Дальневосточный “Очаков”
Революционное движение на флоте всегда было составной частью классовой борьбы в России. Протест против существующего в стране порядка и произвола командиров выливался в захват кораблей и вооруженные выступления экипажей. Примеров тому история хранит множество: в 1827 г. во время стоянки в английском порту Портсмут - бунт на бриге “Усердие”; в том же году - бунт на линейном корабле “Александр Невский”; в 1830 г. - бунт флотских и матросских экипажей в Севастополе, получивший название “Чумной бунт”; в 1881 г., во время заграничного плавания, во французском порту Шербуре - волнение на фрегате “Герцог Эдинбургский”. Череда волнений и восстаний в период первой русской революции.
Случалось такое и в наше время. Помнят многие август 1991 г., когда с целью поддержки новой демократической власти малый противолодочный корабль Тихоокеанского флота под руководством одного из офицеров, подняв сшитый за ночь вручную из простыни и лоскутов синего матросского одеяла Андреевский флаг, вышел на середину бухты Золотой Рог. “Владивосток” подробно писал об этом. Но мало кому известно, что подобный случай в истории Тихоокеанского флота уже был. Миноносец Сибирской флотилии “Скорый”, поддержавший восставших минеров и рабочих порта, вышел в бухту Золотой Рог под красным флагом. Это произошло 17 октября 1907 г. Обстоятельства события, в том числе и бой миноносца с судами Сибирской флотилии, во многом напоминают восстание на крейсере “Очаков”.
Поводом к начавшейся в октябре 1907 г. во Владивостоке “смуты” явилось следующее: 31 мая 1907 г. солдаты 1-й роты минного батальона, дислоцирующегося в бухте Диомид, после вечерней поверки позвали к себе ротного командира, чтобы потребовать заменить изношенное обмундирование. Однако ротный и батальонный командиры отказались выслушать солдат и приказали минерам разойтись. Те не повиновались. В ответ были вызваны части 10-го Восточно-Сибирского и 12-го стрелковых полков, которые арестовали минеров.
Перед военным судом должны были предстать 132 солдата минной роты. Многим грозила смертная казнь. Чтобы предотвратить готовящуюся расправу, 5 октября в помещении общей столовой провели собрание представителей практически всех расположенных в крепости воинских частей, моряков Сибирской флотилии (по одному от каждого судна), членов немногочисленной социал-демократической организации, а также военной организации максималистов. Но не успело совещание закончиться, нагрянувшие жандармы арестовали 47 его участников.
Вечером 15 октября стало известно: суд над арестованными минерами состоится 17 октября, а для приведения в исполнение смертного приговора из Раздольного прибывают драгуны. Это сразу же накалило обстановку в городе. Матросы, солдаты и рабочие порта решили выступить в защиту осужденных. Восстание подняли солдаты 1-й роты минного батальона. На следующий день около пяти утра они освободили своих арестованных товарищей и разоружили офицеров, при этом тяжело ранили командира второй роты капитана Юшкевича. Пытавшихся оказать сопротивление фельдфебелей и унтер-офицера закололи штыками.
Для захвата пулеметов восставшие двинулись к казармам Восточно-Сибирского стрелкового полка. Однако здесь их встретил ружейный и пулеметный огонь отряда, которым командовал полковник Рацул. В ходе перестрелки были убиты два минера, шесть человек ранены, трое из них (Тимошкин, Пельков и Бочкарев) вскоре скончались. Был убит также один из руководителей восставших минеров - “Александр” (Жуков), который жил во Владивостоке по нелегальному паспорту на имя бывшего студента Юрьевского университета Тонникова.
Восставшие убили ефрейтора, унтер-офицера и дневального 10-го полка. Кроме того, были ранены два офицера минного батальона. В результате оказанного стрелковым полком вооруженного сопротивления восставшие минеры разбежались, часть из них вернулась в казармы.
Восстание перекинулось в военный порт и в район флотских экипажей. Несколько сот рабочих двинулись по Шефнеровской улице в сторону морских казарм. Однако недалеко от нижних ворот казарм путь им преградили солдаты 12-го стрелкового полка. Внезапно налетевшие казаки и драгуны стали избивать людей. Всех, кого удалось захватить, арестовали. Остальные были рассеяны по городу.
