из Находки. Родители рассказали, как они боролись за жизнь своей больной дочери. Главное в такой ситуации, считают родители, - не отчаиваться.

27 апр. 2000 Электронная версия газеты "Владивосток" №777 от 27 апр. 2000

Не так давно “В” писал о Марине Осминкиной, молодой жительнице Партизанска, которую болезнь приковала к постели (“Приговор врачей: будет жить, если...”). Газета обратилась с просьбой о помощи к своим читателям, и одной из первых на публикацию откликнулась семья Гордиенко из Находки. Родители рассказали, как они боролись за жизнь своей больной дочери. Главное в такой ситуации, считают родители, - не отчаиваться.

Наташа появилась на свет молча - ей не хватило сил, чтобы объявить о своем приходе. Новорожденная была синей и почти не двигалась. Роддомовские врачи определили у малютки врожденный порок сердца.

Нетрудно представить испуг родителей. Еще было недоумение: сами никогда не болели, занимались спортом. Отец, Владимир Гордиенко, гордится званием кандидата в мастера спорта по скалолазанию. Но еще больше удивило то спокойствие, с каким врачи обрисовали ближайшую перспективу: “Надо делать операцию, но, конечно, не сейчас, а где-нибудь через месяц... Если выживет”.

Прошел месяц, потом второй, третий. Улучшений не наступало. К этому времени Наташу посмотрели специалисты-кардиологи и уточнили первоначальный диагноз - “тетрада Фалло”. Операция откладывалась на неопределенный срок.

Опять тягостные дни, недели, месяцы ожидания. Немым укором лежала в своей кроватке маленькая Наташа, такая же синяя и вялая, как при рождении. Но просто так сидеть и ждать непонятно чего было совсем уж невмоготу. Родители занялись самообразованием. Накупили книжек по кардиологии, подписались на медицинские журналы, стали следить за публикациями в прессе. Отцу пришлось забросить свои занятия скалолазанием, так как все “лишние” деньги пошли в копилку на будущую операцию.

И вот однажды блеснул луч надежды: из телевизионной передачи узнали о московской клинике Бакулева - там вроде бы могут помочь. Написали. Получили ответ: “Приезжайте, посмотрим, назначим время операции”. Наташе к тому времени исполнилось семь месяцев.

Поездка стоила немалых денег и еще больших хлопот. Длиннейшую очередь страждущих можно было преодолеть разве что на танке. В конце концов все решили родительские слезы - медики разжалобились и все-таки сделали Наташе облегченную операцию. И эффект от операции, по словам мамы, Татьяны Гордиенко, превзошел все ожидания: девочка порозовела, стала подвижной и даже встала на ноги!

Потом были ежегодные поездки в клинику на зондирование сердца. Наташе исполнилось шесть лет, а это значит, что наступил срок для решающей операции. Но родителей ждал кошмар очередной врачебной резолюции. После одного из осмотров бакулевцы сказали, что время для операции упущено. Второго “вооруженного” вторжения Наташино сердце не перенесет.

Удар был жестоким, но чего не вынесет любящее родительское сердце? Опять пошло время отчаянных поисков. Особенно велика была надежда на проводившуюся в 1993-1994 годах программу Российского детского фонда им. Ленина “Дар жизни”. В рамках этой программы нашими больными детьми занимались первоклассные американские специалисты. Но и те, обследовав Наташу, операцию делать побоялись: “Слишком сложно”...

Рассказывает отец:

- Сидим в детском фонде, не знаем, что делать. Подсказывают, что нужно ехать в научный центр хирургии РАМН - там, кажется, могут прооперировать. Съездили, поставили нас на учет. Давали нам какие-то новые препараты, пытались убрать внутрисердечное давление. Спустя три месяца объявили, что помочь не могут.

За время сидения в Москве семья Гордиенко ни на минуту не прекращала поисков. Круг знакомств в той же Москве - горе сближает - настолько расширился, что звонка с очередной подсказкой от таких же несчастных родителей ожидали с минуты на минуту. И такой звонок состоялся. Звонивший сообщил об одной лондонской клинике, где подобную операцию берутся сделать вне зависимости от физиологических осложнений и возраста. Но... за большие деньги.

Состояние Наташи к тому времени значительно ухудшилось, поэтому за лондонскую клинику ухватились как за последнюю соломинку надежды.

И дорогая же оказалась “соломинка”! На запрос семьи Гордиенко лондонские врачи ответили, что операция будет стоить 21 тысячу фунтов стерлингов. “Нормальному человеку, - говорит Татьяна Гордиенко, - столько не заработать”. Пошли с шапкой по кругу - к родственникам и друзьям. Обратились в местные СМИ. Семья до сих пор хранит вырезки из газет с просьбой о помощи больной девочке. Но настоящим ангелом-хранителем стала для семьи руководительница находкинской благотворительной организации “Долг” Елена Кочубей. Она обошла руководителей всех крупных предприятий города, организовала обращения в городское и краевое управления здравоохранения, подошла к делу насколько ответственно, настолько же и творчески. Татьяна Гордиенко вспоминает об одной из нетрадиционных акций, проведенных председателем “Долга”.

- Приехал в город Боря Моисеев, знаменитый танцор, выступал в здании морского вокзала. Он тогда только входил в моду, поэтому собралась вся городская элита, самые богатые. Что же придумала Елена Кочубей? Она взяла меня с собой на эту тусовку, поставила в холле вазу и меня рядом с ней, и объявила богатеньким, что “надо бы человеку помочь”. Не скажу, что это был настоящий листопад, но определенное количество “зеленых” в вазу все-таки упало. Кто-то бросил даже стодолларовую купюру.

Искомую сумму удалось собрать за три месяца. Кстати, участие в судьбе Наташи приняла и председатель приморского отделения Российского детского фонда Галина Наздратенко. И в августе 1995 года мама смогла выехать с дочкой в Лондон. От пребывания в клинике “Харлей стрит” у Татьяны Гордиенко остались самые яркие воспоминания.

Поразили оперативность и человеческое отношение. В клинике мама с Наташей оказались 28 августа. Встретили с улыбками, поместили в отдельную палату. На другой день девочку осмотрели, на следующий - прозондировали сердце. И уже 31 августа сделали операцию. Причем мама находилась в непосредственной близости от оперируемой дочери до самого последнего момента, то есть до наркоза.

Операция длилась четыре с половиной часа. Через 10 минут после ее окончания маме разрешили подойти к Наташе. Хирург Ярослав Старк на русском языке успокоил мамашу: “Видите, у нее покраснели ногти? Не бойся, красавица. Операцию сделал хорошо, девочка будет жить долго-долго...”

Уже 4 сентября, то есть через три дня после сложнейшей операции, мама и Наташа гуляли в лондонском парке, любовались белочками, кормили голубей. Выписались из клиники через 10 дней.

Послесловие

Наташе сейчас 11 лет. Нормальная, живая девочка. Учится в школе, пусть и не со своими ровесниками, пусть и освобождена от занятий физкультурой. Бегает во дворе, общается со сверстниками, увлекается вязанием макраме и современной музыкой. Никто и не подумает, что природа “запрограммировала” девочку на смерть в первые месяцы, максимум - в первые несколько лет ее существования.

Лондонский доктор Ярослав Старк, чех по национальности, не побоявшийся в отличие от многих опытных врачей сделать решающую операцию, шлет семье Гордиенко в Находку письма, в которых интересуется здоровьем девочки.

Автор: Юрий БОДУХИН, "Владивосток"