Живи, Мухтар. Мурлыкай, Мася

Как было бы здорово, если бы в России была государственная служба помощи бездомным животным. Люди, которые за зарплату лечили бы, кормили, стерилизовали и пристраивали всех обездоленных кошек и собак. К сожалению, это только мечты волонтеров, помогающих выброшенным и покалеченным животным. Зачем они (а среди волонтеров в основном девушки) взвалили на себя такой крест, ведь у всех есть работа и семьи, и откуда берут деньги на своих хвостатых-полосатых подопечных, мы решили узнать у Анны Колесовой – одной из учредителей фонда помощи бездомным животным «Умка».

– Вы помните первое животное, которое спасли?

– Все началось девять лет назад, с моей первой кошки. Кто-то подкинул ее под мою дверь. Конечно, я ее подобрала, назвала Масей и очень долго лечила. У нее были, кажется, все виды болезней, глистов. Вот всем, чем может заболеть кошка, Мася и заболела. Пока выхаживала ее, узнала, что, оказывается, во Владивостоке некоторые клиники делают скидку на стерилизацию бездомных животных. Стала приносить в клинику всех кошек из подъезда, со всей округи: стерилизовала, забирала к себе, пристраивала в добрые руки. А фонд как таковой мы зарегистрировали только в 2014 году.

– Животные до того, как вы найдете им новых хозяев, живут у волонтеров? 

– После первой кошки у меня появились еще две, тоже больные, которых я выхаживала. После третьей поняла: надо останавливаться с принятием хвостатых на ПМЖ. Стала брать только временно, чтобы пристроить. Не очень получилось: сейчас только у меня в квартире живут 23 кошки. Семь из них мои. Причем мои они не потому, что мне так сильно захотелось их всех оставить. Просто, кроме меня, они никому не нужны. У одной, например, эпилепсия, у другой – хроническая почечная недостаточность. То есть они все больные, и понятно, что пристраивать их нельзя. 

Сейчас мы строим  в пригороде Владивостока центр реабилитации и временной передержки животных. Но там пока живут только подобранные нами собаки. Кошки по-прежнему обитают у нас в квартирах или в арендуемом помещении.

– У вас 23 кошки дома, работа по фонду и ваша основная работа. Когда и как все успеваете?

– Даже не знаю, но как-то все успеваю. Наверное, уже на автомате действую. Просыпаюсь утром, убираю квартиру, кормлю своих подопечных. Затем еду к фондовским котам, убираю и кормлю их всех. Потом – на работу. Вечером снова убираю у себя (отмечу, что в квартире у Анны чистота, порядок и совсем не пахнет кошками), а к кошкам приезжает другая девочка, которая со мной в смене. Выходные, как правило, тоже проходят с котами или собаками: назначаем встречи с будущими хозяевами, устраиваем смотрины. Плюс собак надо хорошенько выгулять, дать каждой тепло и общение.

Нелегка жизнь хвостатых-полосатых

– Как к вам попадают новые подопечные?

– В день нам поступает около 15–20 звонков. Из них минимум половина с просьбой забрать животное. Причем наши люди, воспитанные на программах американских каналов типа «Энимал Плэнет», свято верят в то, что в России есть специальные службы, которые просто обязаны примчаться и тут же снять кота с дерева или приютить собаку. Они отказываются понимать, что мы обычные люди, у которых есть семья и работа, но которые сами взвалили на себя этот груз и эту ответственность. Не потому, что мы кому-то что-то должны. Мы никому не должны, кроме животных. 

Раньше, еще лет шесть назад, большинство разговоров по телефону фонда были примерно такими: «Подскажите, что делать и куда обращаться – я нашел больную собаку». Сейчас все выглядит по-другому: «Я тут собаку увидел, заберите!» 

В общем, в большинстве случаев животные появляются от незнакомых людей. Мы почти никогда не отказываем в экстренных случаях – сбила, к примеру, кошку машина, пострадала собака от жестокого обращения. Как правило, сразу везем животное в клинику на операцию, а потом уже думаем, на какую передержку его «запихнуть». Но на просьбы в стиле «у меня под подъездом 20 котов живут, заберите» мы не откликаемся. К сожалению, ситуация такая, что бездомных животных во Владивостоке столько, сколько, кажется, в городе и людей-то нет. И это не только потому, что кошки-собаки бесконечно размножаются, – огромное количество выкидывают на улицу.

– А как люди относятся к вашей волонтерской работе?

– Зачастую не понимают, зачем мы всем этим занимаемся, да еще и бесплатно. Многие подозревают нас в мошенничестве. А я вот даже не могу понять, как с нашей деятельности можно отмыть деньги? У нас вечно не хватает средств, постоянно достаем из карманов последнее, родственники уже шарахаются от нас, мы все в кредитах. И у нас предельно прозрачная отчетность. Я трачу уйму времени на то, чтобы выгрузить на сайт все чеки, все отчеты. Но я понимаю: это необходимо для того, чтобы люди доверяли нам.

– Как вы пристраиваете животных?

– Размещаем объявления в Интернете, в соцсетях. Еще помогает наш сайт. Как правило, те, кто заходил на него, уже знают о наших подопечных и о правилах фонда. После звонка человек приезжает на знакомство с нами и с животным. Если всех все устраивает, то подписываем договор – это обязательно и передаем питомца на испытательный срок. 

