Ситуацию со скандальным сквером на Бестужева, 40 прокомментировал в эфире радио «Лемма» депутат Думы Владивостока, владелец сети супермаркетов «Реми» Дмитрий Сулеев, сообщает РИА VladNews. В передаче «Разговор с Калачинским» приняли участие представители фонда развития Владивостока "Горожанин и гражданин" Сергей Мильвит и Николай Смирнов, которые выступали против строительства супермаркета на месте сквера. Стороны высказали свою точку зрения на проблему.
Николай: Все началось с того, что 8 декабря рано утром неизвестные люди начали пилить деревья. Люди возмутились, им ответили, что все законно, показали документы и сообщили о том, что на месте сквера будут строить супермаркет. После обращения жителей дома Бестужева в местные СМИ информацию опубликовали сразу же. Затем люди обратились за помощью к нам – в фонд «Горожанин и Гражданин».
Ведущий Андрей Калачинский: А что за группа такая? В двух словах.
Сергей: Ее организовал я в 2015 году. Сначала мы боролись с незаконными парковками и стоянками города Владивостока. Решили создать организацию, которая занималась бы такими процессами и назвать ее «Горожанин и гражданин» - инициативная группа с неравнодушными людьми.
Калачинский:Ну и что? Люди обратились к вам и...
Николай: Мы приехали на место. Там действительно не было деревьев и стоял забор. Люди с потерянным взглядом. Мы с ними познакомились. Они рассказали о ситуации. Территорию они хотели взять в собственность, но им этого сделать не дали. Мы предложили экстренно организовать собрание.
Калачинский:Итак, 8 декабря, жители дома были разбужены тем, что кто-то рубит их деревья. Когда прошло собрание?
Сергей: 13 декабря. Мы оперативно все сделали, развесили объявления, сплотили активистов, рассказали СМИ. 13 декабря прошло собрание объемное-150 человек, почти все СМИ.
Николай: На собрание пришел заместитель председателя Думы Владивостока Дмитрий Пенязь и предложил организовать круглый стол с депутатом Сулеевым.
Калачинский:И выяснили на круглом столе, что он организатор застройки?
Сергей: Нет, об этом мы узнали раньше, потому что год назад попытка была стройки Сулеевым была, но он пообещал ничего с участком не делать.
Калачинский: Совершено законным образом краевая администрация дала разрешение на стройку. Давно такие решения принимает, не только во Владивостоке, во всем Приморье не администрация города, а края.
Николай: После собрания инициативная группа пришла на круглый стол где были все чиновники, в том числе и Сулеев, которому было предложено отказаться от земельного участка. Депутаты предложили заморозить стройку на время разбирательств».
Калачинский:А что там разбираться?
Сергей: Люди предполагали, что документы были получены незаконным путем.
Калачинский: Сколько митингов провели?
Николай: Два. 13 декабря и 14 января.
Калачинский:А когда вы поехали в Москву?
Сергей: Николай Смирнов написал Путину и получил ответ, что по инстанциям письмо отправили. Мы еще раз послали лично в руки Владимиру Владимировичу телеграмму и снова получили ответ, что все прочитано. Мало кто поверит, но моя знакомая, которая живет в Москве, рассказала, как пошагово можно отправить письмо лично президенту.
Калачинский: Я думаю, что будет совершенно справедливо, если Дмитрий Петрович Сулеев сам расскажет нам об этой ситуации.
Дмитрий Сулеев: Ситуация тянется с начала нулевых годов, над ней работали несколько общественников, в том числе и Валентин Аникеев. Я кроме Аникеева ни с кем не общался, на площадке ни разу не был, соответственно ничего жителям обещать не мог. Озелененная территория, которую люди называют сквером, составляет 42 сотки - эта информация от Аникеева. Кроме того, там около 38 соток озеленённой территории между домами. Из этого количества под стройку было задействовано 14 соток. После стройки остался бы сквер, более современный и красивый. Более того, на Эгершельде есть площадью 1 гектар сквер, поэтому я не понял эту ситуацию. Не думал, что это самая актуальная проблема для жителей Эгершельда, что им так нужен сквер.
Стройки занимают много времени, а экономическая ситуация меняется. Бывает, делаешь проект, а он становится неактуальным. Сначала было два проекта: 4-х-этажное здание, но по согласованию с администрациями, и с учетом пожеланий жителей оно было понижено до 1,5 этажного. Хотя по закону землю мне продали, и я, как инвестор, вправе решать, что с ней делать.
Калачинский: Вам на 16 лет сдали в аренду эту территорию, вы внесли за нее деньги. По закону могли продолжить, почему передумали?
Сулеев: Решающюю роль сыграл авторитет губернатора края. Он завил, что ситуация очень волнует жителей, и поскольку Владимир Миклушевский пользуется поддержкой населения, я решил согласиться с ним. В целом, ситуация решилась бы раньше, если бы на ней не стали пиариться политические деятели.
Калачинский: Так это наш шанс? Сколько у нас проблем, которые можно попытаться такой настойчивостью решить? Случилось рождественское чудо? Позвали к президенту!
Николай: Мне пришло приглашение на пресс-конференцию Путина, я удивился, ведь в журналистике без года неделю. И мы с Сергеем полетели в Москву.
Калачинский: Вы все заранее обговаривали в администрации президента?
