“Маски-шоу” в “Махаоне”

Местные жители и гости Владивостока побаиваются посещать ночные клубы и другие подобные увеселительные заведения нашего города. Делать это небезопасно по нескольким причинам. Во-первых, стреляют - вспомните недавнюю пальбу возле “Роял парка”, в результате которой погиб Анатолий Ковалев. Во-вторых, из-за частых облав, проводимых в клубах милицией. Посетителей ночных заведений могут поставить лицом к стене, обыскать, задержать. Практически все ночные клубы подвергались таким “проверкам”. Последний скандал с участием сотрудников милиции, называемый в определенных кругах “маски-шоу”, случился в ночном клубе “Махаон”.

Охранник

Все произошло в ночь с воскресенья на понедельник. Рассказывает охранник из “Махаона”:

- Времени было около 1.30 ночи, мы стояли в холле. Неожиданно появился человек в маске, камуфляже и с пистолетом наизготовку, который пробежал мимо нас в зал. Вслед за ним появилась группа людей, одетых точно так же и при оружии. Часть из них прошла в зал, часть осталась в холле. Музыка почти сразу замолкла. Всех посетителей мужского пола вывели в вестибюль, девушек оставили в танцевальном зале. Был произведен обыск, но, как мне показалось, довольно поверхностный.

Никто из ворвавшихся не представился. Ощущение было такое, будто в нашем клубе собралась чеченская мафия или какая-нибудь бандитская группировка. Особенно некорректно вел себя один человек, речь которого состояла преимущественно из нецензурной брани. После досмотра сотрудники милиции отобрали несколько человек, посадили в автобус и отвезли на Тормозную, 40, где размещается управление по борьбе с организованной преступностью.

Диск-жокей

Среди тех, кто попал на Тормозную, 40, оказался и диск-жокей Александр Захаркин. Вот что ему пришлось испытать в эту ночь:

- Я работал, вел дискотеку, причем не совсем обычную - для девушек в этот вечер вход был бесплатный. Присутствовало много народу, который отдыхал и веселился. Я ушел в музыку и не воспринимал события, происходящие вокруг. Неожиданно слева от меня появился человек в камуфляже и маске и приказал: “Выключи музыку!”. Поначалу я воспринял его как человека из нашей охраны и попытался протестовать, но он потребовал остановить дискотеку более настойчиво, при этом наставив на меня оружие...

Видимо, в нас они видели особо опасных преступников. Особенно во мне. Меня отделили от основной группы, отвели в спортзал на Тормозной, 40 и стали методично бить по ногам. Я пытался защищаться, поскольку боль была очень сильной. Когда ноги перестали слушаться, я упал, но и этого им оказалось недостаточно - экзекуцию продолжили с помощью наполненной водой пластиковой бутылки из-под “Монастырской”. Били по голове и другим жизненно важным органам, пока не лопнула одна бутылка, другая... Когда мы вышли из подвала, держаться на ногах я почти не мог. Наверху со мной побеседовал человек в штатском - кто я, кто учредители клуба и т. д. Спросил, могу ли я сам добраться домой, но ходить я не мог. Спасибо хотя бы за то, что меня довезли обратно в клуб.

Эксперты

Александр Захаркин в эту же ночь был доставлен в травмпункт, а несколько позже в 1000-коечную больницу, где осмотревшие его хирург, травматолог и нейрохирург поставили диагнозы: “Ушиб левой половины грудной клетки. Повреждений внутренних органов нет”. “Ушиб грудной клетки слева. Рентгенографически костно-травматической патологии не выявлено”. “Ушибы мягких тканей головы. Сотрясение головного мозга. Рентгенограммы черепа без патологии”. Днем позже свое заключение дало и бюро судебно-медицинской экспертизы: “Со слов обследуемого известно, что в ночь на 7 сентября 1997 года был избит сотрудниками

СОБРа. Удары наносили ногами по нижней части тела, кулаками и бутылками били по различным частям тела. За медицинской помощью обращался в ГКБ

№ 2, будет лечиться в поликлинике № 3. Жалуется на боли в голове, пояснице, ногах... Заключение: у гражданина Захаркина А. Ю. имеются кровоподтеки головы, на передней поверхности грудной клетки, в области ног, у пальца правой кисти; эти повреждения давностью около 1-2 суток на момент обнаружения причинены в результате воздействия тупых твердых предметов, в т. ч. и с ограниченной травмирующей поверхностью, т. е., возможно, в срок и при обстоятельствах, указанных пострадавшим;... гражданину Захаркину был поставлен диагноз “сотрясение головного мозга”, данный диагноз можно будет подвергнуть судебно-медицинской оценке после окончания курса лечения пострадавшим...”

Командир СОБРа

Командир приморского СОБРа Константин Илющенко видит ситуацию несколько иначе.

- Прежде всего скажу, что в своей работе мы строго руководствуемся нормами, предусмотренными российским законом о милиции, - говорит Константин Дмитриевич. - Согласно законодательству наши сотрудники имеют право войти в помещение, если имеется оперативная информация о том, что там наблюдаются нарушения Административного кодекса, подозрение, что в заведении могут быть находящиеся в розыске граждане, в других случаях. Руководствуясь законом, мы и решили проверить ночной клуб “Махаон”. Кстати, данный клуб мы проверяли впервые.

Что касается конкретного случая с Александром Захаркиным, командир СОБРа сообщил, что боец его подразделения действительно попросил диск-жокея приглушить музыку. В ответ его просто послали. Когда сотрудник милиции протянул руку, чтобы сделать это самому, Захаркин схватил его за ствол пистолета. собровец его оттолкнул. В принципе, по мнению Константина Илющенко, работник “Махаона” еще хорошо отделался: его действия могли быть квалифицированы как “попытка завладения оружием сотрудника милиции”, а это уже уголовная статья. Более того, в данном случае оружие вполне могло быть применено на поражение.

“Воспринять” бойца СОБРа за человека из охраны “Махаона” также весьма сложно. Посудите сами: человек в камуфляже и черной маске, с пистолетом в руке. Неужели в “Махаоне” охранники выглядят подобным образом?

Константин Илющенко отрицает саму возможность применения физического воздействия к диск-жокею “Махаона” в здании на улице Тормозной, 40. По словам командира СОБРа, Захаркина утром довезли до работы на служебной машине, никаких особых недовольств милиционерами он не высказывал.

- После того как Захаркин написал заявление в прокуратуру, мы обязаны были провести служебное расследование, однако до сих пор не можем его завершить, поскольку он к нам не является и я не имею возможности его официально опросить, - говорит Константин Илющенко. - Уже на следующий день я отправил к нему домой своих сотрудников, чтобы они разузнали, в чем дело. Однако его на месте не оказалось. После этого мы неоднократно писали ему записки, но его и след простыл.

Александр Захаркин не первый и не последний, кто жалуется на “зверства” приморского СОБРа. Во всех подобных случаях назначаются служебные расследования и возбуждаются дела прокуратурой. Однако в последнее время не было ни одного случая, когда информация о зверстве бойцов спецподразделения подтвердилась бы.

“Я думаю, что подобные заявления и жалобы - попытка отворотить СОБР - весьма боеспособное подразделение - от всех этих ночных клубов. Чтобы мы не вмешивались в их работу. Однако проверки ночных клубов проводились и будут проводиться впредь. Мы считаем, что это помогает бороться с нарушителями законодательства”, - сказал Константин Дмитриевич.

Автор: Отделы информации и репортажа "В"