Несмотря на отстранение российской команды от выступлений на Паралимпиаде-2016 в Рио-де-Жанейро, нескольким россиянам все-таки удалось принять в ней участие. В их числе была представительница Приморья Татьяна Ермакова – судья международной категории по парусному спорту. Она была задействована в качестве судьи гоночного комитета на соревнованиях яхтсменов-паралимпийцев.
Вернувшись во Владивосток, Татьяна рассказала о своих впечатлениях от крупнейшего международного спортивного события.
– Таня, как вам посчастливилось попасть на Паралимпиаду?
– В России всего восемь судей международной категории по парусному спорту, среди них один судья гоночного комитета, два ампайра и пять судей протестовых комитетов. Я вхожу в число судей протестовых комитетов.
Год назад во время чемпионата России «Кубок залива Петра Великого» Международная федерация парусного спорта (International Sailing Federation, ISAF) сообщила мне о том, что рассматривает мою кандидатуру для участия в качестве судьи гоночного комитета на Паралимпиаде в Рио. Для меня это стало полной неожиданностью. Посоветовавшись с нашим председателем коллегии судей Евгением Борисовичем Хромченко, я заполнила все документы, отправила и забыла. Несколько месяцев не было никаких известий, а в декабре мне прислали билеты на самолет. Но я поверила, что все это правда, только когда на сайте ISAF опубликовали список судей, участвующих в Паралимпиаде, в котором значилась и я.
– Чем запомнились Паралимпийские игры и что больше всего пора-зило?
– Благодаря тому, что все судьи и спортсмены жили в олимпийской деревне, мы были в центре всех событий. Я в первый раз находилась в большой компании людей настолько сильных духом, что это стало для меня огромным впечатлением.
В первую очередь это восхищение и гордость за паралимпийцев, которые, несмотря на ограничения по здоровью (у одних они от природы, у других – от полученных травм), очень жизнерадостные, счастливые, все улыбаются: у них романы, встречи, вечеринки. Когда соревнования вошли в финальную стадию и появились призеры и чемпионы, все очень тепло приветствовали их. Мы все питались в столовой, расположенной в большом – метров 500 – ангаре, и в нем то в одном месте, то в другом был слышен громкий гул приветствий – это означало, что приехал кто-то из медалистов.
– Как вас воспринимали коллеги-судьи, зная, что вы из России?
– Прекрасно. С некоторыми из них я уже была знакома: с Мариной Психогиу из Греции мы познакомились на международных соревнованиях, а с главным судьей Томом Дагганом из США работаем в одном комитете в ISAF.
Взаимоотношения у нас были замечательные, все относились друг к другу очень дружелюбно. Ведь всех назначила международная федерация независимо от того, кто из какой страны.
– Как ваши коллеги отнеслись к отстранению российских паралимпийцев?
– Вообще, тема отстранения российской сборной звучала не один раз. Где-то ее поднимали мои коллеги, где-то я слышала случайно. Мы все жили в одном большом здании – судьи, тренеры, спортсмены разных видов спорта. В лифте едешь – разговор завяжется, и, узнав, что я из России, многие сожалели, что нет российской паралимпийской сборной, высказывали мнение (причем сами заводили разговор, я их не спрашивала), что это все чистой воды политика, проявление слабости некоторых стран из-за того, что не получается как-то по-другому надавить на Россию. Кто-то сожалел, что нет наших спортсменов, потому что хотел состязаться с ними, а кто-то ехал специально для встречи с российскими паралимпийцами.
– Во время Олимпиады в Рио СМИ сообщали о происшествиях, в которые попадали спортсмены. Все ли нормально было у вас?
– Ни с кем из моих коллег никаких происшествий, ограблений и прочего не происходило. Мы жили в Олимпийской деревне – это закрытая зона, вход в которую осуществлялся по аккредитации и через металлоискатель, все очень строго. К месту соревнований нас увозили на автобусе, там также была аккредитованная зона. Выйти за пределы не было возможности, поскольку не было времени.
Запомнился один нюанс. Приехав после 38-часового путешествия из Владивостока в Рио-де-Жанейро в квартиру в Олимпийской деревне, предоставленную нам на четверых, я обнаружила ее абсолютно пустой: никакой мебели, даже стула. Два часа нам с коллегами из других стран пришлось выбивать себе койко-место, чтобы поспать. Но отмечу, что бразильцы очень старались, были вежливы и отзывчивы ко всем просьбам.
– В чем заключалась ваша роль в судействе?
– На соревнованиях по парусному спорту у судей несколько специализаций: гоночный комитет, который строит водный стадион, судьи протестовых комитетов, которые следят за соблюдением правил, мерители, которые проверяют оборудование. Кроме того, на паралимпийских соревнованиях есть судьи, которые занимаются классификацией спортсменов с ограниченными возможностями здоровья в соответствии с их функциональными возможностями.
Я была судьей гоночного комитета – «строителем водного стадиона». Каждый раз мы делали новую гоночную дистанцию: ставили буи под разный ветер. Этот водный стадион мог многократно перестраиваться в течение одной гонки, и нужно было работать очень оперативно. Я выставляла стартовую линию на каждую гонку, и, когда проходила стартовая процедура, мы с коллегами контролировали старт с другой стороны, были на связи с главным судьей нашей дистанции по рации и сразу докладывали, был ли фальстарт или все проходило нормально. Когда все яхты стартовали, мы оперативно шли делать финишную линию. И также следили за финишем, чтобы не было нарушений. А потом обратно шли на старт. И так все гоночные дни.
Полное интервью читайте в электронной версии газеты "Владивосток" от 12 октября 2016г. : http://vladnews.ru/4018/sport/tatyana-ermakova-na-paralimpiade-mnogie-sozhaleli-chto-net-rossijskih-sportsmenov.html