Возьмите обратно

– Что происходит, если новый хозяин по каким-то причинам не может ужиться с животным?

– Конечно, случаются возвраты, и мы принимаем всех назад. Причины бывают самые разные – аллергия у человека на шерсть, проблемы с уже имеющимися питомцами. Но иногда люди возвращают собак и кошек просто потому, что наигрались и животное им надоело. Был случай, когда нам вернули кошку через шесть лет! Причина – аллергия у хозяев. То есть человек шесть лет жил с кошкой и спустя эти годы внезапно понял, что у него аллергия? Даже если так, неужели нет друзей или родственников, которым можно отдать своего питомца? Такое ощущение, что возвращают по длительной гарантии. Нам невероятно обидно, а что уж говорить про состояние животного? Но той кошке повезло – ее взяли в новую семью.

Бывает, что отдают больных животных. Например, вернули кошку с онкологией на последней стадии. Просто хозяйка забеременела, и до кошки никому не было дела. Говорят, думали, что это у животного жировик, а это оказался рак молочных желез. Кошку мы усыпили: у нее уже были метастазы в легких, она сильно мучилась. И очень жаль, что в такой момент с ней были посторонние люди, а не семья, которую она любила всем своим кошачьим сердцем.

– В вашем фонде на лечении была собака Жулита, которую прошлым летом какие-то негодяи расстреляли в Находке среди белого дня. Об этом случае писали в СМИ, гудел весь Интернет.

– Да, о Жулите и правда многие знают. Ей провели много сложных операций, вытащили пули, она лишилась глаза. К счастью, все закончилось хорошо: у нее теперь есть семья и дом. На самом деле, практически все истории попадания к нам животных отнюдь не сказочные и радужные. Например, была у нас кошка, которая отморозила обе задние лапы – пришлось их ампутировать. Но она нашла хозяев и живет с ними счастливой жизнью. Недавно пристроили кота Атланта. У него была сломана челюсть, расколото небо, переломаны передние лапы (его, видимо, скинули с высоты) и сильное истощение. Тоже забрали в семью, назвали Тимошей. 

Вообще, не бывает таких историй, что собака или кошка бегала-веселилась, а мы ее забрали. Всегда есть какая-то трагедия. Например, у пса Купера обморожены лапы, он из-за боли до сих пор не может сидеть – либо стоит, либо лежит. Прежний хозяин держал его на такой короткой цепи, что пес даже не мог сесть – не дотягивался. 

Где деньги, Зин?

– Сколько вы тратите на содержание и лечение животных и откуда берете финансы?

– В среднем на текущие расходы уходит около полумиллиона рублей, минимум 300 тысяч. Мы существуем только на пожертвования от частных лиц и на наши собственные деньги. Нет у нашего фонда олигархов-благотворителей, которые бы ежемесячно стабильно давали нам много денег. Все, кто помогает финансово, это обычные люди со средним достатком. Как правило, подписчики наших групп в соцсетях и хозяева наших животных. 

– Как я понимаю, вы находитесь в бесконечном экономическом кризисе. Откуда тогда деньги на строительство центра?

– Центр нужен для нашего же спокойствия. Чтобы мы перестали бояться: а наберем ли мы в этом месяце деньги на аренду, не выставят ли нас со 100 животными за дверь? Кроме того, есть много хороших и добрых идей, которые можно реализовать, имея собственное специализированное помещение. Например, занятия с животными для особенных детей.

По строительству первоначально надо было решить вопрос с покупкой земли. Мы объявили в соцсетях масштабный сбор средств. В итоге взяли кредиты. И когда 25 соток официально стали собственностью фонда «Умка», мы открыли сбор средств на краудфандинговой площадке (интернет-сайты, на которых разные люди жертвуют деньги на какие-то проекты. – Прим. авт.) Planeta.ru. Из необходимых полутора миллионов собрали 800 тысяч. Сейчас сбор средств продолжается, но уже на площадке «Добро Mail.ru».

Сегодня в центре есть 10 вольеров для 22 собак, там постоянно находится человек, которых их кормит и выгуливает. Дважды в неделю приходит кинолог, которая обучает собак. Надеюсь, в этом году сможем начать строительство двухэтажного дома для кошек.

Гуманный закон

– Вы уже говорили о том, как в Америке относятся к бездомным животным. Вы бы хотели, чтобы такая система воплотилась в России?

– У них очень раскрученная система приютов. Но она очень спорная. Понятно, что ни один приют не может вместить в себя всех животных, и в США установлен определенный срок на поиск хозяев для приютских подопечных. После истечения этого времени животное усыпляют вне зависимости от того, больное оно или здоровое, совсем щенок или взрослая особь. Наверное, это помогло добиться каких-то результатов. Но смогла бы так сделать я? Нет. Даже сейчас, спустя девять лет, когда принимаю решение об усыплении больного животного, мне не по себе. 

Что бы я взяла из американского закона? Наверное, политику в отношении хозяев: обязать чипировать домашних животных, стерилизовать их и ввести штрафы, если владельцы выбросили своего питомца на улицу.

Автор: Анна МИРОНОВА