В “деле Брехова” выступило обвинение

В “деле Брехова” началась пора судебных прений. Открыла их в среду своей заключительной речью представитель государственного обвинения.

Прокуратура продолжает настаивать на всех пунктах обвинения, предъявляемых группе лиц при подготовке и совершении убийства генерального директора “Приморрыбпрома” Андрея Захаренко, совершении хулиганского нападения на члена правления акционерного общества Олега Тена, а также убийстве непосредственного исполнителя (по версии следственных органов) взрыва в доме Захаренко на улице Связи.

Речь государственного обвинителя заняла около двух часов. Приведем наиболее принципиальные, с нашей точки зрения, моменты.

Александр Брехов, стремившийся контролировать как можно больший пакет акций “ПРП”, представители организации “РНЕ” и близкие к ним люди - Шестопалов, Олофинский, Степаненко - обвиняются в организации банды. Большинство из предъявленных обвинений являются тяжкими. Поэтому неудивительна позиция подсудимых, заявивших в начале слушания дела, что данные ими в ходе предварительного следствия показания “выбиты” сотрудниками правоохранительных органов и являются “оговором” самих себя.

Государственное обвинение настаивает, что показания о полной непричастности к преступным деяниям (или частичном участии, например, в избиении Тена) не соответствуют действительности. Аргументы таковы. Показания на предварительном следствии подтверждаются свидетельствами других, в том числе косвенных участников событий. Все свидетельства являются “связанными, зависимыми”. Нынешняя же позиция не подкреплена никакими материалами. Более того, на предварительном следствии обвиняемые все показания давали в присутствии адвокатов, и поэтому утверждение о “давлении” и “выбивании” свидетельств, мягко говоря, вызывает сомнения.

Отдельно государственный обвинитель остановилась на скандальных показаниях обвиняемого в организации противоправных деяний Александра Брехова, заявившего о связи с делением “ПРП” таких людей, как прокурор края Валерий Василенко, авторитетный предприниматель Сергей Бауло, и мягко намекнувшего на причастность к событиям губернатора Приморья Евгения Наздратенко. Никто, кроме самого Брехова, не смог прямо или косвенно подтвердить (или опровергнуть) его показания, хотя в суде были допрошены заместитель начальника УВД края Виктор Гаврилов, прокурор края Валерий Василенко, руководитель управления государственной налоговой полиции по Приморскому краю Александр Ролик, Олег Тен и бывшие сторонники Брехова в правлении “ПРП”.

Еще один аргумент Брехова - состоявшийся после убийства Захаренко разговор между ним и Теном, в котором последний якобы намекнул на свою (и администрации края) причастность к происшедшему. Брехов сделал аудиозапись беседы и передал ее в правоохранительные органы, но она была размагничена. По словам государственного обвинителя (что подтверждают показания свидетелей из УВД), запись не содержала никакой интересной в оперативном плане информации и потому была уничтожена. Но с нее была изготовлена письменная копия и оглашена в Приморском краевом суде.

Наконец, по словам Брехова, возбуждение уголовного дела в отношении Захаренко и суд, куда оно должно было быть передано в конце 1995 года, создавали для оппонентов руководства “ПРП” гораздо более выгодную ситуацию, нежели физическое устранение генерального директора. Государственное обвинение считает, что перешедшие по наследству к супруге Захаренко акции Брехову было гораздо проще приобрести. Обвиняемый встречался в конце 1995 года с Еленой Захаренко, и, по мнению обвинения, разговор у них шел уже не столько о факте подобной продажи, сколько о цене на ценные бумаги.

Все вышеизложенное, по мнению обвинения, доказывает причастность Брехова и его группы к преступлениям. Следовательно, приговор должен быть обвинительным. Сейчас в судебные прения вступают адвокаты, а потом право высказаться будет предоставлено самим обвиняемым. Можно не сомневаться, что их взгляд на события 1995 года будет иным.

Автор: Дмитрий ХАБАЛОВ, Юрий МАЛЬЦЕВ (фото), "Владивосток"