Всем стоять! Уголовный розыск!

О работе бывшего начальника уголовного розыска Владивостока Николая Сухомлинова и его коллег в 80-е годы минувшего столетия мы рассказывали в прошлых номерах толстушки (см. публикации «Какой такой кошелек? Крашеный…» за 25 марта и «Рыба, деньги, два ствола» за 1 апреля). Читатели просят продолжить публикацию, ведь реальные истории из его милицейского прошлого не уступают хорошему детективу. 

«Дворник скрытно проследила, в каком доме живет незнакомый мужчина и к кому в квартиру он зашел»

«Я зарезала любовника, кровь растеклась по всему полу и уже вытекает из квартиры в коридор»

Николай Григорьевич только в Советском районе проработал 12 лет, и ему есть что вспомнить – и трагического, и комического. Напомним, что в 1982 году из группы по борьбе с карманными кражами инспектор Сухомлинов перешел в УГРО райотдела по Советскому району. В то время его начальником был майор милиции Степан Федорович Фетьков.

У каждого трупа свой берег 

Граница между Первореченским и Советским районами – мутные воды Второй речки. На ее берегах нередко происходили конфликтные ситуации между инспекторами УГРО двух райотделов милиции. 

– Случалось, что в речку неведомым образом попадали трупы, и только от течения зависело, к берегу какого района они «пришвартуются». Наша опергруппа всегда выезжала на такие происшествия. Но, если утопленник «отдыхал» на противоположном берегу, голова на суше, ноги в воде, то мы возвращались в отдел, предварительно позвонив первореченским коллегам. Мол, ребята, спешим вас обрадовать, но на вашем берегу труп. «Нет, – нередко заявляли нам опера из соседнего райотдела. – Это ваш труп». Такого не может быть! Возвращаемся на место нахождения тела: точно, тело лежит на нашей территории. Оказывается, пока мы едем в отдел, первореченцы быстренько перетаскивают его на наш берег по мелководью. Потому что не хотелось работать по непонятному трупу: то ли он криминальный, то ли человек сам утонул. Понятно, что нераскрытые преступления никому не нужны. Но мы никогда до такого не опускались, – говорит Николай Сухомлинов. – В конце концов после переговоров консенсус по данной проблеме был достигнут, и наши коллеги больше не сплавляли «свои» трупы на чужой берег. 

Положительный убийца 

Резонансные преступления (заказные и серийные убийства, изнасилования и убийства несовершеннолетних) всегда попадали на контроль руководства правоохранительных структур и партийных органов. Причем не только по месту их совершения, но и в Москве. На их раскрытие выделялись самые лучшие сотрудники милиции и прокуратуры. Задача – раскрыть злодеяние в кратчайшие сроки. Одним из таких преступлений в середине 80-х годов стало убийство шестилетней девочки. 

Тело ребенка нашли в дворницкой будке около одного из домов на улице Давыдова. Утром дворник пришел за инвентарем, открыл дверь и увидел труп. Судмедэкспертиза показала: девочку накануне вечером сначала изнасиловали, затем задушили. 

– На раскрытие этого неординарного преступления бросили весь райотдел. Три дня мы прочесывали район, пытаясь найти хоть каких-нибудь очевидцев, и все безрезультатно, – вспоминает Сухомлинов. – И тут еще одна дворничиха вспомнила, что в день убийства вечером видела мужчину примерно 40-45 лет, прилично одетого и явно неместного. Местных мужчин она всех знает если не по имени-отчеству, то в лицо точно. А этого видела впервые. По словам женщины, незнакомец держал девочку за руку, как отец дочь, когда заходил с ней в будку. Ребенок вел себя спокойно. Поэтому дворник не стала интересоваться, за какой надобностью они туда заходят. Может, девочке захотелось в туалет. 
Со слов свидетельницы сделали фоторобот предполагаемого преступника, показали его жильцам ближайших к будке домов. Никто мужчину не опознал. По факту дело зашло в тупик. Что делать дальше и где искать убийцу, оперативники не знали. Но они не сомневались, что мужчина, который завел девочку в будку, и есть насильник и убийца. Опера не исключали, что он приезжий и после совершения преступления уехал из Владивостока. Тогда найти его будет крайне затруднительно… 

Через полторы недели дворничиха вновь пришла, даже прибежала, в райотдел: она видела того самого незнакомца! И даже скрытно проследила, в каком доме он живет. Более того, зашла следом за ним в подъезд и подсмотрела, в какую квартиру он зашел. 

