Езда в незнаемое, или Путешествие в трезвость
Слава богу, новогодние праздники позади. Пьющий народ отходит от пережитого и зарекается пить. Потому и делюсь. А заикнись я о своем опыте кодирования еще полмесяца назад, нарвался бы, пожалуй, на “штрейкбрехера”.
Как я до ЭТОГО докатился
На эту тему говорить скучно. Получается полнейшее занудство – будто пишешь брошюру о вреде алкоголизма. Скажем, я решился на эксперимент. Лет двадцать из сорока прожитых употреблял - когда больше, когда меньше, но регулярно. И вот в одно прекрасное утро (по самочувствию это было скорее “утро стрелецкой казни”) проснулся и - дай, думаю, завяжу. Закодируюсь на год. Вычеркну 365 дней из жизни, зато будет что вспомнить.
Еду в Сергеевку
Сказано – сделано. Для начала выясняю, где ЭТО делают “дешево и сердито”. В Находке, в которой я живу, есть наркологический диспансер. И есть несколько частных диагностических центров. Набор процедур известный: лежание под капельницей, торпедирование, гипноз. Минимальная цена – 800 рублей. Самым крутым лечением считается кодирование по методу Довженко. Говорят, если не выдерживаешь срока, на который закодировался, превращаешься в зомби. Стоит такое удовольствие 1300 рублей. Главное неудобство заключается в том, что перед сеансом нужно еще две недели трезветь. (Мыслимое ли дело?!)
А знакомые мне рассказали про бабу Машу, целительницу из Сергеевки. Лечит нетрадиционно – заговорами что ли? – и берет мало: с алкоголика – 250 рублей. Пол-Находки у нее перебывало, все довольны. И не только Находка с Партизанским районом. Говорят, со всего Дальнего Востока едут к ней с разными хворями. А мне добираться до Сергеевки всего-то два часа. Решено – еду в Сергеевку.
А душу свою потеряешь?
Поехали мы втроем: я и двое моих приятелей, которым идея показалась. Был еще четвертый, но он в последний момент отрекся. Сказал: “Лучше я останусь самим собой”.
Может быть, он зомбирования побоялся. Наверное. Ведь сказано в Святом писании: все приобретешь, а душу свою потеряешь. Людей мнительных библейские истины крепко держат, даже если они, то есть люди, - неверующие. А мы - трое отчаянных опохмелились, взяли с собой бутылку “Арму” и поехали на рейсовом автобусе в село Сергеевка Партизанского района. Сидя на заднем сиденье, мы наливали водку в пластиковый стакан и пили за грядущую трезвость. В сущности мы надеялись приобрести все блага трезвой жизни за 250 рублей.
Редеет облаков летучая гряда
И вот мы в Сергеевке. Место для нас новое, незнакомое. Но агентура нам доложила, что дом бабы Маши найти несложно: возле него будто бы всегда толпятся люди и теснятся машины. Действительно, побродив по селу, натыкаемся на указанные приметы. Рядом с домом - пара джипов, пара легковушек и микроавтобус. Под забором дожидаются своей очереди 10-12 человек. Время обеденное.
Сразу же выясняется, что сегодня мы к бабе Маше попадем вряд ли, но если запишемся сейчас, то завтра закодируемся наверняка. Какое-то время стоим ждем возле калитки. Наконец выходит распорядительница, бабы Машина дочь, записывает нас в тетрадку, и мы пока что свободны.
Идем искать себе ночлег, при этом обнаруживаем, что третий наш товарищ пропал. Бегаем, материмся, ищем его по селу, наконец находим на автовокзале. Выясняется, что и он съехал. Человек жизнерадостный, он предпочел надраться с двумя местными бичами и уже купил билет на обратный рейс.
Наши ряды, стало быть, изрядно поредели. Было четверо, осталось двое. Есть от чего впасть в уныние. Но мне и товарищу достало угрюмости, чтобы не отступить. Как говорил герой Высоцкого: “Но если я чего решил, то выпью обязательно”. К тому же было жалко денег, потраченных на поездку.
Приятственны эти места
Симпатичное село – Сергеевка. Прямые улицы, добротные дома, чисто. Теплый осенний день. Именно здесь почему-то хочется перечитать “Анну Снегину”. Неотвязно вертятся первые строчки: “Село наше, значит, Радово, Дворов, почитай, два ста, Тому, кто его оглядывал, Приятственны эти места”.
Между тем надо где-то бросить якорь. Долго искать не пришлось. Переговорив у магазина с пожилой женщиной, отправляемся к ней ночевать.
