Ставка в борьбе за акции - смерть

Октябрьский вечер 1995 года для Андрея Захаренко не предвещал ничего необычного. Как всегда, он приехал к своему дому на улице Связи, 22а на джипе. Вместе с генеральным директором “Приморрыбпрома” - два его охранника. По опробованной заранее и отработанной не единожды схеме один из телохранителей - Лопатин - вошел в подъезд дома первым. Поднялся на лестничную клетку, огляделся. Ничего, казалось, не наводило на мысль о грядущей беде. Взгляд Лопатина скользнул по батарее отопления - охранник не придал значения, а может, и не заметил идущую к ней от пола по трубе проволоку. Передал по рации: “Путь свободен”, и его босс - Захаренко - вошел в подъезд.

Неожиданно для всех в тишине подъезда очень отчетливо прозвучал странный щелчок. Через секунду раздался мощнейший взрыв. Захаренко погиб на месте - он находился в метре от эпицентра взрыва. Лопатин, стоявший несколько выше, присел на корточки и обхватил голову руками: лопнули барабанные перепонки, и боль была нестерпимой. Другого телохранителя, оставшегося у входа в подъезд, ослепила яркая вспышка, обожгло лицо.

То, что пару минут выглядело входом в подъезд, в одночасье превратилось в руины. Вывороченная дверь, пол усыпан осколками стен и косяка, развороченная батарея, в ближайших к месту трагедии квартирах повылетали стекла. И посреди этого разгрома - тело убитого Андрея Захаренко. Именно такую картину застали прибывшие вскоре на улицу Связи, 22а оперативники...

Вечером того дня - 3 октября 1995 года - Александр Михайлович Брехов находился в кафе “Ретро”. Деловой противник Захаренко вместе с друзьями отмечал свой 39-й день рождения.

“Аппетит приходит во время еды”

“Только очень наивные люди могли предполагать, что с окончанием ваучерной приватизации новые хозяева рассядутся в директорские кресла, а не успевшие прихватить кусок государственной собственности встанут к станку. И все успокоится. Аппетит приходит во время еды. Приватизация - вся, от начала до конца - представляет собой цепь преступлений”. Эта фраза принадлежит Евгению Наздратенко и была произнесена через несколько дней после гибели Андрея Захаренко на совещании в краевой администрации с участием руководителей крупных предприятий, правоохранительных органов, представителей общественности. То, что убийство главы “ПРП” - результат борьбы за власть над одним из крупнейших предприятий рыбной промышленности на Дальнем Востоке, было ясно с самого начала.

Справка “В”. В свое время в состав “ПРП” входили рыбозаводы в поселках Веселый Яр, Каменка, Славянка, на острове Попова, озере Ханка, бухте Светлой. 18 процентов всей рыбопродукции в СССР изготовлялось подразделениями “ПРП” - это более 1 миллиона тонн. В лучшие времена штат сотрудников предприятия - от директора до простого работяги - насчитывал 43 тысячи человек.

Конечно, с началом “глобальных преобразований” в стране объемы производства и число персонала значительно сократились, но кусок для “участников приватизации” от этого не становился менее лакомым.

“Командовать парадом буду я”

Имя Александра Брехова, как человека наиболее заинтересованного в смерти генерального директора “ПРП” Андрея Захаренко, всплыло практически сразу. Аргумент - многомесячная, сопровождавшаяся прокурорскими проверками и судебными тяжбами борьба за контроль над предприятием.

Немного остановимся на личности человека, впервые в Приморском крае обвиненного в “заказе” на физическое устранение конкурента и осужденного за это. Александр Брехов в начале 90-х создал и соответственно являлся главой производственно-коммерческой фирмы “Избор” и ООО “АБМ”. До этого была 17-летняя служба в армии и работа на посту первого заместителя генерального директора владивостокского горкоопторга.

“Уже в январе 1993 года я стал близким человеком руководства “ПРП”... Я был даже принят на работу в “ПРП” на формальную должность, а фактически принимал непосредственное участие в разработке плана приватизации (акционирования) предприятия”, - рассказывал на суде обвиняемый.

