Полет «Уссурийска» оборвался над Иркутском

4 июля 2001 года под Иркутском, недалеко от деревни Бурдаковка, разбился пассажирский самолет Ту-154М компании «ВладАвиа», летевший рейсом ДД 352 Екатеринбург – Иркутск – Владивосток. В авиакатастрофе погибли девять членов экипажа и все пассажиры – всего 145 человек. Среди них 21 житель столицы Приморья и несколько жителей Артема. 

Со дня крушения самолета прошло 20 лет, но слезы родственников, потерявших близких под Иркутском, до сих пор не высохли. Каждый год, в день авиакатастрофы, они приходят на Морское, Лесное и Артемовское городское кладбища, где похоронены погибшие, чтобы почтить их память. Вспомним вместе с ними некоторые моменты трагедии, заставившей содрогнуться всю страну. 

Шансов выжить не было 

На подлете к Иркутску в 02.07 местного времени 4 июля пилоты Ту-154М вышли на связь с аэропортом и сообщили: «На борту все в порядке, скоро приземлимся». Диспетчеры уже готовились объявить посадку рейса ДД 352, но в 02.10 самолет исчез с экранов радаров. В аэропорту решили, что воздушное судно снизилось и локаторы не могут его поймать, – такое случается. Но неоднократные попытки вызвать экипаж по рации оказались тщетными... 

О том, что авиалайнер рухнул на колхозное поле, первой по телефону сообщила пожарным жительница деревни Бурдаковки, что в 35 км от Иркутска. Женщина рассказала, что вышла во двор и увидела в темном небе мигающие огоньки, потом раздался взрыв и взметнулся столб огня. 

Спасатели, прибывшие на место падения самолета, увидели, что от «тушки» осталась только груда обломков и кусок хвоста. Повсюду были разбросаны фрагменты обгоревших тел, обувь, одежда и много наличных рублей и долларов. 

В аэропорту Иркутска объявили задержку рейса сначала на два часа, затем еще на четыре. Встречающие узнали о случившемся из новостных сообщений по телевидению. 

В 8 утра в Иркутск прилетел Сергей Шойгу, занимавший тогда пост главы МЧС России. К тому времени единственную дорогу к деревне Бурдаковка перекрыла милиция, родственников погибших пассажиров к месту катастрофы не пускали. 

Борт упал с высоты 850 метров. По заключению экспертов, был сильный удар носом о землю – отсюда множественные переломы ног, рук, оторванные головы… Падение длилось 22 секунды, и, судя по всему, экипаж и пассажиры успели осознать, что они обречены. На борту началась паника, люди инстинктивно бросились за помощью к пилотам в первый салон – лишь единицы остались на своих местах, пристегнутые ремнями. При страшном ударе они разрывали людей на части. 

Общее горе сближало 

Рейс № 352 во Владивостоке ждали в 9.50 по местному времени. Но в 7 часов утра в Приморье стало известно о трагедии под Иркутском. И с этого момента в справочной службе аэропорта на вопрос «Когда прилетит 352-й?» отвечали кратко: «Никогда». Хотя многие встречающие еще не знали о случившемся и приезжали в аэропорт в хорошем настроении и с цветами. Сотрудники компании «ВладАвиа» молча провожали их в зал ожидания международного терминала, где у входа стояла машина «скорой» с бригадой врачей и психологом. На всякий случай. 

Списки погибших были отпечатаны и размножены к 10 утра. В аэропорту заработала телефонная горячая линия, на которую поступали звонки со всей страны. Звонившие называли фамилию и спрашивали, жив ли, нет ли ошибки. Ответ всегда был отрицательным… 
В день катастрофы из Владивостока в Иркутск двумя чартерными рейсами вылетели родственники погибших для опознания тел. Иркутские власти к встрече приморцев были готовы: всех разместили по санаториям, гостиницам, домам отдыха. Все расходы, вплоть до междугородних телефонных разговоров, компания «Влад-Авиа» взяла на себя. Жители Иркутска раскланивались с людьми в трауре как с давними знакомыми. На базаре, не торгуясь, сбрасывали цену на продукты, а торговцы на китайском рынке давали большую скидку при покупке одежды для покойных. Общее горе сближало народы, ведь среди погибших были и граждане КНР. 

