Трудом Россию не понять

Как заставить русского человека эффективно трудиться? Об этом спорили в разные эпохи и предлагали разные рецепты. Во времена империи уповали на немецкого управляющего, в советскую эру – на стахановцев и соцсоревнование, на излете перестройки надеялись на рынок: вот придет частный предприниматель и уж тогда... Частный предприниматель пришел и даже состоялся, однако низкая производительность труда в стране – по-прежнему больное место. 

Это что, врожденное или все же лечится? Журнал «Огонек» попытался разобраться в ситуации.

Опубликованные на днях данные Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) не радуют. В организации замерили производительность труда в различных странах, и выяснилось, что вклад россиянина в ВВП страны за час рабочего времени составляет всего лишь 25,1 доллара США. Для сравнения: этот показатель для Люксембурга, оказавшегося в лидерах рейтинга, – 95,1 доллара, для США – 68,3, для Германии – 66,6... Мы оказались в самом конце списка, обогнав лишь Мексику (20 долларов), и, самое обидное, ставим этот антирекорд уже не первый год. Например, в 2014-м производительность труда россиянина составляла не намного больше – 26 долларов.

При этом парадокс: по количеству отработанных в год часов мы, напротив, среди лидеров – это доказывает еще один рейтинг ОЭСР. Сами посудите: россияне работают 1978 часов в год, это гораздо больше, чем жители Германии (1371) или, скажем, Франции (1482). Как это противоречие понимать?

– Это называется высокая трудоемкость. Чтобы произвести единицу продукции, нам просто требуется больше рабочего времени, чем в других странах, – говорит профессор Александр Щербаков из РАНХиГС.

Есть ли шанс выбраться? Статистика оптимизма не внушает. Разрыв в производительности труда с развитыми странами фиксировали еще в советские времена, от США мы отставали в 4,2 раза, от Великобритании – в 2,8. Сегодня у нас рыночная экономика, но соотношение практически не изменилось. Более того, нас догоняют страны, еще недавно бывшие аутсайдерами. С 1991-го по 2012 год мы повысили производительность труда примерно на треть, в то время как Китай в 7 раз.

– Сократить отрыв никак не получается. Проблема как в основных фондах, то есть в оборудовании, машинах, инструментах, материалах, так и в самой организации труда. По обоим параметрам мы очень серьезно отстаем, – уверен Щербаков.

«Старикам» здесь место

Едва ли не самую тревожную статистику представил директор Института нового индустриального развития им. Витте Сергей Бодрунов – об износе основных фондов, от машин и оборудования до зданий. Оказывается, ситуация сегодня еще хуже, чем была перед началом рыночных реформ 27 лет назад. Если в 1990-м степень износа составляла 35,6 процента, то в 2014-м – уже 49,4. Нам далеко даже до советских показателей. На излете Советского Союза средний возраст оборудования увеличился с 8,5 до 12 лет, и уже тогда все ломали голову, что с этим делать. Сегодня на ситуацию просто махнули рукой. По данным Бодрунова, на заводах и в цехах в основном преобладает машинное оборудование, работающее более 20 лет, – какие уж тут нанотехнологии... Фактически, полагает эксперт, мы имеем дело с затянувшейся деиндустриализацией российской экономики. Дело не только в плохом состоянии оборудования или низкой инновационной активности, но и в человеческом факторе – нет хорошо оснащенных рабочих мест, значит, нет и высококвалифицированных кадров.

Георгий Остапкович, директор Центра конъюнктурных исследований ИСИЭЗ НИУ ВШЭ, перечисляет по отраслям, начиная с добывающей промышленности:

– Износ фондов там порядка 54–56 процентов, – говорит он. – Но добывающая промышленность и сама по себе с точки зрения технического прогресса – отсталая сырьевая отрасль. Основная добыча у нас идет традиционным методом вертикального бурения, мы мало работаем с горизонтальным бурением, со сланцем, с гидроразрывами пластов, с шельфами во многом именно потому, что нет нужного оборудования. А в условиях санкционного давления его практически запрещено поставлять... В обработке ситуация с фондами средняя, но там все зависит от того, что обрабатывают. В сельском хозяйстве износ большой... Да, мы гордимся тем, что экспорт сельхозпродукции достиг 18 млрд, это даже больше вооружений. Но не стоит забывать, что в маленькой Голландии он составляет 80 млрд, и вовсе не потому, что они работают день и ночь...