Имевшийся у Брехова капитал плюс поддержка тогдашнего директора “Приморрыбпрома” Алексея Суворова, его замов Валерия Кима, Алексея Островского, главбуха предприятия Марии Мандриковой позволили Александру Михайловичу приобрести по льготным, а не рыночным ценам 22 процента акций предприятия. Скупка ценных бумаг сопровождалась со стороны Брехова заявлениями о необходимости провести “глубокое реформирование “ПРП” и желанием дружно, в одной связке работать с другими акционерами.

Неудивительно, что на первом собрании акционеров Брехов и его сторонники получили 3 места в совете директоров. Сам Александр Михайлович при этом занял место председателя совета. Имея это кресло и блокирующий решения, не отвечающие его интересам, пакет акций (свои 22 процента плюс акции его сторонников в совете - руководителя “Приморрыбснаба” Леушкина и г-жи Диановой), Александр Брехов приобрел определенный вес.

Однако уже через пару месяцев в избранном 98 процентами голосов совете директоров возникли серьезные разногласия. Начал свою деятельность председатель совета директоров с того, что “написал телегу” в прокуратуру, затем КРУ с просьбой проверить “Примаква-пром” и “Дальрыбу” (их руководители входили в совет директоров) на предмет законности приобретения ими акций “ПРП”. Поскольку эта “атака” ввиду отсутствия нарушений никаких ощутимых дивидендов Брехову не принесла, он и его сторонники решили “рекомендовать собранию акционеров “ПРП” снять Суворова с должности генерального директора”. Планировалось, что пост займет Леушкин.

По мнению тогдашнего члена совета директоров “ПРП” Олега Тена, суть разногласий между Бреховым и командой Суворова сводилась к методике управления компанией.

Борьба за руководящие посты в “ПРП” достигла своего апогея на годовом собрании акционеров 22 апреля 1994 года. Председатель совета директоров Александр Брехов имел тогда меньше акций, чем его противники, и поэтому, не насчитав кворума, перенес собрание на другую дату и покинул зал со своими сторонниками. Однако оставшиеся акционеры пересчитали делегатов чуть ли не по головам и достигли искомого 54-процентного рубежа. “На радостях” они тут же вместо Брехова избрали на должность председателя совета директоров Андрея Захаренко, генерального директора компании “Интерфлот”. Затем Захаренко стал и гендиректором “ПРП”, когда Суворов сложил с себя полномочия. В “Приморрыбпроме” наступило время Андрея Захаренко.

Потерявший место председателя совета директоров “Приморрыбпрома” Александр Брехов не сдавался и обратился в суд за защитой своих прав, считая, что собрание 22 апреля было незаконным “в связи с отсутствием кворума” при его проведении. Гражданско-правовые тяжбы по этому поводу, решения, кассации, отмены решений продолжались вплоть до гибели Захаренко. После ареста Брехова, естественно, они потеряли всякий смысл.

Помимо нарушений ГПК Брехов попытался “пришить” Захаренко еще и уголовщину. В результате бурной деятельности Брехов уличил своего конкурента в подделке договоров купли-продажи 6-процентного пакета акций “Приморрыбпрома”, которые были “куплены” Захаренко в течение одного дня за 440 миллионов рублей. Новый глава “ПРП” Захаренко был обвинен в мошенничестве в крупных размерах и посажен во владивостокский СИЗО. По статье 147 части 3 старого УК РСФСР ему “светило” лишение свободы на срок от 4 до 10 лет с конфискацией имущества. А имущество - это как раз акции Захаренко, которые так необходимы были Брехову, чтобы вновь вернуться во власть в “ПРП”. Уголовное дело должно было быть передано в суд в начале октября 1995 года, но 5 октября было закрыто “в связи со смертью обвиняемого”.

