Десантом на Свирь

Эту переправу хорошо помнит Александр Минеев

Ветераны Тихоокеанского флота не забывают и уважают капитана первого ранга Александра Минеева, хоть он и давно на заслуженном отдыхе. Помнят и первый корабль, куда получил назначение прибывший во Владивосток после учебы в военной академии офицер Минеев. Это был эскадренный миноносец «Вызывающий», слаженный экипаж которого командующий ТОФ впоследствии частенько ставил в пример.

Впрочем, с каперангом Минеевым знакомы и молодые моряки, что служат на ТОФ сегодня. Ведь Александр Дмитриевич участвует во многих флотских мероприятиях, нередко бывает в экипажах, где рассказывает не только о «Вызывающем» и других славных кораблях, о морских походах, но и, например, о своей переправе через Свирь. Потому что форсировал эту реку ефрейтор Минеев в 1944 году, во время Великой Отечественной войны, о которой, уверен фронтовик, должны знать и нынешнее поколение, и следующие.

- В 1944 году 18-ю, 20-ю и нашу 19-ю гвардейскую воздушно-десантные бригады переформировали в 98-ю гвардейскую стрелковую дивизию и направили выбивать финнов с той территории, где они закрепились еще с 1941 года, - говорит Александр Дмитриевич. - Нам нужно было неподалеку от города Лодейное Поле переправиться через Свирь, за которой у финнов начиналась глубокая линия обороны.

Над этой линией сперва, как вспоминает ветеран, мощно отбомбилась наша авиация, затем в дело вступили пушки, а после длившейся два с половиной часа артподготовки пошла на прорыв 98-я дивизия - на лодках, плотах и прочих плавсредствах.

- Мы, трое связистов, шли через реку на автомобиле-амфибии, - рассказывает ветеран. - Получили задание сразу вслед за первым броском десанта переправиться и при этом навести проводную связь. Заранее заготовили кучу железок - утяжелить кабель, ведь если он пойдет поверху, его вмиг повредят осколки. И вот представьте, как мы форсируем широкую, полноводную, холодную Свирь: один разматывает провод, второй на него железки навешивает, а третий его бросает так, чтобы притопить на 10 метров, ко дну. Тут вблизи падает в реку снаряд, и нас накрывает фонтаном воды. Враги-то с того берега лупили - будь здоров!

К слову, за форсирование Свири многие бойцы были удостоены наград. Александр Минеев и его товарищи-связисты получили ордена Славы третьей степени.

Александр Дмитриевич поясняет, что знаменитая линия Маннергейма по праву вошла в военные анналы как один из образцов укреплений.

- Там было все: и проволочные заграждения из бесчисленных рядов колючки, и заминированные участки, и разветвленные ходы глубоких окопов, а также доты - долговременные огневые точки из железа и бетона, и дзоты - аналогичные точки еще и с земляными накатами. До 10 накатов, - уточняет фронтовик, - такую насыпь ничем не пробьешь. Неудивительно, что наступление, во время которого мы прошли 300 километров, продолжалось почти месяц. Через каждые 15-20 километров на очередном оборонительном рубеже мы окапывались и готовились к следующему броску. Дважды принимали пополнение, потому что свыше половины личного состава было убито или ранено.

Старый воин и сейчас, спустя шесть десятков лет, помнит своих боевых товарищей.

- На «ненашем» берегу Свири советские войска с самого начала столкнулись с отлично организованным сопротивлением, - констатирует ветеран. - К примеру, мы, связисты, тянули провод за командиром первого батальона капитаном Ермиловым. Через какой-то час он был тяжело ранен. На смену ему пришел комбат Иванов, но во второй половине дня его убили. Его место занял начальник штаба, однако к вечеру и он был убит.

Навсегда запечатлелись в памяти Александра Дмитриевича и кровопролитные бои весной 1945 года в Венгрии, у озера Балатон. К тому моменту упомянутые

18-я, 19-я, 20-я воздушно-десантные бригады и несколько дивизий были объединены в 9-ю гвардейскую армию.

- Каждый бой в Венгрии был чрезвычайно интенсивным, - говорит фронтовик. - Скажем, наша дивизия освобождала город Веспрем дважды. Фашисты сопротивлялись столь ожесточенно, что нам пришлось оставить уже взятый город, а потом брать его снова. За тот бой я вторую «Славу» получил. Там, кстати, меня и ранило - осколком в голову. Но я довольно скоро оправился после этого ранения, вернулся в строй и, что называется, дождался времени, когда венгерские фашисты стали сдаваться в плен - сначала поодиночке, а потом уже целыми отделениями, взводами.

В плен ефрейтору Минееву и его товарищам довелось брать врагов и в Чехословакии, уже после официального окончания войны.

- Но до этого были тяжелые сражения в Австрии, - рассказывает Александр Дмитриевич. - А известие о конце войны застало нас в австрийской столице. Бивак мы разбили на опушке прославленного Венского леса, и спать в ту ночь я улегся не в палатке, а под дивной разлапистой елочкой.

Прямо из Венского леса бойцы нескольких дивизий на машинах - по 25 человек в грузовике - помчались в Чехословакию, где южнее Праги сосредоточились немцы.

- Их было аж 75 тысяч. Только генералов - 600 человек! Они сформировали колонну - с пушками, с имуществом - и двигались в сторону американцев, чтобы сдаться в плен им, а не нам, - усмехается ветеран. - Однако мы оказались быстрее. Правда, фашисты огрызались, стреляли по машинам прямой наводкой. Но мы немцев под городом Табор окружили, до 12 мая подавляли сопротивление, а затем три дня, с 13 по 15 мая, разоружали. Обследовав местность, нашли большой овраг. Вот к нему подводили фашистов, туда они бросали оружие, потом их дополнительно обыскивали и - под конвой.

Заметим, что из Чехословакии 98-я гвардейская стрелковая дивизия шла по Европе пешком. За месяц преодолели 1200 километров. А из румынского города Плоешти дивизию направили на Дальний Восток, но, когда бойцы прибыли в Приморье, война с Японией уже закончилась.

- Штаб дивизии разместился в Покровке, наш полк стоял в Чернятино, - вспоминает фронтовик, на груди которого ордена Славы второй и третьей степени, орден Красной Звезды, орден Отечественной войны второй степени, множество медалей. - Ну а я к тому времени твердо решил стать профессиональным военным. Пришли разнарядки на прием в училища, причем разных родов войск. И я выбрал военно-морское. Окончил его, служил на кораблях Черноморского флота, оттуда отправился в академию, а после нее попал на Тихоокеанский флот. Так что его патриотом я стал еще в конце 50-х годов, и с ним моя судьба связана крепко-накрепко.

Автор: Светлана ЖУКОВА, Нина ПЕТРУХИНА (фото), «Владивосток»