Николай: Нет, я был с табличкой, возможно президент знал о нашей проблеме.
Калачинский: Фантазеры. Президент знал. Вы же не одни были от Приморского края, так?
Николай: Шесть-семь человек.
Калачинский: С Приморского края, наверное, ваш вопрос не самый главный, и никому сказать не дали в этом году. Вас это не удивляет?
Николай: Впервые никого из Приморского края не спросили.
Калачинский: Скорее всего, это потому, что многие из российских городов живут хуже, чем мы. Получили большие деньги. Что президент может сказать раз в год «Ребята, вам грех жаловаться, вам столько построили». Сквер, сделаем вам сквер. Только не задавайте вопросов.
Николай: На саммите АТЭС сказали, в том числе и Дмитрий Петрович, что ни одна территория с зелеными насаждениями более 70% не должны застраиваться.
Калачинский: Ну это он сказал, а в законе то не прописано. Честно говоря, Сулеев поступил чрезвычайно благородно. Мы не знаем мотивов, но то, что он уступил, он молодец. Хоть он как бизнесмен проиграл.
Николай: Да, его можно понять, он был вправе строить на своем участке. Но необходимо не застраивать город, а идти в сторону Артема, на север.
Калачинский: Вы правы, уже лет 20 говорят о том, что Владивостоку тесно на полуострове Муравьева-Амурского. И с помощью низководного моста можно долететь до поселка Новый за 20 минут. Люди говорят: «Мы победили», «Губернатор услышал». Считаю, что это неправильно, я это явление назвал бы рождественским чудом. Не было бы прямой линии с президентом, в этом году не было бы выборов, в том числе в думу города Владивостока. Думаю, Миклушевский вряд ли подумал о каком-то сквере в какой-то части в городе. И поднял проблему высоко. Тем более, что далеко не все бизнесмены готовы вот так бескорыстно отдавать свой участок, деньги придется возвращать, а иначе через суд потребуют.
Все равно остаюсь при мнении, что ситуация уникальна. Был еще разговор исключить из «Единой России» - все это лепет. Если бы Сулеев не решил оставить сквер, ничего бы с ним не произошло. Дмитрий Петрович опытный человек, это не первая его стройка во Владивостоке. И при любой стройке найдутся недовольные. Он еще обвинил вас, что вы пиар себе делаете. Имеет право так сказать, ведь вы действительно пиар делаете.
Николай: У города нет плана развития. Это проблема. Последний план был в 2008 году. И сейчас разрабатывается новый, нас пригласили на встречу и спросили мнение общественности, обещали учесть наши пожелания.
Калачинский: Я говорил, что землями города распоряжается краевая администрация, и документы, которые есть в краевом и городском департаменте, отличаются. И в этой ситуации со скверами. По документам города - это сквер и принадлежит городу, а по документам краевой администрации – частная территория. Это проблема, и необходимо ее решать. Вы молодцы, вам повезло.
Сергей: Жители просят - помогаем. 27 января будет собрание с жителями. Будут решать, что делать на Бестужева, 40. Парк или Дмитрий Петрович восстановит сквер.
Калачинский: Дмитрий Петрович, наверно, в шоке. Деньги за все заплатил, законно все сделал, отдал территорию и еще должен за свой счет восстановить сквер. Если он это сделает, надо будет поставить бюст в этом сквере неудавшемуся застройщику, но порядочному человеку.
Сергей: Добиваемся отмены аренды через суд. Это принципиальный момент.
Калачинский: Хороший и долгий путь. Интересно.
Николай: Хотят еще другие скверы продать. Ситуация аналогичная, на территории деревья.
Калачинский: Николай, хочу донести. Сквер Чеховский был в 2003 году предоставлен при Копылове. У человека есть законные права. Также я вам приводил цитаты, что сквер - это территория под застройку. Поэтому Сулеев искренне недоумевал, 40 соток - вам останется 30, но более красивая территория. Мы негодуем по любому поводу. Вам пиар, мне работа, Сулееву неприятности - все довольны, кроме Сулеева. Зато у людей остался сквер, можно выгуливать собак. В порядке был сквер?
Николай: Детская площадка…
Калачинский: В порядке?
Сергей: Там гуляли дети, пенсионеры. Дышали свежим воздухом.
Николай: Не было дорожек. Но это был сквер со скамейками, деревьями. Это не пустырь.
Калачинский: Вы взяли маленький сквер, а проблема намного шире: у нас много больших красивых зон: парк Минного городка, остатки сквера у Покровского собора. И вы как правильные и неравнодушные инициаторы боретесь за маленький клочок земли и не видите другие большие заброшенные участки. Может быть вам сделать шажок в другую сторону, и, как говорится, не бороться против, а бороться за. Высадить деревья в тех местах где их нет, это как пример.
Николай: Двигаемся в этом направлении. Мы сейчас создаем фонд развития города «Горожанин и гражданин».
Калачинский: Еще один фонд…Деньги будете собирать?
Николай: Да, будем.
Калачинский: Наше время подходит к концу. Спасибо, что "кашу" заварили, думаю мы вместе должны поблагодарить Дмитрия Сулеева за то, что нашел время поговорить с нами. Я остаюсь при своем мнении, в этой ситуации вам просто повезло. Напомню, что земельными участками занимается край, а не город.