– Мы этого мужчину задержали, привезли в райотдел, следователь официально провел опознание. Дворничиха подтвердила, что именно он заходил с девочкой в помещение для хранения дворницкого инвентаря. Когда стали разбираться, оказалось, что в этой квартире живет его родной брат, а сам задержанный действительно неместный. Приехал из Петропавловска-Камчатского к родственнику в гости. И завтра уже вылетает обратно. Это, несомненно, была удача: если бы дворничиха его не увидела и мы не задержали подозреваемого, он бы улетел на Камчатку и мы, возможно, никогда бы его не нашли.

На запрос по телефону из Петропавловска-Камчатского пришел ответ: задержанный – член КПСС, инженер на судоремонтном заводе, за трудовые успехи награжден грамотами и ведомственными медалями, примерный семьянин, отец двоих детей. То есть положительный от макушки до кончиков пальцев ног. 

Между тем опознание – это не доказательство. У следователя никаких зацепок. Согласно закону, который тогда действовал, мужчину можно было задержать только на три часа. А потом, если нет улик, надо с извинениями отпускать.

В свою очередь, камчадал категорически отказывался признаваться в совершенном злодеянии. Твердил, что это дикая ошибка со стороны милиции. Он тоже знал, что у следователя время на допрос ограниченно. 

Задержанного начали допрашивать вечером. Оперативники просидели с ним полночи, понимая, что нарушают регламент, установленный законом на допрос. Но профессиональное чутье подсказывало: он – преступник. И опера добились своего. Уже под утро, изнеможенный допросом, камчадал сдался. 

– Убийца оказался хитрой бестией. После совершения преступления он пришел домой, полностью переоделся, принял душ, всю свою одежду, испачканную кровью, сложил в полиэтиленовый пакет и закопал в лесном массиве на Давыдова. Сейчас на этом месте новостройки, – уточняет Николай Григорьевич.

По его словам, только благодаря нарушению следователем и оперативниками социалистической законности был изобличен убийца и насильник. Если бы он не признался, то улетел бы домой. И дело даже не в том, что всей опергруппе влепили бы строгий выговор или даже неполное служебное соответствие. А в том, что шестилетний ребенок из Владивостока был бы не последней жертвой преступника.

Хотите прокурора? Без проблем 

– За годы службы в органах я едва ли не каждый день общался с разномастным криминальным контингентом. Для многих из них зона – дом родной, куда они постоянно возвращались. Опытные преступники, когда их задерживаешь, всегда стараются тебя обмануть. Кто-то рыдает, пытаясь надавить на жалость, кто-то хитрит, чтобы отвести от себя подозрение, кто-то, наоборот, становится дерзким и наглым, изображая из себя матерого уркагана. Общаясь с такими людьми, ты со временем становишься хорошим психологом и начинаешь разбираться в людях. Набравшись опыта, ты уже после первого разговора с задержанным понимаешь, что он собой представляет, – говорит бывший начальник УГРО Владивостока. – Хочу сделать акцент, что в советские времена рукоприкладство в милиции было очень и очень редко. Если кто-то и поднимал руку на задержанного, то это был исключительный случай. 