Несмотря на неудачное выступление 16 октября, восстание во Владивостоке начинало стремительно нарастать. На следующий день к нему примкнули моряки Сибирской флотилии. В ночь с 16 на 17 октября тайно обсуждалось предстоящее выступление, восставшим удалось связаться с рабочими военного порта и договориться о созыве митинга в бухте Золотой Рог, где стояли миноносцы “Скорый”, “Бодрый”, “Бравый”, “Сердитый”, “Тревожный”, № 205 и
№ 206, крейсер “Аскольд” и канонерская лодка “Манчжур”. Во главе намечаемого выступления были матросы трех миноносцев: “Скорый”, “Сердитый” и “Тревожный”. Но события развернулись так, что вместо митинга началось стихийное вооруженное восстание. Такими были обстоятельства тех октябрьских дней, которые привели к кровавой драме осени 1907 г.
Ранним утром 17 октября к стоявшим у строительного порта миноносцам направилась шлюпка с двумя гражданскими мужчинами и одной женщиной - Марией Маслюковой, членом Владивостокской военно-партийной организации РСДРП. На судах только что закончился завтрак. Матросы не спеша поднимались на верхнюю палубу. Подойдя к миноносцу “Скорый”, один из сидевших в шлюпке поинтересовался у вахтенного: “Дома ли Пойлов?” Как выяснилось впоследствии, прозвучавший из шлюпки вопрос был сигналом к началу восстания. Его с мостика услышал командир стоявшего рядом миноносца “Бодрый” лейтенант Курош и предложил шлюпке немедленно отойти, угрожая открыть огонь. Шлюпка отошла.
Услышал этот вопрос и находившийся на палубе машинно-артиллерийский содержатель миноносца “Скорый” Яков Пойлов - один из главных руководителей назревавшего вооруженного восстания. Он спустился в командирскую каюту и выстрелом из револьвера убил командира миноносца лейтенанта Штерна, смертельно ранил мичмана Юхновича, прибежавшего на выстрел. Затем поднялся на верхнюю палубу и сделал три сигнальных выстрела. Командир соседнего миноносца “Бодрый” лейтенант Курош открыл по Пойлову огонь. Завязалась перестрелка, Курош был убит.
Как только прозвучали первые выстрелы, команда миноносца быстро разобрала винтовки и собралась на палубе. На миноносце подняли красный флаг. В то же время к “Скорому” стали собираться матросы с соседних миноносцев, Сибирского флотского экипажа, крейсера “Аскольд” и рабочие порта, находившиеся поблизости. Офицеры с соседних со “Скорым” судов вначале открыли по Пойлову огонь, но были обстреляны матросами и укрылись на своих судах.
Следом за “Скорым” красные флаги взвились на “Сердитом” и “Тревожном”. Инициатива восстания на этих судах принадлежала прибывшим сюда матросам Сибирского флотского экипажа, крейсера “Аскольд” и некоторым рабочим. Во главе стоял матрос флотского экипажа Черепанов. На “Тревожном” матросы арестовали командира судна лейтенанта Оводова и других офицеров. Небольшие волнения прошли на некоторых судах флотилии - на крейсере “Аскольд”, миноносце “Бодрый” и канонерской лодке “Манчжур”, но там офицеры сумели удержать ситуацию в своих руках. Часть матросов была арестована.
Поскольку восстание началось стихийно, команды стоявших рядом миноносцев склонить к выступлению не удалось. Оно не нашло широкой поддержки и на других судах флотилии. Первым покинул ряды восставших “Сердитый”. Офицеры миноносца объяснили матросам, что не имеет смысла выходить в море, так как на судне нет ни провизии, ни воды, ни боезапаса, кроме того, неисправны машины. Это вызвало замешательство среди восставших. На миноносец тут же поднялись солдаты
12-го полка, они выпустили офицеров и арестовали зачинщиков. Видя серьезность положения, подавляющее большинство команд миноносцев, стоящих рядом со “Скорым”, сошло на берег. За ними последовала и часть команды “Скорого”.