В четверг, 5 июля, в стране объявили траур, первые полосы всех центральных газет вышли в черном цвете. А в Иркутске тем временем началось опознание погибших в авиакатастрофе. 

– Это был кошмар! В морге лежало около 150 человек, включая местных, притом что холодильник рассчитан всего на 60 мест. Запах стоял ужасный, – в июле 2001 года рассказывал автору этих строк сын погибшего жителя Владивостока Александр, который вместе с матерью летал на опознание. – Обожженные, изуродованные до неузнаваемости тела в полиэтиленовых пакетах находились всюду: в коридорах, на полу, в ванных для обмывания... 

Всего несколько пассажиров были в одежде, благодаря которой их быстро опознали. И еще у двух пилотов на шее были индивидуальные жетоны. Остальные члены экипажа позасовывали их в карманы, сумочки, барсетки. Позже, на похоронах коллег приморские авиаторы вспоминали: незадолго перед злополучным рейсом экипаж погибшего ТУ-154М получил несгораемые «смертные жетоны», что считается дурной приметой у всех, кто связан с авиацией. Не хочется об этом думать, но примета сбылась. 

«Папку нашли» 

Самой первой опознали Ольгу Ким из Иркутска. Она летела домой с похорон матери. Александру и его маме в первый день поисков не повезло. 

– Было что-то похожее на отца, но мы сомневались. Хотели провести экспертизу по крови – у отца была редкая группа, четвертая. Но потом передумали – нам сказали, что это долго и нет никакой гарантии. От высокой температуры состав крови изменяется, – вспоминал Александр.

На другой день, 6 июля, морг почему-то открыли только в 11 часов, хотя обещали в 9. К этому моменту возле дверей скорбного учреждения столпилась масса народа. Об очередности осмотра можно было забыть: все рвались вперед, всем хотелось как можно быстрее закончить печальную и страшную процедуру опознания. Но внутри все было по-иному. 

– Наши люди держались достойно, даже женщины. Никакой суеты и слез. Все понимали, что времени мало и что сейчас главное – найти родного человека. А время на слезы – впереди, – рассказывала Елена Евгеньевна, мама Александра. Китайцы, по ее словам, были более эмоциональны: сделав страшное открытие, жутко кричали, бились головой о стены и пол. 

Своего близкого человека Елена и Александр опознали по ногтям и… трусам. Муж и отец лежал на животе, и поначалу родственники сомневались, он это или нет. Голова от высокой температуры ужалась, лицо отсутствовало полностью, и ростом мужчина, высокий при жизни, как будто стал гораздо меньше. Когда его перевернули, то нашли какую-то красную ткань в районе пояса. Эксперт ее тут же постирал под струей воды из крана, и оказалось, что это фрагмент трусов. На Александре были точно такие же трусы в ромбик. Пришлось парню их показать, чтобы не было сомнений. Он тогда еще подумал: 

– Теперь все! Папку нашли, закончились наши мучения. 

В присутствии двоих понятых был составлен акт опознания, специальная комиссия выписала свидетельство о смерти, а страховая компания выдала пособие – 12 тысяч рублей. 

– На этом мы и успокоились. Даже была какая-то радость, что отыскали родного человека. Муж одной из бортпроводниц искал жену три дня, а нашел только ноги в чулках, – рассказывала Елена Евгеньевна. 

В морге на опознании у ее супруга был номер 126. Но в пластиковом мешке под таким номером женщина нашла косметичку и обгоревшие остатки какой-то одежды явно китайского происхождения. Других вещей мужа в мешке не было: ни часов, ни обручального кольца с гравировкой на внутренней стороне, ни записной книжки в замшевом переплете. Денег тоже не было, хотя, утверждает Елена, мужчина вез крупную сумму в американской валюте – расчет за товар, поставленный по договору. Вдове сказали, что деньги можно вернуть, только если она предъявит доказательства. Но как можно что-то доказать, если все документы превратились в пепел? 

По словам Елены Евгеньевны, такая же картина была с телами других погибших. Руки целы, пальцы целы, а колец и часов нет. А еще говорили, что рейсом № 352 бизнесмен из Башкирии вез 1,5 миллиона долларов, которые потом так и не нашли. 