“Зачем мне было убивать Захаренко, когда и так он был бы по суду признан виновным и терял свои акции”? - спрашивал спустя 3 года у суда Брехов. Логично? На первый взгляд - да. Однако Тен несколько развеял эту уверенность Брехова: “Мы провели чрезвычайное собрание акционеров, и его решения позволяли совету директоров, не боясь многочисленных судебных разбирательств, проводить реорганизацию в АО. При любых решениях судебных инстанций мы уже были защищены решениями чрезвычайного собрания акционеров. 18-месячная борьба Брехова за единоличную власть привела его к полному краху”. Добавим, что ко времени покушения на Захаренко доля акций “ПРП”, принадлежавших Брехову, уменьшилась с 22 до 14 процентов, а его сторонников - с 12-13 процентов до 3-4.

Наша сила - в единстве. “Русском национальном единстве”

По версии следствия, которая нашла полное подтверждение в судебном заседании, Брехов через своего водителя и по совместительству охранника Петренко знакомится с членами организации “Русское национальное единство”.

Александр Шестопалов, Павел Олофинский, Сергей Степаненко и другие настолько приглянулись Брехову, что он стал оказывать организации денежную помощь для выпуска газеты “Русский порядок”, брал членов “РНЕ” к себе на работу охранниками. Со временем родилась мысль использовать “убежденных партийцев” и для других целей.

“Боевым крещением” стало избиение Тена в декабре 1994 года в подъезде его дома на улице Нерчинской. Брехов с Шестопаловым организовали “бойцов”, которые избили Олега Тена, шедшего на работу, и отобрали у него папку с документами. “Я нисколько не сомневался, чьих это рук дело. Написал заявление в Ленинскую милицию, указал на Брехова. При личной встрече сказал ему о том же. Кстати, он предлагал “помощь” в поиске пропавшей папки”, - говорил в суде Тен. Тогда, однако, личности нападавших установить не удалось, а прямых доказательств причастности Брехова к происшедшему еще не было.

Члены “РНЕ”, однако, оказанное доверие оправдали. И вот во время встречи Олофинского, Шестопалова и Брехова в кафе с символичным названием “Замок охотника” было решено физически устранить Захаренко. Расплатиться Брехов должен был, выделив помещение под офис “РНЕ”, заодно передав старую машину “ГАЗ-66” будущему киллеру Евгению Бойко, была оговорена и денежная сумма.

На предоставленной Бреховым машине Бойко едет в Находку, где приобретает тротил. У знакомого со 178-го оборонного завода во Владивостоке он же приобретает гранаты Ф-1, РГ-42. В частном домике на острове Русском всегда интересовавшийся различным оружием и бомбами Бойко изготовил хитроумное взрывное устройство, срабатывавшее от электродетонатора. Кстати, даже эксперты-спецы потом удивлялись качеству самодельной “адской машинки”. Попутно члены “РНЕ” следили за будущей жертвой. Фиксировалось, когда он уходит из дома, когда возвращается, где бывает, какая охрана его сопровождает.

3 октября киллеры “привели приговор” в исполнение. Непосредственно “на кнопку” нажал Евгений Бойко, прятавшийся в подвале в подъезде дома № 22а на улице Связи, когда в него зашел Захаренко. На всякий случай на улице с двумя гранатами ожидал Степаненко - вдруг избежавший гибели Захаренко выскочит из дома.

“Погорела” банда на ерунде. Бойко не пожелал делиться со своим напарником Степаненко вознаграждением в 2,5 миллиона рублей, которые ему передал от Брехова Павел Олофинский “за удачно проведенную операцию”. Разговор на повышенных тонах закончился тем, что Степаненко достал пистолет ПМ и всадил несколько пуль в “жадного киллера”. Потянув за ниточку от этого убийства, следствие довольно быстро “раскрутило” всю группу. 16 января в кафе “Замок охотника” был задержан Брехов, немногим позже остальные.

Любопытная деталь. Когда Александра Михайловича пришли “забирать”, он беседовал с Еленой Захаренко о приобретении акций ее покойного мужа. Рассматривался и другой вариант: объединить акции Брехова и Захаренко в общий пакет и продать подороже. Беседовал о продаже своего пакета акций Брехов и с Теном. За 5 миллионов долларов. “Тен предложил 5 миллиардов рублей, то есть примерно 1,2 миллиона долларов. Я сказал, что это очень мало”, - сказал на суде Брехов. По его словам, он намеревался продать свои ценные бумаги за 2-2,5 миллиона долларов до 1 января 1996 года, поскольку “ПРП” к этому моменту фактически обанкротился. Но почему-то Брехов не сделал этого.