Зависимость очевидна: чем лучше оборудование, тем выше производительность труда. Но что делать, если импортные технологии – дорогое удовольствие? Если деньги есть, можно и раскошелиться. А если их не хватает?

– Доступ к длинным западным кредитам в связи с санкциями ограничен, а чтобы закупать импортное оборудование под сегодняшнюю ключевую ставку в 10, а реально в 15-16 процентов, нужно иметь огромную рентабельность, – говорит Остапкович. – К тому же речь о длинном инвестиционном цикле. Новое предприятие не создашь за полгода, а бизнес живет сегодняшним днем. Зачем что-то обновлять, если есть неопределенность по поводу экономического завтра?

По словам эксперта, это напрямую связано с проблемой производительности. Предприниматели зачастую не входят в длинные инвестпроекты, потому что боятся завтрашнего дня.

Управление неуправляемым

Недавно в Высшей школе экономики выступали два эксперта – Владимир Бовыкин и Михаил Лисин из Общественного объединения по повышению производительности труда, их выводы удивительны. Оказывается, собственники и руководители предприятий просто не задумываются о повышении производительности труда – нет у них такой озабоченности. Эксперты убеждены, что она и не возникнет, если не стимулировать к решению задачи бизнес. Например, поощряя участием в госзаказах, снижая налоги. Предлагалось даже создать особое министерство производительности труда, иначе, дескать, механизм эффективности не завести.

Но это касается руководителей, а что там с простыми работниками? Тут тоже не все в порядке. В большинстве своем россияне слабо мотивированы бороться за высокую эффективность труда, поскольку в условиях деиндустриализации бизнес игнорирует такой административный ресурс, как мотивация персонала.

– Мы отстаем от зарубежных стран не только по производительности труда, но и по зарплате,– указывает на хороший мотиватор Александр Щербаков из РАНХиГС. – Возьмем США: мы отстаем от них по производительности труда в 3–5 раз, а по зарплате – в 7–8. Доля оплаты труда в ВВП была у нас на уровне примерно 50 процентов в 2014 году, тогда как в развитых странах этот показатель колеблется в районе 60 процентов и даже выше. В России снижалась реальная заработная плата, снижается потребление, поэтому рассчитывать, что с такой мотивацией мы добьемся высоких результатов, крайне самонадеянно. Есть мнение, что у нас маленькие зарплаты, потому что маленькая производительность, но я с этим не согласен. Наоборот, при рыночной экономике именно высокая зарплата предопределяет высокую производительность...

Росту ВВП дачи помешали?

А еще, уверяют эксперты, не стоит полностью сбрасывать со счетов и национальные особенности. Миру известны примеры, когда местный колорит мешал эффективной работе. Специалисты указывают, в частности, на Испанию, где недавно на полном серьезе планировали отказаться от традиционной сиесты – она якобы мешает бороться за производительность. И действительно, подкомитет испанского правительства предлагал изменить ни много ни мало испанский образ жизни, например, ограничить время совещаний, сократить длительность обедов. Среди предложений было даже изменение часового пояса, введенного еще при Франко, и все ради повышения производительности труда. Как говорится, ничего личного, только бизнес...

У россиян сиесты нет, поэтому эксперты, отчаявшиеся найти рациональные объяснения застою в росте производительности труда в стране, готовы предъявить претензии даже фазендам, на которых любят пахать бывшие советские граждане.

– Это примерно 20–25 процентов рабочего времени, или, если брать рыночный сектор, около 2 процентов ВВП, – говорит замдиректора Центра трудовых исследований НИУ ВШЭ Ростислав Капелюшников. – