Корейские строители штукатурят фасад Владивостока

Испытывающая трудности экономика Северной Кореи и постигший страну голод неожиданно сделали присутствие северокорейских рабочих в Приморье сенсационным. Между тем эти люди показывают нам, как надо работать, и в соревновании трех систем - северокорейского чучхеизма, капитализма и российского постсоветского разгильдяйства - наши рабочие проигрывают напрочь. Корреспондент “В” имел возможность лично убедиться в этом, когда в роли “подрядчика” пообщался с северокорейскими строителями на своем приусадебном участке. Но об этих наблюдениях ниже, тем более что официально корейцы работают в Приморье на других стройках.

Самый “передовой” дом в городе

Монолитный 25-этажный дом на Чуркине с автономным жизнеобеспечением построен в основном по северокорейскому проекту и силами самих корейцев. Несколько “местных монолиток”, конечно, уступают ему по техническому обеспечению и степени комфорта.

По словам заместителя директора государственного предприятия “Дальрыбстрой” Н. Гапонюка, наши рабочие не выдерживают интенсивности труда, которую задают северокорейские строители. Корейцы работают как заведенные весь световой день. Они берутся за самую тяжелую работу. И что самое выгодное - работа с ними осуществляется практически в кредит. Вначале они получают аванс на питание, а окончательный расчет идет в конце года или по сдаче объекта.

“Дальрыбстрой” - крупнейший “завозчик” северокорейских рабочих. С прошлого года у них трудятся 900 человек. Кроме “высотки” на Чуркине корейцы строили микрорайон в Партизанске. Но сейчас количество рабочих сокращается до 50: нет инвестиций в капитальное строительство.

В целом наши строители удовлетворены тем, как работают корейцы.

Северные корейцы на стройках капитализма

Бытует мнение, что корейцы работают быстро и плохо. Это не совсем так. Корейские рабочие делятся на две части: большинство работают быстро и хорошо, прочие медленно и плохо. Причем последние начинают ломаться и набивать себе цену совсем как их российские коллеги: ”Хозяин, надо корми-корми, водки покупай, сигарет, а когда кончим - премию дай”. Тут кивать не надо, а сразу посылать на все четыре стороны.

Такое впечатление, что строят в городе одни корейцы. Они везде: и на многоэтажках, и на коттеджах в пригороде.

Было забавно видеть, что корейцы ремонтируют даже здания, к которым простому смертному не подойти: с забором и с часовыми. Штаб авиации флота потихоньку подмазывают. Хозуправление ФСБ, пожалуй, единственное устояло перед соблазном нанять корейцев: фасад здания чинили проверенные русские мужички.

“Хозяин, работать тязело-тязело! Денег - маля-маля!” Это обычный припев северокорейских братьев, если они устали или ленятся. Корейцы берутся за любую работу, но предпочитают штукатурку. Платят им по-разному: от 12 тысяч за квадратный метр - это простые плоскости без откосов, 20-25 тысяч за сложные поверхности. Штукатурка оконных проемов - в зависимости от размеров окна - от 40 до 70 тысяч рублей.

Это минимальные цены, которых удавалось добиться заказчикам.

Для сравнения: отечественные штукатуры требуют минимум 40 тысяч за квадратный метр простой стены.

Но если надо подмазать потолок в квартире или подштукатурить лоджию, то цены увеличиваются в несколько раз.

Работают необыкновенно быстро. Стену в 60 квадратных метров высотой в два этажа звено из трех корейцев закончило за день. Правда, день начался в 8 утра, а закончился в 10 вечера.

При этом они сами смастерили леса из досок. Это необычные для русского строителя подмосты: доски сбиваются буквой “г”. Пара таких “глаголов” скрепляется раскосами, и на них укладывается настил. Инженер службы безопасности пришел бы в ужас, но напрасно - сооружение стоит прочно.

