... И стал садовод убийцей

Скоро жителю Владивостока Геннадию Д. исполнится 60 лет, но юбилейный день рождения Геннадий Ильич встретит, похоже, за решеткой, потому что недавно, недоброй памяти февральским вечером на своем дачном участке он убил человека.

Сегодня Геннадий Ильич проклинает тот час, когда после очередного дежурства в “Дальэнергоспецремонте” решил выбраться наконец на дачу. Там у него среди прочих строительных отходов хранились дощечки 15-миллиметровые, нужно было привезти штук двадцать: он лоджию застеклил, а чтобы доделать окончательно, понадобились эти самые 15-миллиметровые.

Жена, Тамара Прокопьевна, отговаривала - мол, собрался на ночь глядя, и не отдохнул толком, и страшно там в одиночку идти.

- Да не волнуйся ты, - успокоил, - я Раду с собой возьму, заночуем в кухне, утром достану дощечки, увяжу, и к обеду приедем.

Собака у них годовалая, глупая еще, ластится ко всем по-щенячьи, но гавкнуть в случае чего может. Взяв на поводок Раду, Геннадий Ильич пошел на электричку.

На дачу добрались, когда уже стемнело. В свой дом Геннадий Ильич и не зашел, а, как издавна у них повелось с приятелем-соседом, устроился в его кухне: она маленькая, с печкой, можно быстро натопить и ночевать в тепле. Разжег огонь, поужинал, Раду накормил. Полешки, что были в печке, уже подернулись пеплом, и Геннадий Ильич решил перед сном еще раз протопить, чтобы ночью не замерзнуть. За дровами пошел на свой участок, где с лета припас и поленья, и хворост.

Но взять дрова не успел. Сзади окликнули:

- Эй, дядя, чего тебе тут надо?

Обернувшись, в свете луны Геннадий Ильич разглядел молодого, похоже, нетрезвого мужика с ломиком в руке.

- Мне-то надо дрова, - ответил, - а вот тебе что здесь нужно? Иди-ка, парень, отсюда, это, между прочим, мой участок, я тут хозяин.

...Сейчас Геннадий Ильич думает: “Ох, лучше бы я этого не говорил, промолчал, повернулся и ушел, может, все и обошлось бы”. Его слова буквально взбесили агрессивного бомжа.

- Он заорал, мол, видали мы таких хозяев, матом, и кинулся на меня, - рассказывает Геннадий Ильич. - Смотрю - в правой руке блеснул нож. То есть в левой у него ломик, а правой уже ножом замахивается. Пытаюсь оттолкнуть, увернуться - он меня с ног сбил, и покатились мы по земле.

Напавший, вдвое моложе и сильнее 60-летнего Геннадия Ильича, одолевал. С каждой секундой было труднее уворачиваться от лезвия: оно уже порезало руки, оставило глубокую царапину на груди.

- И тут мы подкатились к стене дома, - Геннадий Ильич вспоминает, и у него дрожат руки, - а там у меня канавка для отвода воды вырыта, и я чуть выше оказался, а боковым зрением вижу - сзади еще один бомж набегает, с палкой. Кричу: “Рада!” - собака подскочила, но не бросается на него, бомж понял, что не укусит, и он опять вперед, все ближе к нам. Ну, конец мне. Тут я из последних сил руку с ножом перехватил и отвернул лезвие от себя...

Нож вошел в грудь напавшего, и хватка его рук мгновенно ослабла. Геннадий Ильич поднялся с земли, встал на ватные ноги. Подбежавший с палкой бомж его не тронул - увидел кровь и пошел в дом за какой-нибудь тряпкой, чтобы перевязать своего дружка. Но помочь тому было уже невозможно.

Будто издалека услышал Геннадий Ильич что-то вроде: “Однако ты, дед, зарезал Федю”, - потом донеслись откуда-то и женские голоса - мол, ребята, надо бы Федю помянуть...

Он до сих пор как в оцепенении. Разум отказывается принять случившееся.

- В голове постоянно одни и те же мысли, - признался Геннадий Ильич корреспонденту “В”, - неужели я убийца? Да, но если бы я не убил, то убили бы меня. И все равно я не хотел и не думал убивать, а в той развязанной не мной драке старался только высвободиться, спасти свою жизнь. А оно вот как вышло...

