Ненужные

Брошенных детей сейчас называют третьей волной беспризорности. Первую вернули к нормальной жизни Дзержинский с Макаренко, второй помогли выстоять после войны самоотверженные педагоги при активной помощи государства. Нынче тоже есть люди, готовые забыть о себе ради чужих детей. Однако современные условия настолько неординарны, что бьются они как рыба об лед, а результат далеко не всегда оправдывает ожидания.

Те, кто работает с обездоленными детьми, чаще всего (особо не афишируя) соглашаются, что пока их лучше отдавать на иностранное усыновление. Те же, кто далек от проблем детства, заходятся в гневе: "Американцы наших малышей убивают!". Трудно что-либо противопоставить страшным историям, случившимся с российскими ребятишками в богатой благополучной стране. Поэтому расскажу лишь несколько случаев из жизни приморской глубинки.

В каждом районе нашего края, как и по всей стране, работают специалисты по охране прав детства. Не знаю, как в других регионах, у нас же они не то что транспортом не обеспечены, но порою даже телефоном. Правда, у многих благодаря спонсорской помощи появились компьютеры, которые хоть немного облегчают работу, связанную с оформлением многочисленных бумаг. Однако по отдаленным деревням ездят эти специалисты, в основном женщины, на перекладных, мобильники просят у попутчиков. Тем не менее мотаются по забытым богом поселкам, по полям, разыскивая так называемых родителей, которые должны написать отказ от ребенка - иначе его нельзя отдать другим людям, которые готовы выходить, выкормить, воспитать оставленного кукушкой птенца.

Не буду называть конкретные населенные пункты и конкретные фамилии. Потому что истории, которые расскажу, совершенно типичны. Они могли произойти (и происходят) в Ширяевке, Черниговке, Покровке:

Антошка был ничейный, отца не видел никогда, мать помнил очень смутно - из Дома ребенка, как и положено, трехлетним был переведен в детский дом. Там и жил, пока не увидели его супруги Д., воспылавшие желанием осчастливить кого-то из детдомовцев, несмотря на то, что своих двоих детей воспитывали. Потенциальных опекунов и усыновителей в государственных учреждениях встречают с распростертыми объятиями, потому что знают: даже самый распрекрасный детдом хуже доброй семьи. А эти оказались еще и хорошо образованными, занимали в своем поселке престижные должности, жили если и не богато, то вполне обеспеченно. Конечно, шестилетнего Антошку им отдали. Тогда никто и предположить не мог, что через три года он вернется и полгода понадобится психологу, чтобы вернуть ему улыбку и спокойный сон.

Зачем брали ребенка? Допускаю, что в какой-то момент супруги руководствовались порывом - такое случается с эмоциональными людьми, начитавшимися душещипательных историй. Только ребенок - не щенок, с которым можно лишь дрессировкой заниматься, ему еще и искренняя любовь нужна. К тому же воспитанники казенных учреждений несут на себе печать коллективизма, что в общем-то не плохо, но в семейной жизни вызывает некоторые трудности. Мальчик стал очень быстро раздражать. Решили его трудом воспитывать - поручили двух здоровенных догов: выгуливать их надо было, кормить, за чистотой следить. Соседи потом рассказывали: выйдет пацаненок с собаками, а они как рванут, так он носом в землю. Если же, не дай бог, не уследит, и псы на крыльце нагадят, новые родители мальчишку носом в кучу тыкали. Такой метод воспитания. Наказывали и по-другому: выдадут в отделе по охране прав детства опекаемому ребенку билет в цирк - на представление отправится родной сын:  чужой не заслужил. За три года жизни в семье веселый прежде пацан превратился в хмурого, забитого, озлобленного. В конце концов сбежал, сам вернулся в детский дом. В этом случае не только опекуны гнев вызывают, но и соседи. Что ж молчали-то?

Вторая история не менее показательна. Мы долго ехали по жаркой пыльной дороге, добрались до избушки с окнами без стекол, рамы затянуты полиэтиленовой пленкой. Постучали, потом открыли незапертую дверь. В большой картонной коробке пищал младенец, судя по всему, давно лежащий в одиночестве. Взяли его, мокрого, грязного, голодного. Кое-как помыли, во что-то завернули, сунули в рот соску. Ну что мы еще могли? Пошли искать "мамочку". Долго бродить не пришлось - соседка отмечала день рождения, причем с самого утра. Именно тут мы и обнаружили родительницу, был полдень. Уже нечетко выговаривая слова, молодая женщина обрадовалась: "У, мою кровиночку принесли!". "Все, - сказала специалист по охране прав детства, - мое терпение кончилось. Сколько тебя можно уговаривать? Оформляю документы на лишение родительских прав". Какой же вой тут поднялся! Все гости наперебой стали характеризовать мамашку как душевного, заботливого человека, которая руки на себя наложит, если "кровиночку" заберут. Вновь посетила мысль о добрых соседях, которые все видят, все слышат, но вмешиваться в чужую жизнь не считают нужным.

Совсем недавно побывала я в семье Стекольщиковых в Тавричанке. Супруги к троим своим уже 13 чужих детей взяли. Судьбы этих ребятишек очень напоминают те, о которых только что рассказала. Показали мне фотографию Данилки, которого нашли на даче. К счастью, хозяйка дома приехала на выходные, в милицию сообщила о ребенке, иначе бы пропал. Не чужая женщина, не иностранная усыновительница-злодейка - собственная мать бросила кроху умирать. А ведь до этого месяца три-четыре хоть как-то кормила, мыла, укачивала. Потом оставила. Одного, беспомощного.

Почти каждый из нас знаком с несчастными детьми. Соседи пьют - ребенок голодает, одноклассница сына в обносках ходит - скоро может по рукам пойти, несовершеннолетняя родила - младенца в роддоме оставила: Во всех этих случаях мы становимся не только свидетелями, но и молчаливыми сообщниками беды. Потому что если не помочь, то хотя бы сообщить в соответствующие структуры могли. Сколько бы ни было специалистов по охране прав детства, за всеми ненужными ребятишками им не уследить, информация необходима. Равнодушие побеждает. Потом, правда, сетуем: "Что же это за поколение растет? Совсем от рук отбились, ничего святого за душой". О своей душе при этом никто не вспоминает.

К трем тысячам приближается в Приморском крае число ребятишек, находящихся на государственном обеспечении. Они сыты, одеты, их учат и развлекают. Только абсолютно каждый ребенок надеется попасть в семью. Взрослые же в это время продолжают спорить на тему разбазариваемого генофонда и жестокости иностранцев.

Автор: Галина КУШНАРЕВА, "Владивосток"