Недоразумения в час расплаты могут возникнуть из-за особенностей корейского произношения: “девяносто” от ”девятьсот” не отличить. Поэтому лучше взять бумагу и рисовать цифры денег и объем работы на ней.

Работают споро, но как-то по-варварски. Лопаты, носилки, молотки ломаются тут же. Кореец может схватить отточенный, как бритва, топорик и насекать им кирпичную стенку. Или схватить столярный угол и его ручкой утрамбовывать бетон. Молотки и гвозди бросаются по всему объекту.

Воровства за ними обычно не числится, но особую страсть они испытывают к отвесам. Приятель мне жаловался, что у него с каждой бригадой корейцев отвес исчезал. Последний, четвертый, он спрятал и пользовался только сам. Могут попросить резиновые сапоги и в них уйти с концами на другую стройку.

Характерная особенность, когда речь идет о небольших частных подрядах, - неумение доводить дело до конца. Появляются, с жаром хватаются, получают первые деньги, снимаются и улетают. Четыре стены одного домика могут штукатурить 5-6 бригад. Дело в том, что вся эта работа - своеобразная корейская “шабашка”. Пока основная масса корейцев штукатурит главный объект, какой-нибудь многоэтажный крейсер на улице Шошина, ради которого их и привезли, бригадиры расползаются на разведку. Когда дополнительные стройки найдены - туда высылаются самые бойкие рабочие, чтобы как можно быстрее получить деньги. Если одновременно найдут более выгодную работу, то бригада снимается и летит туда. Бывает, что основной заказчик, в неурочный час придя на стройку, с недоумением обнаруживает, что вместо сотни рабочих там копошатся от силы дюжины две, и он, проклиная себя за доверчивость, грозит выслать корейцев сей же час. Он еще только ругается, а гонцы уже полетели по всем объектам скликать рабочую силу назад. И наутро все сто человек уже вновь оживляют запустевший было строительный пейзаж.

Большую часть заработанных на стороне “живых” денег забирают в свои руки бригадиры. Рабочим иногда достается процентов 10, а иногда вообще ничего. Тогда они идут на сговор с заказчиком и занижают объем работы. Бригадир обычно заставляет при расчете перемеривать поверхности. Но очень редко это делает лично сам, у него есть доверенное лицо. Этого корейца склоняют к “измене”, и он, не моргнув глазом, подтверждает, что второй этаж меньше первого на 50 квадратных метров. Бригадир недоверчиво смотрит на “хозяина”, который уже приготовил деньги, а “хозяин” хмуро поддакивает: “Чжон сам мерил”.

За сезон с марта по ноябрь “капитан” может скопить несколько тысяч долларов, хорошие рабочие - несколько миллионов рублей только на внеплановых работах. Сколько денег привозят рабочие своим родным в Северную Корею?

Сами корейцы на все вопросы о своем житье-бытье в Пхеньяне отвечают заученно, что живут они хорошо и всего им хватает. Голод в Северной Корее? Рис, масло, мыло - все есть.

Почти все заработанные деньги нужно либо потратить здесь, либо отдать своему “капитану”. Кто больше отдаст - тот на лучшем счету, его еще раз возьмут на работу за границу. О том, чтобы утаить деньги и попытаться привезти их в Северную Корею, нечего и думать. Во-первых, легально их не обменять. Во-вторых, за неучтенные деньги можно очень серьезно пострадать.

Остается только догадываться, как конвертируются рубли и доллары в северокорейские воны.

Поэтому корейцы позволяют себе во Владивостоке немного “пошиковать”: хорошие сигареты, бутылочка водочки на вечер, безрассудная молодежь покупает себе новые часы...

Нужны ли нам иностранные рабочие?

Вообще-то в городе иностранной рабочей силы почти две тысячи человек, разумеется, речь идет о тех, кто зарегистрирован официально. По данным управления департамента Федеральной государственной службы занятости населения, в среднем каждый месяц в городе регистрируется 2300-2400 вакантных рабочих мест. Из них 300-400 вакансий - это строительные специальности. Поэтому нельзя говорить, что “гастарбайтеры” отнимают работу у местных.

