Святая любовь

Если на фоне полного благополучия, не предвещающего никаких проблем, на фоне безоблачного счастья, которое по большому счету мы и ценить-то не умеем, вдруг обрушивается небо и весь мир вокруг погружается в черноту, как себя вести? Как удержать крик, рвущийся из сердца? Где найти силы жить и бороться? Елена Рожкова сумела загнать невыносимую боль в самый отдаленный уголок сердца и научилась улыбаться несмотря ни на что.

В тот день, когда ее доченька, ее Катюша, после месячного пребывания в коме приоткрыла глаза, Лена еще плакала. Но это были последние слезы. Увидев, как из-под дрожащих ресничек девочки выкатилась слезинка, она поняла: права врач, все это время твердившая ей: “Ты не имеешь права на слабость. Ребенок, даже без сознания, это чувствует, потому что вы связаны неразрывно”. С тех пор она улыбается.

У них была счастливая семья, хоть и неполная. Сын Александр только поступил в ДВГТУ, Катюша – почти невеста, уже поклонники объявились. Хорошенькая, похожая на маму, она обволакивала окружающих непередаваемым обаянием. А сама мама, хрупкая, веселая, больше походила на подружку своих детей.

Их счастье кончилось год назад. Саша, Катя и ее друг Алексей пошли прогуляться вечером по улицам родного Краскино. Удар мчавшейся машины пришелся в голову девочки. Парни не пострадали, они какое-то мгновение смотрели на распластавшуюся на дороге, только что весело смеявшуюся Катю, а потом, немного придя в себя и передав девочку на руки врачей, разбежались в разные стороны. Брат, запомнивший машину, скрывшуюся с места трагедии, побежал в милицию, другу пришлось идти к Лене, которая в этот вечер работала в вечернюю смену в ресторане.

До больницы метры или километры? Она бежала секунды или часы? Ей что-то говорили окружающие или молчали, пораженные известием? Лена кинулась к дочери – нет крови, не торчат наружу сломанные кости. Она дышит? Прилетел вертолет, но везти Катю во Владивосток было опасно. Операция в Славянке, переезд через некоторое время в краевую больницу. Первая томограмма – есть надежда. Вторая томограмма – врачи отводят глаза. Уже год теперь 16-летняя Катя лежит в постели с трубочкой в носу. Через эту трубочку мама кормит ее каждые три часа, а ночью каждый час встает к ней, чтобы поменять пеленки. Все это уже было. Но тогда дочка росла, каждый день она менялась, реагировала на мамину улыбку, на игрушки, на ласковые прикосновения. Нормальный человек может такое выдержать? Вот и Лена не выдержала – сама в краевой больнице оказалась, перенесла три операции. Бабушка, которая ухаживала в это время за Катей, тоже слегла – инфаркт. Конечно, приезжает Саша и старается хоть что-то сделать для сестры. Но каждый раз он едва справляется с чувствами. “Мне казалось, что мой мальчик сильнее, но он слишком любит Катюшу”, - говорит Лена. За мамой Александру в моральном плане было ухаживать легче – разрываясь между университетом и больницей, он многие часы проводил в палате. Но с мамой можно было общаться. Как раньше, как всегда. Катя же, по-прежнему красивая, с нежным, еще детским овалом лица, стала другой – она не говорит, не может сидеть, не в состоянии даже самостоятельно глотать. Правда, в последнее время появились небольшие изменения – немного стала шевелить руками и ногами, тоненькими, исхудавшими.

Вернувшись из больницы, Лена включила магнитофон и вдруг увидела, что дочка повернула голову. Тогда поставили перед ней телевизор, девочка теперь иногда смотрит на экран. А еще мама с ней играет – несколько плюшевых игрушек примостились рядом с кроватью. Лена практически не отходит от дочери, день и ночь они вместе. Когда на короткое время кто-то ее подменяет, измученная мать успевает сбегать за продуктами и на самое короткое время заскочить к коллегам. Самое страшное в этих “выходах в люди” – встретить виновника ее горя. Осужденный на два года, сейчас он уже свободен и, похоже, доволен жизнью.

К Лене не раз приходили представители различных конфессий, говорили – проси Бога. Атеистка, она не может молиться. И верит сейчас только людям, которые не оставляют ее и стараются помочь всем, чем могут. Надеется Лена и на операцию, которую, возможно, скоро сделают Кате по совершенно новой методике. Мать держится из последних сил и постоянно задает себе вопрос: “За что?” Но разве кто-нибудь знает ответ. Такое страшное испытание выпало на их долю.

На прощание я погладила исхудавшую ручку, лежавшую поверх одеяла, и глядя в прекрасные черные глаза, в которых отражались солнечные лучи, сказала как заклинание: “Катюша, все будет хорошо. Ты обязательно поправишься. Держись, девочка, ведь у тебя святая мама. Борись хотя бы ради нее”.

Автор: Галина Кушнарева