Чего им не хватает? На том свете

Есть ли жизнь после смерти, нет ли жизни после смерти – это науке неизвестно. Так бы, наверное, сказал персонаж известного фильма, если бы речь шла не о Марсе, а о мире потустороннем, в реальность которого всем очень хочется верить.

Сегодня мы публикуем несколько историй, рассказанных читателями «В», после которых понимаешь: во-первых, практически каждый из нас сталкивался с тем, что объяснить не может, а во-вторых, мертвых надо уважать. Потому что они рядом…

Уберись на моей могиле

Татьяна Самраева, 56 лет, поселок Покровка:

– Почти вся моя родня уже на местном кладбище, и раз в год мы с мужем их навещаем, как и полагается, в родительский день. Чтобы могилки прибрать, оградки покрасить, помянуть добрым словом. Пять лет назад все было как всегда. Но, когда уже собрались домой, я вдруг отчетливо услышала голос за спиной:

– Уберись на моей могиле.

Обернулась, чтобы посмотреть, кто говорит. А за спиной никого! Сначала подумала, что это муж так шутит, но он ушел далеко вперед. И это был не его голос, а непонятно чей: и не мужской, и не женский, какой-то искаженный. И вдруг снова кто-то невидимый повторил:

– Уберись на моей могиле.

Осмотрелась и увидела, что все могилы вокруг убраны, и только у женщины, с которой мы когда-то жили на одной улице, все в запустении. Будто ее давно никто не навещал. Достала тряпку и веник, подмела, собрала листья, протерла памятник. А дома все думала: показалось, что меня просила покойная соседка или все же нет?..

Дня через два, встретившись в магазине с односельчанками, я случайно узнала, что у Веры Николаевны, у той женщины, чью могилу я убирала, год назад погиб единственный сын Игорь. Он жил в Находке, где его и похоронили. И я вспомнила, что раньше Игорь всегда приезжал в родительский день навестить мать. Больше некому – Вера Николаевна рано овдовела. А в том году Игорь не приехал…

И вот уже пять лет мы с мужем убираем не только могилы родственников, но и соседки. А почему бы и нет, если она просит. Мертвых забывать нельзя. Наши близкие и друзья, хоть они и покинули этот свет, все равно рядом с нами. Они же часть нашей жизни.

Туфли вернули к жизни

Ольга Еременко, 42 года Владивосток:

– Когда мне было 29 лет, на мою маму на пешеходном переходе наехала машина и раздробила ей кость и ступню. Хирурги ногу собрали, но операция была сложной, длилась почти 8 часов. На другой день я пришла в больницу проведать маму. Когда мы с ней разговаривали, в палату зашли дежурный врач и медсестра. Врач попросила медсестру развязать бинты на маминой ноге, чтобы посмотреть, как затягиваются швы. Что та и сделала прямо при мне, даже не попросив выйти из палаты.

Когда я увидела ногу с множеством швов, представила, как ломались мамины кости, как они хрустели, какую боль испытала мама, мне стало плохо. Пулей вылетела в коридор и, как мне потом рассказывали, грохнулась на пол с высоты своего роста. А я женщина не маленькая, рост почти 180 сантиметров. И упала я не вперед, а на спину, ударившись затылком о пол, покрытый плиткой...

Очнулась в темноте, но увидела свет где-то вдали и почувствовала запах ванили. Этот запах трудно перепутать с чем-то другим. Еще я услышала звон колокольчиков, но не сильный, а еле уловимый. Пошла на свет, он меня манил, и на душе так хорошо, спокойно… Шла и осознавала, что мне здесь нравится и что я ничего больше в жизни не хочу. И вдруг слышу, как откуда-то издалека кричит моя бабушка, которая умерла пять лет назад:

– Ольга, ты что делаешь? Ты куда идешь? Вернись, у тебя же дети! Не ходи туда, тебе еще рано.

А я в тот момент внутренне отрешилась от прошлого и ничего не слышала. И ничто меня не волновало, меня звал к себе этот свет. Я шла и думала, что мама поправится, вырастит моих детей… Я с мужем развелась два года назад.

И вдруг будто током ударило: мне нужно помочь маме, когда ее выпишут из больницы, ей будет трудно ходить на костылях. А еще я не успела купить туфли, на которые отложила деньги… И эта мысль меня вернула обратно. Как только я остановилась, свет стал ярким до боли в глазах, он вытолкнул меня в темноту, и я пришла в себя.

Очнувшись, увидела людей в белых халатах, приводивших меня в чувство. Самое интересное: мне ТАМ было так хорошо, что я не хотела возвращаться обратно. Я поняла, что умирать не страшно.

Я не могу принять этот отрыв

Анастасия Колесник, 38 лет, Владивосток:

– Мой отец знал, что скоро умрет. Причем не своей смертью. Так и случилось в октябре 1994 года: утром пошел за машиной и не вернулся – его нашли избитым, с проломленной головой недалеко от гаража. Мама потом рассказывала, что отец, работая водителем в туркомпании, параллельно занимался автобизнесом. Они с партнером возили подержанные машины из Японии и перешли дорогу каким-то крутым. Его компаньона вообще не нашли. Уехал в Уссурийск к покупателю на продажном «Ниссане-Прерии» и исчез. Времена тогда были такие, их потом не зря назвали лихими.

В день похорон гроб с телом отца привезли к дому. Я любила папу, и мне было очень тяжело. Меня уговаривали выйти на улицу, проститься с отцом. Но я не могла… Жили мы на шестом этаже, и я на каждом лестничном пролете забивалась в угол. Так и не дошла. Мне тогда было 14 лет… Прошло много времени, но и сейчас мне перед ним стыдно.