Лучшая защита - нападение

То, что во время суда нас ждет нечто интересное, можно было предположить заранее. На предварительном следствии Александр Брехов не давал никаких показаний, а только отрицал свою причастность к преступлениям.

Выступление главного обвиняемого в зале суда стоит отдельного упоминания. По словам Александра Брехова, за пакетами акций компании “Приморрыбпром”, номинально закрепленными в реестре акционеров под фамилиями “Брехов” и “Захаренко”, стояли две группировки. Акции “Брехов” принадлежали ему и прокурору Приморского края Валерию Василенко - “партнеру в равных долях”. Решения об их использовании принимались совместно. С другой стороны противостоял блок “губернатор Наздратенко - Андрей Захаренко - криминальный авторитет Сергей Бауло”. При этом Захаренко был “не уполномочен самостоятельно принимать решения по “ПРП”. При этом обе группы добивались принятия выгодных им решений посредством имеющихся властных полномочий. А Захаренко, как считает Брехов, “заказал” чуть ли не сам губернатор.

Подтвердить слова Брехова, однако, никто не смог. Бауло, авторитет Карп уже были мертвы. Прокурор края Валерий Василенко признал факт знакомства с Бреховым, но “очень удивился”, узнав о своем участии в борьбе за власть в “ПРП”. Не нашли своего подтверждения эти факты и в показаниях других свидетелей - руководителя налоговой полиции края Александра Ролика, заместителя начальника УВД края Виктора Гаврилова, того же Леушкина, которых в качестве свидетелей своей правоты называл Брехов. Нет подобного и в материалах дела. Странно, если, по словам Брехова, в истории с “ПРП” Василенко и Наздратенко были противниками. Наверняка будь в словах Брехова хоть какая-то правда - это неизбежно всплыло бы.

Во время суда “пошли в отказ” и другие обвиняемые - “показания были “выбиты” следователями. Однако на предварительном следствии они говорили о таких деталях, знать которые могли только настоящие “злоумышленники”. Собранные доказательства, показания различных людей, данные экспертиз не оставили у суда сомнений - виновны.

- Нами была проделана огромная работа. Фактически за 9 месяцев своими силами, без привлечения Генеральной прокуратуры, мы раскрыли и доказали серьезнейшее преступление - заказное убийство. Причем на скамье подсудимых и заказчик, и исполнители, - говорит начальник следственного управления прокуратуры Приморского края Сергей Лучанинов. - Надо сказать, что успех достигнут благодаря хорошему взаимодействию с оперативными сотрудниками УВД, заместителем начальника управления Виктором Гавриловым, следователем Дудиной. Отличились и мои сотрудники - следователи Пьянкова, Ткаченко, руководитель отдела по борьбе с бандитизмом Завражина. Я, как прокурор, полностью надзиравший за следствием, могу сказать со всей определенностью - доказательств вины более чем достаточно. Не вызывает ни малейших сомнений, что осуждены истинные преступники.

Обвинительный приговор суда гласил: Брехову - 15 лет лишения свободы, другим организаторам банды Шестопалову и Олофинскому 12,5 и 8,5, Степаненко - 15. Иными словами, все скандальные заявления в зале суда были для Брехова не чем иным, как формой защиты. Объективности ради признаем - время для своего заявления Брехов, если учесть политическую ситуацию в Приморье, выбрал идеально. Уже на следующий день последовал “отклик” со стороны мэра Владивостока Виктора Черепкова, который направил на имя генерального прокурора России Юрия Скуратова обращение. Мэр заявлял, что из изложенных Бреховым фактов следует, что “непосредственными участниками криминального процесса... являлись губернатор Евгений Наздратенко и прокурор края Валерий Василенко”. Мэр призвал генпрокурора предпринять самые серьезные меры по охране жизни Александра Брехова. Обвинительный приговор, который, правда, может и наверняка будет обжалован, не дал пока возможности разыграть очередную политическую карту.

Автор: Дмитрий ХАБАЛОВ, "Владивосток"