Между первой и второй перерывчик небольшой...

Корреспондент “В” сменил профессию, поработав в выездной бригаде наркологического центра “Феникс”...

“Ну что ж, Марина, будете теперь медсестрой”, - напутствует меня Сергей Анатольевич, представительного вида доктор - в очках, при бороде. Я в ужасе: “Мой диплом медсестры гражданской обороны - сплошная липа. Не могу, не умею, не уколю…” “А мы и не позволим, не надейтесь, - смеется Сергей Анатольевич. - Алкогольную интоксикацию снимать - это вам не заметки писать. Процедура очень ответственная, только для профессионалов. Проводить лечение в домашних условиях не всякий врач может. Капельницу поставить и то опыт да навык нужен”.

Получив армейское указание: “раз - сидеть и два - смирно”, отправляюсь с С. А. по вызову.

Темная ночь, улица Нейбута. Нам везет: в частоколе домов-”крейсеров” наш находится сразу. В доме освещенный подъезд, и работает лифт. Мчим ввысь, на девятый. Кажется, дверь открывается мгновенно - люди ждут.

Молодого мужчину под руки тянут двое - друг и родственник. У мужчины серое лицо и угасшие глаза. Его бьет дрожь. Говорит с трудом. Оказывается, он уже не пьет, а выходит из запоя. И это ему не удается. Поняв, что с мужем неладное, жена вызвала специалистов.

“Вот наши документы, - показывает удостоверение, лицензию Сергей Анатольевич. - Государственное предприятие, врачи-профессионалы, будем контролировать восстановление…”

“Да мы вам верим. Ничего не надо”, - вдруг отмахиваются родственники. “И напрасно, - говорит Сергей Анатольевич. - Разве можно доверять жизнь и здоровье близкого вам человека первому встречному? Тут без проверки никак нельзя. Тем более сейчас столько всяких лекарей развелось”.

Почуяв деньги, чистить и отпаивать пьющие организмы, действительно, начали многие. Объявления с предложением “вывести из запоя” найдутся в любом рекламном издании. Среди “вытрезвителей” были замечены гинеколог, студенты мединститута, медсестра, терапевт и представители ряда других специальностей. Арсенал средств может быть внешне солидным - куча препаратов или невелик - нередко всего лишь капельница с глюкозой да аскорбинкой. Нет самого главного - должного контроля за состоянием больного.

А реакция на лекарства может быть непредсказуемой. В “Фениксе” рассказывали, как один из пациентов вдруг буквально на глазах начал раздуваться, как шар, покрылся алой бисерной сыпью… Так подействовала на него вроде безобидная аскорбиновая кислота. Запросто можно было бы потерять человека, не окажись рядом знающий доктор с набором необходимых медикаментов.

…Итак, документы проверены, руки вымыты, больной уложен в постель. Сергей Анатольевич знакомится с пациентом, одновременно ловко устанавливая капельницу, выкладывая лекарства, шприцы…

Андрею 37 лет. Мужчина в расцвете сил - физических, интеллектуальных, сексуальных. Но это среднестатистический мужчина - живой-здоровый. Наш подопечный “скорее жив”… И сил у него никаких не осталось. Он пьет шесть дней без продыху. Последнюю дозу - полпузыря - принял поутру: “Я ее (водку. - Прим. авт.) в рот, она - изо рта”. “А зачем вливали-то, если уже не лезет?” - глупо интересуюсь я. “Думал, легче будет, - бормочет Андрей. - А потом как сердце прихватило, голова закружилась, слабость навалилась”.

С. А. аккуратно вводит иглу в вену. “Про “Коктейль Молотова” что-нибудь слышал? - спрашивает Андрея. - Кремлевские старцы, да и молодцы многие от запоя им спасались. Для простого народа коктейль такой был недоступен. Нынче проверенным на знаменитостях средством “отпаиваем” и простых граждан”.

Кроме коктейля Андрей принимает горсть таблеток. Их задача - восполнить в организме витамины, аминокислоты, что-то там еще крайне нужное, но подчистую “слизанное” чертовой водкой, как коровьим языком. “Водка сейчас пошла очень плохая, - сетует С. А. - Или фальшивка, суррогат, или на скверном китайском спирте. Помимо мощной интоксикации вызывает необыкновенно быстрое привыкание. Хотя и без того до 3-й стадии алкоголизма, считай, почти безнадежной, можно дойти за четыре года. А первая, начальная стадия болезни незаметно и очень быстро перетекает во вторую”.

“Доктор, а ты сам-то принимаешь?” - интересуется распластавшееся на диване тело. Андрей уже слегка отошел - порозовел, в глазах появилось осмысленное выражение. И я вдруг вижу, что это очень даже интересный мужчина. За что же он себя так?! И жена, суетящаяся рядом, на стерву совсем не похожа. Есть красивая милая дочка. Есть отличная работа - старпом в престижной морской компании. Дом ухожен, явный достаток. И явная болезнь - алкоголизм.