Однажды Сухомлинов допрашивал бывшего зэка, подозреваемого в совершении кражи. Все улики были против него, но задержанный на вопросы не отвечал, дерзил, крыл матерными словами сотрудников милиции, требовал прокурора, а потом плюнул Николаю в лицо. Надо сказать, что многие из сидельцев возвращались из мест заключения с туберкулезом, и те, кто их задерживал и допрашивал, совершенно не были защищены от опасной инфекции. 

– И ничего ты мне не сделаешь. Закон не позволяет. Если будете бить, я накатаю заяву прокурору, и тогда вам, ментам, кранты. Сейчас не 38-й год, я законы знаю, – бахвалился уголовник. 

– Тебе нужен прокурор? Сейчас будет, подожди 10 минут, – сказал Николай и снял трубку телефона внутренней связи. 

Напомним, что райотдел милиции по Советскому району соседствовал с районным судом и прокуратурой. Поэтому обещание Сухомлинова выглядело логичным. Разумеется, допрашиваемый не знал, что «прокурор» находился здесь же, в райотделе, через два кабинета. Его роль в случае необходимости играл один из оперативников. 
– В отличие от нас он всегда ходил на работу одетый, что называется, с иголочки. Модный пиджак, белоснежная рубашка, галстук, брюки отглажены, туфли начищены, в руках дорогая кожаная папка. Производил впечатление человека респектабельного, при важной должности. И вот я в присутствии задержанного приглашаю по телефону нашего «прокурора» поприсутствовать на допросе ранее судимого гражданина для соблюдения законности. Уголовник развалился на стуле, довольно цветет, полагая, что добился своего, – рассказывает Николай Григорьевич. 

Когда в кабинет зашел «прокурор», уголовник стал ему жаловаться, что «козлы менты» его били и прессовали. 

– Вы согласны пройти экспертизу в поликлинике, чтобы зафиксировать побои для подтверждения вашего заявления? – спросил его «прокурор». 

Задержанный согласен.

– Тогда попрошу написать заявление на сотрудников милиции, чтобы все было по закону. Укажите, как вас били, сколько раз, какими предметами и по каким частям тела, – сказал оперативник. Достал из своей красивой папки ручку, чистый лист бумаги, положил их на стол перед задержанным и стал диктовать: 

– Пишите: прокурору Советского района от такого-то, далее заявление...

Почувствовав поддержку, мужчина быстро накатал «былину» о зверском избиении милиционерами его, безвинно задержанного. И о том, что на него хотят повесить несовершенные преступления. 

– Что же ты напраслину городишь? Тебя же никто даже пальцем не тронул. У нас из-за тебя будут проблемы. Не стыдно на людей клеветать? – спросил заявителя Сухомлинов. 

– Так вам, козлам, и надо. Товарищ прокурор разберется, кто из нас виноват, – злорадно ухмыльнулся «пострадавший от ментов».

Между тем «прокурор» забрал заявление, пообещав его зарегистрировать и возбудить уголовное дело по факту применения пыток к незаконно задержанному гражданину. 

– Спасибо, товарищ, за оказанную помощь в выявлении недобросовестных сотрудников милиции, – сказал сотрудник юстиции и протянул уголовнику руку. 

После этих слов задержанный расцвел. По всему, уголовник уже чувствовал запах воли. Он сделал шаг навстречу освободителю и… нарвался на сильный удар кулаком в живот. 

– Ты, урод, если сейчас не признаешься во всех своих преступлениях, то я тебя сам посажу на полную катушку, даже если потом не буду прокурором. Ты меня понял? Сколько тебе надо времени: час, полчаса? Садись и пиши! – закричал «прокурор». 

Через час шокированный уголовник подробно расписал все свои злодеяния, совершенные не только в Советском районе Владивостока, но и в других районах города, которые до этого числились нераскрытыми. 

Пиво пить – век свободы не видать

Инспектору уголовного розыска Николаю Сухомлинову нередко приходилось вечерами совершать подомовой обход, чтобы опросить свидетелей того или иного совершенного преступления. Как правило, это было с 19 до 22 часов, не позже. Он понимал, что люди пришли с работы и им нужно отдохнуть. 

