Через два года после похоронки…

Одним из первых о своих родных рассказал житель Владивостока ветеран вооруженных сил, полковник в отставке Николай Копко.

Партизанский связной

Мой отец Василий Романович Копко 1900 года рождения прошел всю Великую Отечественную войну – с 23 июня 1941 года по 30 апреля 1945 года. Воевал с фашистами в отряде белорусских партизан и в действующей армии. Умер в 1992 году в возрасте 92 лет…

Война в наш дом в деревне Батарея Брестской области пришла на второй день после ее начала: по дороге прогрохотали немецкие танки, на восток потянулась пехота врага. И в этот же день началось формирование партизанского сопротивления. Учитывая, что отец хорошо знал польский, украинский и белорусский языки со всеми местными диалектами, а также прекрасно ориентировался на местности в любое время суток, ему была поручена роль связного со всеми местными партизанскими отрядами и с подпольем. Это было крайне опасно: в любой момент можно было попасть в засаду или под облаву. 

Моя матушка Марина Никоновна также помогала партизанам. У нее было особое задание: она свивала подрывные шнуры, выпекала хлеб, собирала продукты и готовила пищу, стирала белье и бинты, зашивала одежду, выхаживала раненых. И это не считая забот о своей семье. Несколько раз она собственноручно копала могилу своим четверым детям под дулами полицаев, которых интересовал один вопрос: «Где муж?» 

Партизаны Белоруссии выжигали землю под сапогами оккупантов, уничтожая не только немецких захватчиков и предателей-полицаев, но и команды карателей из числа украинских и польских националистов. Потому и месть врага мирному населению была жуткой.

Как маршал Рокоссовский помог выполнить приказ

В действующую армию отец попал уже после освобождения нашего района от оккупантов в июле 1944 года. Был направлен Березовским военкоматом на обучение воинской специальности и формирование 731-го стрелкового полка одной из стрелковых дивизий в городе Козельске. Это соединение вошло в состав 2-го Белорусского фронта, которым командовал маршал Советского Союза Константин Рокоссовский. Воевать пришлось в Польше и Германии. На фронте отец также выполнял обязанности связного и посыльного, подвозил боеприпасы для артиллерийских батарей. Командиры отзывались о рядовом Копко с уважением, поскольку он был человеком очень дисциплинированным и ответственным. 

После войны батя рассказал мне такой случай. Командир воинской части поручил ему подобрать подходящее место для расквартирования подразделений дивизии перед наступлением на польской территории. Прибыв в заданный район, отец обнаружил там большое скопление наших войск, а с машины перед военнослужащими выступает кто-то из представителей командования. 

Стал пробираться поближе к машине, чтобы уточнить обстановку. Был остановлен охраной. Началась возня, на которую обратил внимание маршал Рокоссовский. 

– В чем дело? – потребовал объяснений командарм.

Отец, будучи взволнованным, обратился к Константину Константиновичу по-польски: 

– Пан генерале, проше… 

Маршал наклонился к нему: 

– Цо, цо? 

Рокоссовский – поляк по национальности и хорошо знал родной язык. Все окружение командующего было в недоумении: маршал и солдат спокойно, мирно объяснились, все уточнили. Командующий отдал необходимое распоряжение и ушел, а отец остался выполнять поручение.

О том, как честно и смело воевал Василий Копко, говорят его боевые награды: два ордена солдатской Славы (второй и третей степени), орден Великой Отечественной войны и множество медалей.

В живых уже не значился

30 апреля 1945 года в пригороде Берлина мой отец вместе со своим боевым товарищем и земляком Антоном Журичем подвозил снаряды артиллеристам. Проезжая через мост, машина попала под вражеский обстрел. Оба солдата были ранены. Антону Журичу оторвало ногу. Отец получил еще и контузию и без сознания упал в болотистую низину. Похоронная команда признала его убитым. А когда всех погибших стали хоронить в братской могиле, отец начал подавать признаки жизни. Его без сознания, без имени и фамилии, без документов отправили в армейский госпиталь в польском городе Белостоке, а затем и вовсе отослали в тыловой госпиталь в Москве. 

В конце мая 1945 года наша семья получила похоронку на отца. Его смерть подтвердил и вернувшийся домой без ноги Антон Журич.

А в августе 1947 года мы вместе с мамиными сестрами убирали в поле маленькую, послевоенную полоску ржи. Тетя Анна подняла голову и увидела: из лесу идет женщина в белой шапочке с красным крестом и ведет за руку солдата. Это наш отец возвращался с войны домой. Мама потеряла сознание. Мы все в растерянности. Трудно было поверить, что он вернулся с того света. 

Оказалось, что его лечил прославленный советский хирург и профессор Владимир Филатов. До самой своей смерти в 1956 году Владимир Петрович раз в год приезжал навестить своего пациента. Он восстановил ему слух, зрение, память. В дальнейшем у отца только левая сторона тела не реагировала на боль, холод или жару.
Он был человеком на редкость выносливым, трудолюбивым, заботливым, исключительно внимательным к семье и людям, очень добрым, нежадным, мастеровым. Никогда не курил, не пил. Мы, дети, очень многое переняли от него.

Мои родители все вынесли, выстрадали, дали нам жизнь и сберегли ее. Низкий вам поклон, мои родные, за все, что вы сделали во имя Победы, во имя жизни на земле. 

С любовью и светлой памятью о вас ваш сын Николай Копко.

Справка

Николай Копко после окончания школы поступил в Архангельское мореходное училище. Отработал в морях две северные навигации. Был призван в ряды Вооруженных сил СССР, служил на Семипалатинском ядерном полигоне. Окончил Горьковское высшее военное училище. Офицерскую службу начинал в Забайкальском военном округе. Потом были сплошь засекреченные объекты: полигон на архипелаге Новая Земля, Семипалатинский полигон, Камчатский ракетный полигон (Кура).

После увольнения в запас работал в Дальневосточной государственной морской академии имени адмирала Невельского. В настоящее время на пенсии.

Фото из архива Н.В. КОПКО

Автор: Николай КУТЕНКИХ