Вера Зольцева уезжает в Москву

Владивосток, по идее, должен был бы рыдать! Еще одним талантом у нас станет меньше. Что ж, мы уже привыкли к утечке приморских мозгов, рук, ног. Была бы возможность - сами бы утекли. Да вот только зовут нас мало куда. А Веру зовут! И она едет!

На видном месте в ее комнате среди швейных машинок, тканей, баночек с пуговицами и прочими вещами стоит диплом участника 7-го конкурса профессиональных художников-модельеров имени Надежды Ламановой. Подписан диплом витиеватым почерком Вячеслава Зайцева и украшен печатью с портретом мэтра, ибо проходил конкурс под его непосредственным руководством. Он сам и пригласил Веру в Москву во время своего приезда во Владивосток, на фестиваль “Подиум-2000”, на котором Зольцева рискнула показать свои работы.

“Лучше тебя во Владивостоке нет, - убеждал Веру муж, - но если ты будешь сидеть дома, этого никто не узнает”. Да, ей с мужем повезло, он да еще одна подруга буквально уговорили Веру участвовать в показе. Впрочем, участвовали всем миром: 10-летние дочки-близнецы Саша и Катя выходили на подиум в пальто и куртках, которые мама специально для них сшила, а постоянные заказчицы, дамы разных возрастов и комплекции, демонстрировали свои любимые классические костюмы. Одну из них, 58-летнюю женщину, Зайцев назвал самой элегантной манекенщицей, а саму Веру - человеком, очень близким ему по творческому складу.

Когда Зольцевой пришло приглашение на конкурс в Москву, она смотрела на него как на бесполезную бумажку: создавать коллекцию да и лететь ей было не на что. Опять помогли заказчицы: для них Вера за долгие годы стала не просто мастером, создающим удивительно красивые, удобные и неповторимые вещи, но и просто другом. Если бы не их помощь, она не смогла бы съездить в Китай и привезти оттуда качественную кожу, из которой задумала сшить свои модели. Она не смогла бы заказать аксессуары - обувь, сумки. Она вообще ничего бы не смогла, потому что сегодняшняя мода - ужасно дорогое удовольствие. Всего шесть изделий готовила Зольцева в Москву, а обошлись они в ого-го какую сумму.

Зато в Москве они были приняты на “ура”. Анатолий Климин, член жюри конкурса, предложил купить всю коллекцию Зольцевой, а ее саму взять на работу конструктором в свою империю Tom Klaim. Независимая Зольцева все предложения отклонила: модели она обещала привезти обратно во Владивосток, поскольку только на таком условии ей согласилась помочь с поездкой администрация города (правда, потом почему-то передумала), а работать под чужим именем, даже таким громким, как у Климина, она никогда не хотела. У нее самой есть имя, пусть пока известное лишь в узких кругах, но это только пока.

Из Москвы Вера привезла чемодан заказов - стильные и небедные москвичи, с которыми она познакомилась во время конкурса, сразу же попросили ее сшить кучу вещей. В столичном магазине эксклюзивных тканей она просто обалдела от обилия шикарных материй: “Это европейский уровень, это ткани совершенно нового поколения, которых здесь, во Владивостоке, мы никогда не видим”, - рассказывает Вера, прикуривая очередную тонкую штучку Vogue. Да, в ее руках, которыми она потом будет кроить эту чистейшую шерсть с лохматой шелковой ниткой или тончайшее вискозное полотно, эти сигареты смотрятся особенно символично.

“Я из тех сумасшедших людей, что могут работать 48 часов в сутки, - признается Зольцева. - Мне все равно, где я живу, что я ем, главное - чтобы были сигареты, кофе и работа”. Из ее окна виден тихий дворик на Корейке и кусочек большой дороги: туда, в большую красивую жизнь уходят ее клиенты в прекрасных вещах, созданных ее умом и трудом. Сама она в эту красивую жизнь выбирается редко - говорит, что не тусовочный человек, да и времени не остается. Не любит и не шьет себе платья, предпочитает джинсы, свитера, пиджаки: “Но я с удовольствием шью платья для тех женщин, которые их любят и умеют с достоинством носить”.

А еще она обожает красивые подклады, цветные, яркие, из натурального шелка, чтобы кожа в изделии дышала. Как раз на манекене дома у нее висел один такой, больше похожий на изысканный халатик, белый, с красными цветами. Оказывается, это будет внутренняя сторона строгого черного пиджака сюртучного типа. А у двустороннего плаща-пыльника, что лежал на раскроечном столе, все швы будут отделаны золотой тесьмой, которую Вера купила в Москве. Другая роскошная широкая тесьма с золотой опять же вышивкой станет основой для будущего костюма в барочно-королевском стиле. Так решила Вера сразу же, как только увидела тесьму в магазине.

“Из всего процесса создания изделия я больше всего люблю сам момент рождения идеи, когда набрасываешь экскиз и представляешь, как все будет”, - говорит она. Но, несмотря на свою сумасшедшую творческую натуру, Вера весь рутинный процесс выполняет сама: обтягивает пуговицы, обметывает петли, сама вышивает, делает аппликации и т.п. “Лучше меня никто не сделает”, - убеждена Зольцева. В результате она отвечает за каждый шов, за каждую вытачку. Поэтому и не любит коллективный труд: “Я по натуре своей одиночка”.

Как-то пару лет назад Вера пыталась сама создать некое подобие коллектива, открыв швейный цех по пошиву детской одежды. В результате симпатичные фланелевые пижамки и рубашечки пришлось раздать знакомым: расходы на сертификацию, стандартизацию, аренду и пр. делали каждое изделие “золотым”. А модельер мечтала продавать вещи по 50 рублей, чтобы каждая обычная мамаша могла купить это для своего ребенка: “Мне больно смотреть на наших женщин и детей, которые ходят в бесформенных китайских майках и водолазках”.

Других попыток коллективного труда Вера предпринимать не стала - не тот она человек, не предприниматель. Она - Творец. Ее стихия - сложные конструкции, изысканный крой, идеальная отделка. Ее любовь - классическая одежда во всех ее интерпретациях. В этом она действительно во многом похожа на Вячеслава Зайцева, который вот уже несколько десятилетий доказывает, что возможности классики неисчерпаемы. Кстати, у Веры с Зайцевым не только одинаковые инициалы, но и очень похожие росписи - замысловатые вензеля из букв В и З.

Весь следующий учебный год Вера проведет в Москве, в лаборатории моды Славы Зайцева, где в ходе индивидуального обучения будет постигать нюансы столь любимого ею сложного конструирования. Вернется ли она во Владивосток - никто не знает. Не знает этого и сама Вера. Пока она едет туда со всей семьей жить, учиться и работать. Обучение у Зайцева дорогое, так что жизнь предстоит напряженная. Губернатор Сахалина, например, оплачивает одному юноше такую учебу - с надеждой, что тот, вернувшись на родину, станет законодателем местной моды. Вера в краевую администрацию не обращалась - она слабо верит, что кому-то нужна в своем “отечестве”. В салоне “Бэла Форте”, что в здании бывшего магазина “Электроника”, до сих пор висит кожаная коллекция Зольцевой. Состоятельные дамы с фигурами манекенщиц пока к ней только присматриваются.

Автор: Светлана КОСТЕНКО, "Владивосток"