Как-то вечером, возвращаясь в отдел после такого обхода, Николай заметил группу подозрительных мужчин, суетившихся возле пивной бочки, которая стояла на проезжей части дороги недалеко от пересечения улицы Русской с проспектом 100 лет Владивостоку. 

Во времена «развитого социализма», когда бутылочное пиво было в дефиците, граждане покупали хмельной напиток на разлив банками и канистрами. Если случалось, что продавец не успевал расторговать за день 200-литровую емкость, ее не увозили на пивной завод для дозаправки, а закрывали на замок, опломбировывали и оставляли под открытым небом, чтобы с утра продолжить торговлю.

…На улице ни души, законопослушные граждане уже готовятся ко сну. А двое мужиков, взобравшись на бочку и сорвав пломбу на крышке, с помощью шланга сливали пиво в ведро, банки и 20-литровую канистру. 

Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы сообразить, что беспредельщики опустошали бочку, не имея на то законных оснований. Мало того, наглецы (а было их восемь человек) тут же пили пиво, разложив на асфальте газету с хлебом и порезанной селедкой. И, похоже, никого не боялись: разговаривали громко и матерно. Хотя пикник на обочине устроили буквально в 500 метрах от здания райотдела милиции.

Пока старший лейтенант милиции Сухомлинов соображал, как в одиночку задержать эту гоп-компанию да как он завтра будет писать рапорт о хищении пива, трое грабителей сами подошли к нему. У одного в руке финка, которую он демонстративно крутил, как жонглер в цирке. А у инспектора из оружия только папка с материалами доследственной проверки и протоколами допроса свидетелей.

– Деньги есть? Ну-ка быстро выворачивай карманы, – приказали грабители. 

– Откуда деньги, мужики? Жена все забрала, а до зарплаты еще неделя, – простодушно ответил Николай и безропотно вывернул карманы. Они действительно были пустыми. 

– А что у тебя в папочке? Покажи! 

Сухомлинов похолодел. Он понимал, что если подвыпившие бандиты увидят документы, то эта встреча может окончиться для него плачевно. 

– Ребята, я работник райкома комсомола. Хожу по квартирам должников, кто взносы не платит. Уговариваю заплатить. В папке ведомость с фамилиями. Зачем она вам? – Николай попытался заговорить зубы уркам, изображая из себя испуганного несчастного интеллигента. Его показная трусость еще больше подзадоривала бандитов. Их прямо-таки распирало от чувства превосходства над трясущимся парнем. И Сухомлинов это понимал. В то же время по поведению противников, по их разговору и репликам он вычислил лидера бригады. Им оказался низкорослый, но крепкий на вид мужичок примерно 50 лет, который жонглировал финкой. 

– Ты папочку-то открой, а то сейчас прирежу, – зло заявил бригадир. И Сухомлинов понял: он не шутит. Если вожак этого не сделает, то уронит свой статус в глазах бригады. Потому как за гнилой базар ему придется отвечать. 

И тут неожиданно для захмелевшей братвы «чмошный хлюпик» выбивает нож из рук главаря и ударом кулака в лоб валит его на землю. Удар был настолько сильным, что пахан потерял сознание. Здесь Сухомлинову помогли навыки бокса и рукопашного боя, которыми он занимался в армии. Обалдевшие бандиты впали в ступор. Какой-то хилый комсомолец с одного удара отключил авторитета, который теперь распластался на асфальте в отключке. Они растерялись, не зная, что делать. Воспользовавшись их замешательством, Николай достал удостоверение сотрудника милиции и бросился на оцепеневших мужиков: 

– Стоять! Уголовный розыск! 

Те врассыпную, но не убегают. Отбегут метров на двадцать и давай крыть инспектора матом, угрожая поймать в подворотне и расправиться. 

