От Великой Кемы до Имана через уссурийскую тайгу

Руководителем похода был назначен преподаватель рыбного техникума Сергей Николаевич Заварзин. До этих событий близко с ним мы не были знакомы, но относились к нему с уважением на всем пути следования. 

Однако организатором и идейным вдохновителем нашего похода был незабвенный Петр Иннокентьевич Костромин. Он один из главных застрельщиков развития туризма в крае, долгое время выполнял обязанности председателя секции краеведения и краеведческого туризма. Вплоть до 1975 года был руководителем туристской группы учащихся школы № 75. Именно он вовлек нас в 1954 году в эту увлекательную, соприкасающуюся непосредственно с природой во всей ее прелести и сложности жизнь.

За год до похода все его участники должны были прослушать курс лекций, связанных с природой Приморского края и его районов, встретиться с учеными, охотниками, писателями. Эти встречи проходили дважды в месяц в Географическом обществе Приморского края на улице 1 Мая (ныне улица Петра Великого. – Прим. ред.). 

Следующая обязательная процедура – тренировочные походы, непродолжительные по времени. У нас их было два: шести-дневный через Супутинский заповедник от АртемГРЭС до села Кондратеновка и трехдневный – в Мокрушинскую пещеру. Только после участия в них мы были зачислены кандидатами походов. Затем предстояли прививки от энцефалита. 

***

12 июля 1955 года в 16 часов на пароходе «Кишинев», который работал на грузопассажирской линии Владивосток – Светлая, мы отправились в самостоятельное путешествие до бухты Великая Кема. Вместе с нами была еще одна группа, маршрут которой должен был пройти по реке Бикин до станции Бурлит. Группы состояли из 10 человек каждая и шли вместе по Кеме пять суток. Затем наши спутники повернули на север по левому притоку Кемы, Такунже,  а мы продолжали путь на запад к отрогам  Сихотэ-Алиня. Чтобы затем по водоразделу Кулумбе – левой Нанце выйти на поселки золотоискателей и золотодобытчиков. Затем мы по правому берегу Кулумбе спустились до ее впадения в реку Иман. 

Несколько ниже этого места, на противоположном берегу Имана, мы увидели поселок Сидатун (ныне село Мельничное). К нашему удивлению, на противоположном берегу находилась удэгейская лодка. На наш крик никто не ответил, и тогда мы приняли решение переплыть реку втроем – двоим остаться и одному вернуться на лодке на наш берег, чтобы остальные ребята и рюкзаки были переправлены через Иман. Переправа закончилась успешно.

День перевалил уже за вторую половину, когда мы прибыли в поселок Сидатун – таежный, сравнительно небольшой. Вместе с местными жителями, удэгейцами, в нем проживали русские и люди других национальностей. Мы пробыли здесь трое суток. Когда мы пришли в сельсовет и рассказали о своих планах, то нам посоветовали встретиться с удэгейцем-охотником и тигроловом Калядзюгой. В то время ему было чуть за 70, охотничать он заканчивал, занимался домашним хозяйством. Он охотно согласился пообщаться с нами и был сильно удивлен нашему довольно-таки тяжелому переходу. 

На следующий день мы вместе с удэгейцем переплыли на правый берег и принялись заготавливать большие сухостойные стволы кедров с помощью пилы. Сначала планировали сделать два плота по пять бревен в каждом. Но затем решение поменяли – спилили и разделали шесть восьмиметровых стволов. Это был оптимальный вариант. Калядзюга предложил нам заготовить побольше прутьев черемухи и зажарить их на костре для лучшей гибкости, чтобы уже на следующий день связать черемухой концы бревен без единого гвоздя. По краям плота были установлены так называемые подушки – опять-таки с помощью черемухи, на которых были закреплены два весла для управления плотом. На следующий день мы перегнали его на противоположный берег, испытали на погружение и продолжили свой путь вниз по течению к нашей цели. 

Интересная деталь. Мы так пришлись по душе удэгейцу, что перед уходом он подарил нам собственноручно нарисованную карту реки от Сидатуна до Новопокровки со всеми опасными участками – перекатами, заломами и водопадами, а также подводными камнями! Карта была очень кстати: скорость течения реки достигала 20 км/ч, а в узких местах была и того больше. Со всеми остановками на ночь спускались мы около 10 дней. Места для остановок на ночлег старались выбирать пораньше, чтобы до наступления сумерек заготовить на ночь дрова, приготовить ужин и поставить палатки. 

На пути до Картуна с правой стороны впадала река Арму. Вода, которую она несла в русло Имана, была светло-голубого, бирюзового цвета, а в Имане – светло-желтого. Эти две разноцветные струи на протяжении десятка километров несли свои воды по одному руслу, не смешиваясь. Зрелище было впечатляющим!   

…Спуск по Иману мы закончили на краю села Новокрещенка у небольшого домика. На следующий день мы встретились с геологами, которые помогли нам добраться до Новопрокровки и далее до города Имана (ныне Дальнереченск. – Прим. авт.). Вечером 22 августа по железной дороге мы прибыли во Владивосток. 

***

Какой была экипировка участников похода? Легкие походные костюмы того времени, не менее двух пар легкой обуви – она играла важную роль и должна была быть крепкой. Рюкзаки были солдатские – о других мы могли только мечтать. Еще две палатки на пять мест, каждая с одним скатом, и дополнительно к ней козырек на случай сильного дождя. Палатки изготавливали сами из легкого брезента, пропитывая их в растворе медного купороса, чтобы избежать быстрого промокания. Также у нас было три ружья с боеприпасами и два фотоаппарата. Чем удалось воспользоваться из охотничьих трофеев? В первую неделю похода, поднимаясь вверх по Кеме, встречали очень много рябчиков – их мы готовили на ужин. Но основную часть продуктов несли с собой. 

Несколько дней пути нас сопровождали дожди. А постоянными спутниками были комары, мошка и гнус, а также клещ. Ежедневно вечером, перед сном, мы осматривали друг друга и извлекали клещей из тела в бессчетном количестве. Но осложнений для здоровья никто из нас не получил – безусловно, помогли прививки. С комарами и гнусом у нас, жителей города,  было сложнее, особенно в первые дни похода. Но в конце выработался условный рефлекс – просто не обращать на них внимания. Скажу больше: довольно тяжелые условия передвижения и жизни в тайге сплотили и закалили нас, помогли нам в дальнейшей самостоятельной жизни принимать правильные решения, не бояться трудностей, быть полезными нашему обществу и самим себе. 

Думаю, не ошибусь, если скажу, что таких мероприятий в школах города сегодня не существует. Не пришли на смену Костроминым и Заварзиным новые люди. Образовалась пустота, которая у многих молодых людей заполнилась алкоголем и наркотиками, утерян интерес к природе, труду, культуре. Можно сказать, что и к жизни.      

***

После возвращения во Владивосток и небольшого отдыха все мы были приглашены в Дом культуры моряков на встречу. На ней подвели итоги похода наших двух отрядов по Бикину и Иману, названы с благодарностью имена и фамилии всех участников. О целях и задачах похода рассказывал Петр Иннокентьевич Костромин.

Не помню, кто из великих сказал: «Люди, служившие другим, служившие по-умному, имевшие в жизни добрую и значительную цель, запоминаются надолго». Именно такой след в моей памяти оставил этот человек, благодаря которому я с достоинством прошел по тайге. И по жизни.     

Виктор ЛОБАНОВ, подписчик газеты «Владивосток» с 1995 года, специально для «В»