Вечером Александр с мамой и с товарищами по несчастью съездили на место катастрофы. Еле уговорили милиционеров из оцепления их проводить. На обломки самолета посмотрели издалека, помолчали, возложили цветы на обгорелую, пропахшую керосином траву. И еще, ломая ногти, наскребли сибирской земли, чтобы в Приморье высыпать ее на могилы близких людей.  

В последний путь с почестями 

Александр с мамой и другими родственникам погибших пассажиров вернулись во Владивосток 7 июля. Возвращались двумя бортами: Ту-154 вез живых, Ил-76 – «Груз 200». В Иркутске взлетели без проблем, а через час в салоне «тушки» вдруг загорелась надпись «Просьба пристегнуть ремни». 

– Вот и наш черед пришел, – подумали тогда многие и приготовились к худшему. Но судьба была к ним благосклонна. Коварный турбулентный поток проскочили почти без тряски, и в три часа ночи самолет благополучно приземлился во Владивостоке. На родной земле скорбный рейс встречал губернатор Приморья Сергей Дарькин. После слов соболезнования родственники погибших получили материальную помощь от администрации края. А в это время в стороне от посторонних глаз, почти в полной темноте и тишине, из чрева Ил-76 в рефрижераторы грузили цинковые гробы. 

10 июля, во вторник, Владивосток провожал в последний путь своих горожан – 21 пассажира рейса № 352. Гробы с телами погибших установили на центральной площади города, буквально утонувшей в цветах. 

По окончании митинга вереница из полусотни автобусов направилась на Морское и Лесное кладбища. На протяжении всего пути похоронной процессии гудели корабли на рейде бухты Золотой Рог, сигналили автомобили и автобусы. Пешеходы бросали цветы на дорогу. 
9 пассажиров треклятого рейса № 352 упокоились на Лесном кладбище, 12 – на Морском. Все расходы по организации похорон взяла на себя администрация Владивостока. Иногородним родственникам погибших, пожелавших принять участие в церемонии прощания, бесплатно предоставили места в гостиницах. В этот же день в Артеме прошли похороны членов экипажа Ту-154М и пассажиров из числа местных жителей. Их похоронили на городском кладбище по соседству с мемориалом вертолетчикам, разбившимся на Гаити в 1999 году. 

Из штопора выхода нет 

Для расследования причин крушения авиалайнера была создана правительственная комиссия во главе с вице-премьером Ильей Клебановым. Рассматривались три версии крушения: отказ управления, остановка всех двигателей и внешнее воздействие на самолет. Как предписывает инструкция, перед приземлением Ту-154 должен был сделать четыре круга. Он сделал только три. По словам очевидцев, самолет загорелся и взорвался в воздухе при нормальных метеоусловиях. До приземления на аэродроме ему не хватило пяти минут.
Официальный вывод экспертов: экипаж Ту-154М не справился с управлением. Как написано в заключении, катастрофа произошла «в результате непреднамеренного вывода самолета практически полным отклонением штурвала на большие углы атаки, что привело к сваливанию самолета в штопор и последующему столкновению с землей». То есть сработал пресловутый «человеческий фактор», на который можно списать все что угодно. 

Согласно выводам экспертизы, от момента ошибки пилотов до момента входа в штопор прошло 11 секунд. После чего Ту-154 падал еще 22 секунды: вывести тяжелую машину из штопора на высоте 850 метров не смог бы даже самый опытный летчик-испытатель. 

Справка «В»

Разбившийся под Иркутском Ту-154М с бортовым номером 85845 под именем «Уссурийск» был самым свежим у «ВладАвиа». Он поднялся в небо 30 сентября 1986 года. Его приобрела одна из китайских компаний, а в 2000 году «ВладАвиа» выкупила его в лизинг. 

После проведения ремонта на Внуковском заводе с апреля 2001 года «Уссурийск» летал по внутрироссийским авиалиниям, и каких-либо технических проблем у него не было выявлено. На момент трагедии его налет составил 20943 часа, что совсем немного для Ту-154М.

Сергей КОЖИН

 Фото из архива «В»