Следом за “Сердитым” ряды восставших покинул “Тревожный”, на котором выступление, по сути дела, превратилось в трагический фарс. Захватив миноносец и расставив вооруженные посты из надежных людей, восставшие под угрозой оружия заставили не желавших участвовать в восстании моряков занять боевые посты и отвести судно от стенки. Но на “Тревожном” среди активных участников выступления начались разногласия. Вопреки приказанию с мостика, машинная команда направила миноносец к противоположному берегу бухты, где тот уткнулся в угольную площадку. Когда к нему приблизился посланный командованием крепости для расправы миноносец “Грозовой”, восставшая часть команды, сделав боевой выстрел в сторону штаба флотилии, бросила судно и скрылась на берегу. На “Тревожном” остался матрос Сибирского флотского экипажа Черепанов, который тут же был арестован.
Приказ командира крепости генерал-майора Ирмана о потоплении восставших миноносцев, отданный им в начале волнений, на судах флотилии был получен тогда, когда восстание на “Сердитом” и “Тревожном” уже закончилось. “Скорый” же складывать оружие не собирался. Простояв у пирса более часа в ожидании поддержки гарнизона крепости, он развел пары и отошел по направлению казарм Сибирского флотского экипажа и 12-го стрелкового полка в надежде на их поддержку. При этом миноносец открыл огонь из орудий по дому губернатора, мастерским порта и зданию военно-окружного суда.
С берега и с судов по “Скорому” был открыт ответный огонь. На стороне властей остались миноносцы “Грозовой”, “Смелый”, “Сердитый”, “Властный”, “Беспощадный” и “Статный”, а также канонерская лодка “Манчжур”. Силы были неравны. Восставшие моряки флотского экипажа и рабочие порта ничем не смогли помочь миноносцу. Казармы экипажа и выходы из порта были блокированы войсками. Команда “Скорого” убедилась, что восстание обречено на провал. Было решено прорываться в море и по примеру “Потемкина” уйти в один из иностранных портов. Но эта попытка не удалась. У выхода из бухты заняли боевую позицию “Грозовой”, “Смелый”, “Статный” и канонерская лодка “Манчжур”. Под огнем крепостной и судовой артиллерии “Скорый” стал маневрировать между Гнилым углом (конец бухты) и миноносцами.
Вскоре к другим правительственным судам присоединился “Тревожный”, еще час назад активно поддерживавший “Скорого”. Против одного миноносца было сосредоточено уже 28 орудий, 10 пулеметов и два полка пехоты. Бой продолжался около часа. Получив 67 попаданий, “Скорый” был весь буквально изрешечен. От взрыва снаряда в машинном отделении взорвались два котла. Погибли Я. Пойлов, матрос миноносца “Бравый” М. Дроздов и неизвестный рабочий, поднимавший красный флаг на “Скором”. На миноносце начался пожар. От прямого попадания заклинило руль. “Скорый” потерял способность маневрировать и выбросился на берег в районе памятника адмиралу Невельскому.
В ходе боя погибли кочегар Никифоров, баталер Решетников, кочегар 15-й роты Сибирского флотского экипажа Лобарев, официант ресторана “Медведь” Черников и неизвестный мужчина. Из оставшихся в живых успели скрыться только шесть человек. Остальные были арестованы подоспевшими солдатами. Среди захваченных на миноносце находились раненые: писарь ремонтно-кузнечной мастерской порта Гаврюшин (по другим данным, он был писарем на миноносце “Смелый”), матрос 15-й роты Сибирского флотского экипажа Печенкин и машинисты крейсера “Аскольд” Цимбаленко, Крамарь и Рева.
Избежавшие ареста некоторое время скрывались на конспиративной квартире, принадлежавшей смотрителю железнодорожного дровяного склада М. Крюкову, после чего с помощью боцмана парохода “Монголия” их переправили за границу.
В этот же день была создана следственная комиссия. Начались массовые аресты на судах и в береговых частях крепости. Суды над основными участниками восстания проходили с ноября 1907 по март 1908 г. Только за один 1907 г. было осуждено 1405 солдат, 52 офицера и свыше 90 гражданских лиц. Всего по приговорам было казнено 46 человек, сослано на каторгу 66, отдано в арестантские отделения - 120, в дисциплинарные батальоны - 79, сослано на поселение - четыре и заключено в военную тюрьму - два. Смертный приговор в отношении минеров был приведен в исполнение 24 ноября в бухте Улисс. А матросов казнили 28 ноября у форта Линевича, на берегу бухты Тихой.
Но судебные дела на этом не закончились. С отдельными участниками Владивостокского восстания суды разбирались вплоть до 1910 г.