Не дожидаясь, пока поверженный бригадир очухается от нокаута, Николай взвалил тело себе на плечи и потащил в райотдел. Любители пива шли следом. Они запросто могли отбить своего вожака у милиционера, если бы напали всемером на одного, но почему-то не делали этого. Видимо, боялись последствий конфликта с представителем закона. Все, на что их хватило, – на словесные угрозы: 

– Положи его! Не то мы тебя хлопнем. 

Сухомлинов послушно опускал бригадира на землю и делал несколько шагов в сторону кричавшей толпы. Бандиты шарахались как от чумы. Он снова взваливал себе на плечи авторитета и тащил его в райотдел. 

Когда осталось не больше 50 метров, инспектор остановился. 

– Ну что, братва, пошли в отделение, – обратился он к погрустневшим бандитам. 

– Ты считаешь нас за идиотов? Так мы тебе и пошли, – пытаются они еще сохранить лицо. 

– Ладно, – говорит Николай, – я не настаиваю. Только смотрите, когда ваш главный очнется, я ему расскажу, как дружки его разбежались. Хотя я им предлагал не бросать друга и прийти вместе. Как вы думаете, что он потом скажет о тех, кто бросил его? 

– Ты что, мусор, гонишь? Да мы в натуре придем! Кореша не бросим, у нас все по понятиям, – зашумели мужики. 

– Тогда пошли, – сказал инспектор и, подхватив обмякшего вождя, зашагал в сторону райотдела. 

Бандиты покорно поплелись за ним, как крысы за Нильсом, героем известной сказки, избавившим город от грызунов с помощью дудочки с девятью дырочками. По прибытии в райотдел всех любителей пива задержали. Впоследствии они были привлечены к уголовной ответственности за расхищение социалистической собственности. Правда, сроки отбытия наказания у всех были разные. Больше всех дали бригадиру. 

Любовники в обезьяннике 

Случай с покушением на бочку с пивом Николай Григорьевич относит к разряду нелепых. Как и историю с классическим любовным треугольником. 

Как-то вечером, когда Сухомлинов заступил на суточное дежурство в составе оперативной группы, в райотдел позвонила женщина: 

– Я зарезала любовника, кровь растеклась по всему полу и уже вытекает из квартиры в коридор. Приезжайте и что-нибудь сделайте. 

Сигнал был серьезный, но принявший информацию дежурный решил не отправлять опергруппу на место преступления. Интуиция подсказывала, что в реальности ничего страшного не произошло. Направил на разведку Сухомлинова: 

– Николай, бери дежурную машину, съезди, посмотри, что там случилось. По-моему, дурь какая-то. Может, наркоманы обкурились. Если что, сообщи по рации, вышлем наряд.

Прибыв на место, Сухомлинов никакой лужи крови, вытекающей на лестничную клетку, не обнаружил. Дверь ему открыла крупная дама лет сорока и под два метра ростом.

– Что у вас случилось? 

– Пройдемте в комнату, там лежит труп. 

Но и в комнате не было ни трупа, ни крови. Зато на диване сидели двое мужчин, габаритами сильно уступающие хозяйке квартиры. Судя по их красным физиономиям, злые до крайности. 

 – Не понял. Где труп-то? – удивился Николай. 

– Вы меня простите, но я вам наврала, – затараторила женщина. – Это два моих любовника. Я хотела сегодня провести вечер с одним, но неожиданно приперся другой. Они чуть не подрались. Вы, пожалуйста, вот этого заберите, а этого оставьте, – попросила любвеобильная дама. 

Сухомлинов просьбу выполнил, но по-своему: отвез в отделение всех троих, где они провели ночь в обезьяннике. Утром дежурный отвел задержанных в районный суд, благо он располагался по соседству. Судья оштрафовала любвеобильную даму на 50 рублей за ложный вызов. Чтобы впредь сама разбиралась со своими кавалерами и не беспокоила милицию.

(Продолжение следует)

Фото предоставлено Николаем СУХОМЛИНОВЫМ

Автор: Сергей КОЖИН