“...Нет, я не пью. Шесть лет - ни капли. Нет, не кодировался, - спокойно раскрывает себя Сергей Анатольевич, - но считаю, раз я говорю людям о вреде алкоголя, значит, и сам не должен пить. Сказал - и бросил. Думаю, навсегда. А вот один мой знакомый в 30 лет дал зарок не пить до 53 лет. Вот уже восемь лет сам себя держит. И очень доволен жизнью”.

“Сестричка, долго еще капельница капать будет?” - неожиданно пугает меня родня. С. А. успевает спасти мою медицинскую репутацию: “Минут 15-20. А спать Андрей будет до утра. Проснется, дадите таблетки по схеме. Запивать минеральной водой, в которую выжать два лимона. Очень помогает восстановиться”.

…На следующий вызов еду уже с другим врачом. Виталий Станиславович прекрасно говорит и очень профессионально работает. Этот совсем молодой на вид доктор много лет спасал народ на “Скорой помощи”, 10 лет был реаниматологом-анестезиологом.

“Однажды к нам на “Скорую” приехали американцы. Бедные, они никак в толк не могли взять, как же это мы без вертолетов обходимся, - вспоминает Виталий Станиславович. - У них “скорая” должна через 10 минут у пострадавшего быть, за 10 минут принять все меры и еще за 10 минут доставить человека в больницу - это их “золотые полчаса”. Мы в это время, увы, не укладываемся. Но очень часто берем верх профессионализмом”.

Мы долго кружим среди домов в районе “Гайдамака”. С нумерацией у нас сложно - то запутана, то вовсе отсутствует. Наконец находим искомый объект. Это краснокирпичный современный домина со старорежимной консьержкой, которая на самом деле обычная бабуля-вахтерша. Кто мы - ни слова, но к кому - называем, как положено.

В этот раз нас пригласили родители - самые близкие люди несчастного алкоголика. Другой близкий человек - жена - кинула его еще год назад. Устала от вечной борьбы, тревоги, страхов, обид. Ей стало легче, а у него сорвался, может быть, последний якорь.

Константину всего 36. Блестящий военный - с отличием окончил училище, академию. Прекрасно шел по службе. В 34 - подполковник. И вдруг - неожиданная страсть. И ладно бы к женщине, так нет же - к водке. Запои длятся несколько дней, начинаясь обычно в дни зарплаты.

В светлые дни пытался “завязать” - дважды. То при помощи лазера, то при установке профессора на смертельный исход. Едва дождался срока окончания “кодирования” - напился в тот же день до беспамятства.

Виталий Станиславович меряет давление - 160 на 100. Многовато для товарища офицера. “Какие-то еще болезни есть?” - спрашивает пациента. Тот выдает целую “пачку” - на учете как гипертоник, сердце шалит. И при этом глушит водку неделями! Тут и здоровый не выдержит.

Константин засыпает быстро. Он не спал уже две ночи. И все пил, пил, пил. Причем в одиночку. Компания ему уже не нужна - смысл исключительно в выпивке.

“У алкоголика так устроен организм, - просвещает В. С. - Он работает на спирте. Его собственные клетки прекращают вырабатывать необходимый для жизнедеятельности этанол и берут его только извне. И - разрушают себя, истощают. Алкоголизм неизлечим. Но эту болезнь можно остановить. Надо только принять решение”.

Оно может быть лишь одно - не пить вообще. Алкоголик никогда не сможет пить умеренно и культурно. И этот рекламный доктор Майоров врет по телевизору всей стране, когда уверяет, что научит кого-то пить в меру. “Так не бывает, - говорит

В. С. - Соленый огурец никогда не будет свежим!”

“Что вы нам посоветуете, как его лечить?” - вздыхая, спрашивает пожилая грустная мама. Она все еще очень красива. И муж - ей под стать. Оба состоявшиеся, приличные люди, в роду ни одного алкоголика. И такая беда с единственным сыном.

“Сначала надо оказать экстренную помощь, снять синдром отнятия спиртного, - говорит Виталий Станиславович. - Мы сейчас сделаем все что нужно. Потом будем звонить - выяснять, как самочувствие. Через день он должен войти в норму. И тогда уже вам надо убедить его пойти к психологу, чтобы создать мотивацию на лечение. А дальше выбирать способ лечения. Их очень много. Почему-то все зациклились на кодировании. И зря - каждому свое. Может быть, сыну стоит “подшиться” - так в народе называют имплантацию эсперали?”

Родители вежливо благодарят. Видно, что они уже ни во что не верят. А жаль - их сына еще можно спасти.

В. С. подписывает договор, и мы отбываем. Я снимаю мифический белый халат, а наркологи продолжают работу - дежурство только началось.

Говорят, сегодня они вырвут из вонючих водочных объятий еще человек десять. Но уже завтра, оклемавшись, трое несчастных вновь пойдут той же дорогой - к смерти. Есть такая статистика. И есть определение алкоголизма - как первичное, хроническое, прогрессирующее заболевание с летальным исходом. Страшно.

Автор: Марина ПОПОВА, "Владивосток"