Механизм отлаженный. Все село кормится от щедрот бабы Машиных пациентов. Пускают в дом за 25 рублей с человека. И этот денежный ручеек не пересыхает. А других источников пропитания, если не считать огорода, здесь практически нет. Некогда процветавший леспромхоз хиреет.
Последний нонешный денечек
Относительно ночевки что говорить? Значительность момента была осознана вполне. “Последний нонешный денечек” и прочие сантименты. Хозяева тоже прониклись моментом и поддержали нашу прощальную гастроль неплохого качества местным самогоном.
Проснулись в шесть утра. Пора идти занимать очередь, и хорошо, что функционирует ларек. Поправляем здоровье в тени дерев, идентифицировать которые мы пока что не в состоянии. Подходим к Дому. Здесь, несмотря на столь ранний час, происходит шевеление. Собираются страждущие – такие же, как и мы, бедолаги, не попавшие на вчерашний прием. Общаемся.
Особист в юбке
До начала приема, то есть до 11 часов, успеваем перезнакомиться. Большинство – алкоголики, мужики. Есть еще пара женщин-курильщиц. Остальные – сопровождающие. Позже начинают появляться молодые наркоманы. Они проходят 10-дневный курс лечения, живут здесь подолгу и считаются старожилами. К бабе Маше наркоманы заходят без очереди, так что общения с ними не получается.
Сопровождающим долгое ожидание дается труднее всего. Женщина лет тридцати пяти привезла из Владивостока аж троих алкоголиков – мужа, сына и, что ли, свояка. Очередь движется медленно, а ее мужики норовят сбегать в лавку и употребить за каким-нибудь углом. Она, естественно, переживает, что их, пьяненьких, не примут. И бегает за ними как наседка или, лучше сказать, особист. Ругается на чем свет стоит, чуть ли не дерется. Да разве за троими уследишь? Намучилась!..
Никакой мистики
Наконец, под самый занавес приема, подходит и наша очередь. Захожу в дом, оглядываюсь. В комнате полно икон. Знаменитая баба Маша приглашает сесть на стул. Полная женщина, в годах. Круглое симпатичное лицо, уверенный жесткий взгляд, светлая улыбка.
Процедура длится минут десять. Никаких заговоров-бормотаний. Баба Маша проходится пальцами по моему позвоночнику, сжимает ладонями мою голову. И все это как бы между прочим. Она успевает болтать с приятельницей и со мной. Спрашивает: кодировать на год или на три? Цена, говорит, одна и та же. Интересуется, у кого ночевал и сколько заплатил. Никакой мистики, все очень бытово. Даже настораживаешься от неожиданности. Под конец берет деньги, усаживает в машину – успела со случайными попутчиками договориться – и прощается.
Вот окончится срок…
И что в итоге? Эффект бабы Машиных манипуляций ощущаешь сейчас же. Исчезла привычная головная боль. Выветрилось похмелье – будто и не пил прошлой ночью и сегодняшним утром. Едет в машине эдакий свежий огурец-молодец, к организму прислушивается. А попутчик-водитель оказывается человеком бывалым. Объясняет наступивший эффект тем, что баба Маша в меня свою энергию перекачала. Живи, говорит, и радуйся.
Проходит месяц, два, три… К водке не тянет. Работается нормально. Общаться, правда, сложнее стало, но зато сколько денег сэкономил! А вот уж когда тяжело пришлось, так это в Новый год. Люди пьют, веселятся, а ты – ни в одном глазу. Как инопланетянин. Скучно все-таки, не по-человечески.
Когда кончится срок, непременно напьюсь. А потом буду выпивать, но редко, по праздникам. А не так, что каждый день да с самого ранья.
Напоследок – два замечания.
Первое. Вычеркнул ли я из своей жизни 365 дней? А может быть, потерял, закодировавшись, душу? Или же под библейскую формулу мой случай не подходит? Признаюсь честно – не знаю. Эти темные вопросы адресую теологам.
Второе. Я вовсе не собирался рекламировать целительницу бабу Машу. Я, может быть, и назвал-то ее неправильно. В рекламе она не нуждается, а вот мытари ее лишний раз потревожить могут. Лично мне эта женщина глубоко симпатична. Кормит целое село, лечит весь Дальний Восток. Для многих больных, а это не только алкоголики и наркоманы, она остается чуть ли не единственной надеждой на исцеление.
Автор: Юрий ЕГЕРЕВ, "Владивосток"
