Воздушные братья
Весной 1910 года на владивостокском городском почтамте молодой человек в форме железнодорожного служащего получил очередное письмо из Франции. Едва отойдя в сторону, он с нетерпением разорвал конверт и буквально впился взглядом в строчки: “...Ты корпишь над своею летающей лодкой, а летающего аэроплана в глаза не видел. Не умея им управлять, не чувствуя его в воздухе, невозможно создать что-то новое. Почти все конструкторы аэропланов сами же на них летают, изучают в небе, совершенствуют. У меня столько замыслов, Володька!.. Давай будем строить аэропланы и летать на них! Если в Америке есть братья Райт, во Франции Вуазены и Фарманы, то почему в России не могут быть братья Ефимовы?!”
Братья Ефимовы - Владимир, Михаил и Тимофей. Кто не знал эти имена на заре русской авиации?! В 1908 году имя Михаила Ефимова, рекордсмена велосипедных и мотоциклетных гонок, гремело по всей России. Но особо знаменит был Михаил Ефимов как первый русский летчик, поднявшийся в небо России. Он был победителем многих отечественных и зарубежных авиасостязаний. Но этого эксцентричному Ефимову было мало, и он вскоре отправился во французский городок Мурмелон, где осваивал летное искусство.
Старший из Ефимовых - Владимир участвовал в русско-японской войне, служил на железной дороге в Забайкалье, а затем во Владивостоке. Владимир к тому времени, как и его брат Михаил, тоже заразился авиацией. Он тщательно следил за публикациями в прессе о воздухоплавании, изучал теорию летного дела и пытался в чертежах создать летающую лодку - аэроплан на поплавках, способный подниматься и садиться на воду.
Получив очередное письмо от брата из Мурмелона, Владимир попрощался с домиком на Тигровой улице и уехал во Францию. Ехал с тайной надеждой возвратиться и организовать авиадело здесь, в Приморье. Прошло несколько месяцев жизни и учебы во Франции. Владимир готовился сдать экзамен на пилота-авиатора. Уже был заключен договор о полетах на Дальнем Востоке. Иностранные и русские авиаторы, товарищи по школе, его незаурядный брат - все в один голос предрекали, что Россия скоро получит еще одного блестящего летчика. И вдруг Владимир простужается, заболевает, и жизнь его быстро угасает...
Михаил Ефимов, похоронив брата в Реймсе, вернулся в Россию. Первым делом он захотел исполнить волю Владимира - совершить полеты на Дальнем Востоке, однако внутрироссийские и зарубежные авиасоревнования, следуя одно за другим, не давали возможности воплотить мечты в реальность. И тогда Ефимов предлагает поехать к Тихому океану Якову Седову, своему талантливому механику. Седов соглашается, и в апреле 1911 года в один из товарных вагонов поезда, следующего из Москвы во Владивосток, грузят разобранный аэроплан. Тот самый, знаменитый, на котором Михаил Ефимов впервые поднялся в небо России.
Седов едет во Владивосток из Сибири через Маньчжурию, и первая демонстрация полетов происходит в Харбине. Здесь авиатор проводит неделю, поднимаясь каждый день по нескольку раз в воздух. Наконец в мае он добирается до Владивостока, и столица Приморской области становится третьим городом на всем азиатском континенте после Токио и Харбина, жители которого увидели самолет.
Итак, 21 мая (по новому стилю) 1911 года владивостокцы впервые воочию убедились, что человек летает! В этот день авиатор Седов на биплане системы “Фарман-56”, на котором неустрашимый Михаил Ефимов побил ряд рекордов, продемонстрировал последнее великое завоевание человеческого гения. В пятом часу пополудни на ипподром (ныне стадион Авангард) выкатили хрупкий на вид “Фарман”. В общем, ничего особенного: крылья, обитые материей, система проволок, мотор, пропеллер и руль. Вес машины с пилотом достигал 42 пудов (672 кг).
Как только аэроплан был установлен на надлежащем месте и авиатор сел на свое сиденье, подошел ассистент и запустил мотор. И “Фарман”, слегка наклонившись, подобно гигантской птице торопливо пробежал по земле, отделился от нее и полетел над трибунами, поднимаясь все выше и выше. Он красиво описал три круга и спустя 10 минут плавно опустился на ипподром. Через четверть часа Седов снова сел в биплан и сделал над восторженной публикой два круга.
Вот как описывал это сам Яков Иванович Седов: “Во Владивостоке комендантом крепости мне было поставлено условие, чтобы я не подымался выше 50 метров, не вылетал за ипподром и не брал в качестве пассажиров иностранно-подданных. Сильные ветры сменились дождливой погодой, и мне один раз пришлось летать, невзирая на отчаянный ливень. Газеты весьма сочувственно отнеслись к этому полету и удивлялись его смелости. Во время пребывания во Владивостоке мне очень захотелось полетать над бухтой Золотой Рог, вблизи которой был расположен аэродром, вернее, ипподром. Несколько дней я таил эту мысль в душе и ожидал благоприятствующей погоды... Как мне потом рассказывали, появление аэроплана над бухтой, над памятником адмиралу Невельскому произвело на публику сильное впечатление. Я видел, как внизу мне машут платками. Я пролетел над военными судами, видел, как на судах матросы приветствовали меня. На одном из полетов губернатор Приморской области преподнес мне, как первому авиатору на Дальнем Востоке (России), ценный золотой подарок”.
Следующая “демонстрация технического прогресса” после Владивостока должна была состояться в Хабаровске. Однако в городе не было ипподрома, а местные “любители авиации” не сумели к приезду Седова подготовить нужную площадку. И летчик повез аэроплан по железной дороге дальше на запад. Седов летал в Благовещенске, Чите, Томске, Новониколаевске (Новосибирске), Омске и ни разу не потерпел более или менее серьезной аварии. Пресса отзывалась о Якове Седове как об авиаторе “предусмотрительном и уверенном в себе”.
Как же в дальнейшем сложилась судьба Ефимовых и Седова? Под псевдонимом “Серов” Яков Седов вместе с Тимофеем Ефимовым и несколькими другими русскими летчиками принимал участие в освободительной борьбе болгарского народа против турок в 1912-1913 годах. Болгария наградила Седова “Народным орденом за военные заслуги”. По возвращении в Россию Седову и Тимофею Ефимову в числе других авиаторов “его императорское высочество великий князь Александр Михайлович за особые заслуги в деле развития русской авиации пожаловал нагрудные серебряные знаки”.
Кстати, в известном советском кинофильме о гражданской войне “Служили два товарища” Михаил послужил прообразом офицера-авиатора.
Седов на несколько десятков лет пережил своих соратников по летному делу. До 1923 года, пока не попал в авиакатастрофу, он работал летчиком-испытателем. Затем служащим в советской авиационной промышленности. Скончался Яков Иванович Седов, первый летчик, поднявшийся в дальневосточное небо России, в Ленинграде в 1964-м. В будущем году исполняется 90 лет первым полетам на самолете во Владивостоке. Возможно, есть смысл поставить памятник в честь этого события и в честь всех пионеров русской авиации.
