Прикладная алхимия

Окончание. Начало в номерах «В» за 30 августа и 6 сентября

Произошло это через неделю. Электричка подошла к платформе станции 74-й километр. Открылись двери, и из тамбуров начали выходить люди. Их было невероятно много. Люди несли распухшие рюкзаки, скрученные коврики, похожие на фруктовые рулеты, гитары в черных чехлах, пакеты с едой.

Вскоре плотная человеческая масса растянулась по дороге, ведущей к деревне Лукьяновке, и размежевалась на отдельные группки. В одной из них шли Артем, Эд и Катя, которая никогда не поднималась на Пидан и попросила взять ее с собой. Над лесом зарождалось невероятное по красоте утро. Клочья облаков застыли на иссиня-черном небе. Рассвет подкрасил розовым дальние восточные склоны. Лес был разноцветен и опрятен.

Некоторое время группа шла молча. Туристы разглядывали мир вокруг себя. Артем почувствовал, как красота природы проникает в его внутренний мир и изменяет его, вытесняет остатки смутных переживаний и ненужных мыслей. Глядя на лица своих товарищей, Артем думал, что они испытывают похожие чувства.

– Сейчас дойдем до поляны, – обратился к нему Эд. – После будет подножье и уже, собственно, восхождение. По пути смотрите по сторонам. Могут попасться камни с рунами. Так называемые сруны.

– Чего-чего, а срунов в русских лесах полно, – сказал кто-то из группы. – Глядите в оба.

Восхождение длилось более трех часов. Тропа сначала вела по хвойникам, а затем перешла на гольцы. Ветер заметно усилился. Пришлось остановиться и надеть теплые вещи. Артем все время отставал. Эд сказал, чтобы он не волновался: гора просто его не принимает. Он посоветовал сосредоточить в себе волю и отвагу. Катя взбиралась впереди Артема, но, когда начался шиповник, стала его собирать и отстала. Кто-то спросил, водятся ли здесь змеи. Эд не задумываясь ответил, что здесь полно змей и что почти все они ядовитые. На середине пути сделали небольшой привал, чтобы дать девушкам отдохнуть. Запыхавшегося Артема Эд хлопнул по плечу и добавил, что если так пойдет и дальше, то его придется бросить здесь. Однако когда компания вновь двинулась в путь, Артем вошел в общий ритм и держался наравне с Эдом.

Хвост процессии поднимался очень медленно, потому у них было достаточно времени изучить окрестности. Деревья здесь были похожи на сгоревшие зонтики, воткнутые в землю. Артем нашел в камнях телефон Motorolla Razer, и Эд предположил, что он относится к государству Бохай.

На вершине каждый взял себе камешек на память. Взамен каждый принес такой же камешек с подножья, чтобы не огорчать местных духов. Артем заметил тетрадку «Учета восхождений на г. Пидан» и сделал там запись. Его примеру последовали остальные. Эд схватил велосипедный руль, оставленный здесь какими-то шутниками, и предложил Кате прокатиться.

Затем группа отправилась к так называемому чертову пальцу – трехметровому монолиту, расположенному на каменной насыпи. Все, кто касался «чертового пальца», признавали, что поверхность его чересчур холодная.

Спустились с Пидана уже под вечер. Палатки растянули на большой поляне, где уже дымились костры туристов. Парни развели огонь. Девушки расстелили скатерть и накрыли ее различной нарезкой. Эд достал из свого рюкзака капитанский ром, вермут, клюквенный Schweppes и вино.

Затем он вытащил гитару из чехла и принялся исполнять песни собственного сочинения. Его попросили петь что-нибудь известное. Тогда он заиграл «Владивосток-2000». Слова знали все. Только некоторые пели «наступят времена потише», а другие «наступят времена почище». Артем не знал, что лучше: потише или почище, но предпочел второй вариант.

Артем подумал, является ли эта песня плодом алхимического подвига? И какой алхимический подвиг мог совершить Илья Лагутенко? От подобных вопросов его отвлек капитанский ром.

В конце посиделок, когда все разошлись по палаткам, он остался сидеть у костра и смотрел на языки пламени. Он подумал, что одиночество – это состояние человека по умолчанию. Потом приходят люди и меняют настройки. Но, оставшись наедине, ползунки мыслей и чувств занимают изначальное положение. Поэтому одиночество – лучшее состояние для творчества.

Артем поднялся и направился в лес. Он сам не знал, что хочет там найти. Но стремление было на удивление ясным. Артем блуждал меж деревьев, не боясь затеряться. На мгновение ему показалось, что он идет на свет. Даже не на свет, на слабый отблеск чего-то яркого, прятавшегося в глубине леса. Но дорогой он устал, и алкоголь дал себя знать. Голова закружилась. Артем остановился у какого-то камня, прислонился к нему спиной и стал снимать кроссовки. Оставшись босым, он вырыл перед собой небольшую ямку, поместил туда пятки, засыпал землей и принялся повторять: «Приди, белый старец, приди».