Среди иностранных рабочих больше всего корейцев, их почти тысяча, китайцев - почти 700 человек, на третьем месте - вьетнамцы, их полсотни. Далее идут румыны - их 37, итальянцев - 34, братьев украинцев только 31. А немцев, финнов, британцев и грузин - по одному человеку.

Достаточно спорный момент - выгодно ли привлекать иностранных рабочих или это обременительно для казны города? Тем не менее в среднем 1000-1500 фирм в год получают лицензию на иностранную рабочую силу. Это преимущественно рабочие строительных специальностей и сельхозрабочие, которые трудятся в пригородных садах и на огородах.

Конечно, сила силе рознь. Во Владивосток может приехать солидный бизнесмен или опытный инженер, которые становятся руководителями фирмы, а может еще одна сотня корейцев. Негласная практика ограничения въезда, говорят, применяется в отношении китайцев. Въезд северных корейцев особо не ограничивается.

По мнению сотрудников отдела труда и занятости мэрии, необходимо страховать каждого иностранного рабочего на территории России от болезни, несчастного случая, смерти.

Двое иностранных рабочих были убиты током, так их тела не принимали даже в морг. Говорят и о том, что двое северокорейских рабочих умерли от тифа. Они пересекли границу, когда болезнь была в инкубационном периоде и ее было практически невозможно обнаружить.

Редкие проверки, которые проводит служба труда и занятости с привлечением милиции и санэпидемслужб, показывают, что условия жизни иностранных рабочих, особенно сезонных, значительно отличаются от тех, что обозначаются в заявке. Фирма может гарантировать, что иностранцы будут жить в благоустроенном рабочем общежитии или даже санатории, а на самом деле все оборачивается игрой слов. Общежитием становится этаж недостроенного здания, а санаторием - полусгнившие корпуса пионерского лагеря. Хорошо, если здесь есть водопровод и туалеты.

Иногда в комнатке устраиваются нары, иногда просто спят на полу. Ходят в туалет за угол. Готовят на плитке, которая стоит тут же. В общем, пожарные инспектора и санитарные врачи моментально накаляются до стадии кипения. После ухода комиссий обычно ничего не меняется.

Вот картинка из быта: в бывшем пионерлагере “Буревестник” пара корейцев-поваров чистила минтай на крышке мусорного бака, куда и сваливалась периодически тощая рыбка и тут же выуживалась. Поскольку холодильников не было, рыба густо солилась и вялилась на солнце все на том же ржавом мусорном баке, куда продолжали сбрасываться очистки. Но ничего, желудочных расстройств у корейцев не было. Потому что другая пара корейцев днями слонялась по лесам, выкапывая какие-то корешки, срывая почки элеутерококка и готовя на уксусе какой-то чудовищный бальзам.

Корейцы научат нас работать?

Что бы ни говорили об опасности наплыва азиатов в наш город, надо признать, что и китайцы, и корейцы показывают примеры добросовестного трезвого труда нашим прокисшим от водки мужичкам.

Видимо, нам вновь, как при Петре Великом, нужно пройти школу труда у иностранцев. И для начала научиться зарабатывать, выращивая арбузы, как китайцы, или на любой строительной работе, как корейцы. Последний пример: наше бывшее СМУ готовило фундамент под гаражи. Экскаватор не смог взять наплыв крепкой горной породы. Взрывать или долбить в этом месте было нельзя. Несколько корейцев за один день и за один миллион рублей вручную зубилами, пиками и кувалдами разобрали скалу на кусочки. Наверное, так когда-то могли работать и русские люди.

Автор: Андрей КАЛАЧИНСКИЙ, Юрий МАЛЬЦЕВ (фото), “Владивосток”