Вышло так, что сейчас на Геннадия Д. заведено уголовное дело, и он с выплакавшей все глаза Тамарой Прокопьевной обреченно ждет решения своей судьбы. Но столь же покорно ждать суда над Геннадием Ильичом не желает ни один человек из тех, кто его знает. А знают его во Владивостоке многие, и все нынче хлопочут, пишут ходатайства, чтобы правоохранительные органы освободили Геннадия Д. от уголовной ответственности, обращаются с письмами, приходят в редакцию “В”.

- Мы убеждены, что Геннадия Ильича вообще не надо судить, - говорят в городском совете садоводческих товариществ, - ну а если суд все-таки состоится, выставим на него общественного защитника. Во-первых, Геннадий Ильич защищался, это была абсолютно необходимая самооборона (“Да деду медаль надо дать за то, что вступил в бой с оборзевшим вором!” - крикнул один из присутствующих. - С. Ж.). Во-вторых, нужно учитывать личность Геннадия Ильича и личность погибшего на его дачном участке. И, в-третьих, от орудующих на грядках и в дачах бомжей действительно уже спасу нет, они обнаглели от своей безнаказанности и становятся все агрессивнее.

О 33-летнем Федоре М., чья кровь пролилась в садоводческом обществе “Звездный”, известно немногое. Лет 10 назад приехал сюда из Ленинградской области трудиться в море, но на флоте задержался недолго: выпивки помешали. На берегу спился окончательно. Давным-давно нигде не работал, промышляя вместе со своей подругой и компанией разором дачных участков в Кипарисово и Таежке.

Почти 40 лет проработал Геннадий Ильич на владивостокском предприятии “Эра”. Пришел сюда сразу после армии электромонтажником, окончив техникум, стал мастером, потом технологом, начальником цеха.

- Это всеми уважаемый человек, грамотный, добросовестный, - считает генеральный директор “Эры” Игорь Мирошниченко. - Достаточно сказать, что мы его трижды избирали председателем совета трудового коллектива.

- Да ведь и наше садоводческое общество именно он много лет возглавлял, - добавляет руководитель профкома Александр Иванов. - А еще Ильич, сколько я его помню, всегда был донором, безвозмездно сдавал кровь.

Два года назад, когда дали себя знать возраст и проблемы со здоровьем, Геннадий Ильич перешел с “Эры”, где он имел почетное звание “Ветеран предприятия”, сторожем в “Дальэнергоспецремонт” - и здесь, в своей новой скромной должности тоже успел уже зарекомендовать себя самым лучшим образом.

- Он пользуется в команде большим авторитетом, - это мнение директора Бориса Тюрина. - Порядочный, не пьет, не курит. И, к слову, в отличие от многих проявляет инициативу в общественной работе.

А в дачном товариществе “Звездный”, где и разыгралась драма, каждый из более чем сотни человек припомнил какой-нибудь случай, когда Геннадий Д. конкретно ему помог.

- Геннадий Ильич не просто приветливый, добродушный, - говорит Алла Вдовина, - он по-настоящему добрый, отзывчивый. Я вот мужа похоронила, на даче тружусь одна. Наскребла однажды на удобрение - золу, купила, а ее привезли и вывалили из машины прямо на дорогу. Геннадий Ильич увидел такое дело, взял ведра и всю золу мне на грядки перетаскал.

- Если его, не дай бог, осудят, - задумывается Алла Терентьевна, - это будет означать, что мы, садоводы, вообще брошены государством, милицией без всякой защиты от воровства и нападений бомжей. Ведь они сейчас настолько разнузданные, что летом и осенью, бывало, и в “Звездном”, и в соседних обществах ночью стариков закрывали в домиках, дверь снаружи лесиной подпирали и не торопясь снимали у них урожай. У меня нынешней осенью украли, кажется, уже все, вплоть до алюминиевых ложек и вилок. Но хуже всего то, что жить на даче, ночевать там стало страшно: в дачных массивах вовсю хозяйничают бомжи, и управы на них, видимо, нет. В общем, если осудят Геннадия Ильича, то нам, 70-летним пенсионерам, наверное, придется бросить свои огороды.

А его, пожалуй, осудят. У сотрудников прокуратуры Надеждинского района все складывается удачно: есть труп, есть виновник, убийство раскрыто по горячим следам. На обоснованное ходатайство адвоката Александра Ельницкого о прекращении уголовного дела за отсутствием в действиях Геннадия Д. состава преступления старший следователь Дмитрий Игумнов ответил категорическим отказом. Ведь он инкриминирует Геннадию Ильичу деяние, по мнению Дмитрия Владимировича, вполне подпадающее под статью 105, ч. 1 УК РФ: умышленное убийство.

Автор: Светлана ЖУКОВА, "Владивосток"