Артем не помнил, сколько раз он успел произнести мантру, прежде чем заснул. Он помнил только, что и во сне видел самого себя, говорящего заветные слова. Его разбудила чья-то рука. Человек тряс его за плечо. Артем медленно поднял голову и разлепил глаза. Час был уже предрассветный.

– Эй, пацан? Пацан, ты как? Эй! – человек похлопал его по щекам.

– Нормально, – ответил Артем и прочистил горло.

– Не спи здесь, камень холодный – почки простудишь.

– А, кхм, да, кхм, спасибо.

Артем хотел встать на ноги, но тут же повалился, забыв, что ранее замуровал в земле свои пятки.

– Эй, пацан, ты зачем босой?

Артем почувствовал вспышку стыда и смущения.

У незнакомца был фонарь, который он направил вбок. Рассеянный свет позволял немного его разглядеть. Лицо незнакомца имело европейские черты, но в нем присутствовало нечто неуловимо азиатское, едва заметный, но характерный налет монгольских генов. Кожа была смуглой и огрубевшей, губы обветрены. Человек носил потрепанную осеннюю куртку странного фасона поверх толстого свитера. Присмотревшись, Артем решил, что это даже не куртка, а пиджак, только растерзанный временем и погодой и годный разве что для огородного пугала. Но не это смутило Артема. А смутил его подозрительный головной убор человека, напоминающий велосипедный шлем.

– Пацан, зачем ты свои ноги закопал?

Артем высвободил пятки, которые теперь мертвенно бледнели на фоне почвы.

– Я хочу написать лучшую песню о Владивостоке, – неуверенно произнес он.

Луч от фонаря ударил ему в лицо.

– Эй, пацан, ты наркоман? – спросил незнакомец.

От яркого света у Артема заболели глаза.

– Нет, и уберите свой фонарь, пожалуйста.

– Если не наркоман, то зачем дурака валяешь? Пацан, слушай, иди к своим, – незнакомец рукой указал направление. – Не надо здесь лежать, замерзнешь, простынешь, умрешь.

Логическая цепочка, составленная незнакомцем, быстро отрезвила Артема. Он вдруг почувствовал ледяной холод в ногах и поспешил обуться.

– А откуда вы знаете, что мои друзья там? – он также указал рукой.

– Дым оттуда, поляна там, – объяснил незнакомец.

– Спасибо вам, что не дали пропасть.

– Пацан, не надо спасибо. Никогда больше так не делай.

И с этими словами незнакомец со всей силы ударил Артема ладонью по спине, в область между лопаток. Юноша закашлялся и упал на колени. Когда он отдышался и поднялся на ноги, человек уже ушел. В полном смятении духа Артем направился к привалу.

Человек не обманул его. В скором времени Артем вышел на поляну, где дотлевал их костер. Усталый, он залез в спальный мешок и заснул.

Возвращаясь во Владивосток в электричке, Артем рассказал о своих ночных приключениях Эду.

– Я вот думаю, может, это и был белый старец, – предположил Артем.

– Вряд ли, белый старец должен быть в белом и должен быть старым, – ответил Эд. – А как выглядел твой?

– Старым он не был, это точно. И белое не носил. У него был велосипедный шлем на голове. И рваный пиджак.

Эд нахмурился.

– Странно все это. Может, это и был какой-нибудь дух Пидана. Ты говорил, что он ударил тебя в спину. Но до этого он стоял перед тобой. Ты не видел, как он зашел тебе за спину?

Артем отрицательно повертел головой.

– Может быть, через удар он передал тебе часть своей силы. А может быть, это был просто местный бомж, практикующий кунг-фу.

Этой ночью Артем никак не мог уснуть. Под одеялом ему было слишком жарко, без одеяла – холодно. Он по очереди высвобождал из-под него то левую, то правую ногу. В голове вертелись события последних дней. Приходили разные мысли: одна причудливей другой. Под конец Артем почувствовал, что его лихорадит. Тело дрожало в неизвестной агонии, точно от пламени, которого нельзя ни увидеть, ни почувствовать. Артем измерил температуру. Жара не было. Он стал расхаживать по комнате взад и вперед.

Близилось утро. Артем включил настольную лампу, достал из папки тетрадь и ручку, секунду смотрел на расчерченный в линейку лист, а затем стал что-то быстро записывать.

***

Прошла неделя. Артем с Катей сидели за столиком в ресторане Magic Burger.

– Тебя неделю не было на парах, – сказала она.

– Я болел. Но теперь все прошло.

Катя помешала колу соломинкой, избавляя ее от лишнего углекислого газа.

– Как твоя песня?

– Песня написана.

– Классно, дашь почитать.

– Извини, не могу.

– Почему?

Артем не стал отвечать.

– Давай сходим в кино, – предложил он.

– Когда? Сегодня? У меня доклад по отечественной литературе.

– Никуда не денется твой доклад.

– Кино тоже никуда не денется.

– Катя, либо сегодня, либо никогда.

Катя бросила на Артема пытливый взгляд. Артем хладнокровно его выдержал.

– Ладно, пойдем. Но, если я провалю доклад, в этом будешь виноват ты.

Автор: Сергей ПЕТРАЧКОВ