Через два месяца после похорон я получила подарок от папы: где-то за месяц до смерти отец купил серебряное кольцо с малахитом и наказал маме вручить его мне в день рождения. Кольцо было красивым, иногда казалось, что камень светится в темноте. Оно и сейчас лежит в шкатулке с бижутерией, только я его не ношу. Боюсь…

Я очень скучала по папе, мне его так не хватало. Но я знала, что он рядом, что не хочет расставаться с нами. Мы с мамой слышали, как он вечером ходит по квартире, слышали, как скрипят половицы под его ногами. Я чувствовала, как он садится на мою кровать, как гладит меня по голове. У него были холодные ладони. И мне не было страшно: ведь это мой папа. Я даже разговаривала с ним во сне, но лица его не видела.

Однажды, примерно через год после похорон, я легла спать, забыв снять кольцо. И снится мне, что в мою комнату вошел отец и разбудил меня, чтобы показать свои похороны на каком-то экране, как в кино. Я смотрела на его похороны с высоты шестого этажа. Отчетливо видела людей, которые пришли проводить его в последний путь. Отец подвел меня к гробу, где он лежал, и сказал, что не понимает, что здесь происходит. Почему он раздвоился на две части – на мертвое тело и какую-то эфемерную массу, которая может летать? Хорошо помню, как он тогда сказал:

– Не могу принять этот отрыв. Вижу, как вы плачете. И мне больно. Но самое страшное, что я вас обнимаю и вы меня чувствуете, но не видите. Вы проходите сквозь меня. У меня нет физической оболочки. Я – атом, воздух. Я хочу, но не могу ничего изменить. Для меня это кошмар.

В другой раз отец пришел ко мне во сне, чтобы показать мир, где он сейчас находится. Чтобы я успокоилась, потому что постоянно плакала по ночам, когда его вспоминала. Взял меня за руку и повел по длинному узкому коридору, который заканчивался обыкновенной деревянной дверью. За ней были зеленая поляна и озеро с чистой водой, которые соединял мостик. В воздухе пели птицы, но их не было видно.

– Видишь, мне здесь хорошо. Я здесь счастлив, здесь полная гармония и время течет по-другому, медленнее, чем у вас, живых. Мне не нужно ни о чем думать, я живу и радуюсь. Так и передай маме, – сказал отец.

И я ему поверила. А потом он резко взял меня за руку:

– Быстро обратно! Иначе ты вернешься домой через 20 лет маленькой девочкой, и тебя никто не узнает.

Я хотела остаться с папой, но он открыл дверь и подтолкнул меня. И я проснулась…

Сколько длилась моя встреча с отцом – пять минут или полчаса, не знаю. Будильник в моей комнате на подоконнике почему-то остановился, хотя я его заводила перед тем, как лечь спать. Больше отец ко мне не приходил. Наверное, ему там действительно хорошо.

Я видела привидение

Евгения Ветренко, 62 года, Находка:

– До десяти лет я с родителями жила в Пскове, в старинном доме, построенном еще до революции. Но санузел и горячая вода у нас были. Там много таких домов. Когда отца перевели служить в Приморье (он был военным инженером), мы с мамой поехали следом за ним. Поэтому я считаю себя коренным жителем Находки. Но мой рассказ не об этом.

Дом был большой, просторный. В моей комнате даже был камин, но мы его никогда не зажигали. Папа говорил, что у камина забит дымоход, а прочистить его у него руки не доходили. Он был постоянно в разъездах.

Я никогда не боялась темноты и не верила в привидения, о которых мне рассказывал старший брат. Пока сама не повстречалась с представителем потустороннего мира.

Это было поздно вечером, но я еще не спала. Однажды в мою комнату через закрытую дверь просочилась женщина в черной одежде. Ее лицо было закрыто черной вуалью. Я это видела собственными глазами, как вас. Женщина беззвучно подплыла к моей кровати, посмотрела на меня и строго сказала:

– Зачем ты вечером ела конфеты? Ведь мама тебе не разрешала.

Я стала отнекиваться, мол, я не ела конфеты.

– Не обманывай меня. Обманывать нехорошо, – сказала незнакомка и так же тихо ушла… в стену около камина.

Я не стала говорить о нашей встрече маме, боялась, что она меня отругает. Ведь я действительно перед ужином съела две шоколадные конфеты, стащив их из серванта. Но откуда об этом узнала таинственная дама, для меня было загадкой.

После этого случая женщина приходила ко мне два или три раза. И всякий раз спрашивала, не ела ли я конфеты. Я говорила: нет. Она отвечала: знаю.

И исчезала…

Прошло много лет. Мама умерла, отец состарился. Когда он попал в больницу, я приходила к нему каждый день, рассказывала, что происходит дома, как живут его внуки. Однажды, в очередной мой приход в больницу, запас новостей был исчерпан, но надо было поддерживать разговор, и я рассказала отцу историю из детства о визитах дамы в черном. К моему удивлению, он не стал смеяться, а только спросил: сколько лет было визитерше?

– Около пятидесяти, а может, больше. В комнате было темно, – пояснила я.

– Все сходится, – сказал папа. Оказывается, в доме, где мы жили в Пскове, при царе Николае Втором жила купеческая семья. У купца было две дочери и единственный сын-наследник, в котором глава семьи души не чаял. Однажды дети пошли купаться на пруд под присмотром гувернантки и мальчик утонул. После этого случая купец сильно запил и умер – отказало сердце. А гувернантка отравилась, не выдержав мук совести. И произошло это как раз в моей комнате. И, как утверждал отец, не я одна видела эту гувернантку. Но она приходит проведать только детей, которые живут в этом доме. Выходит, мне повезло: увидеть то, что не всем дано.

От автора. Уважаемые читатели, если у вас есть подобные истории, расскажите нам. 

Автор: Виктория ВАЕВА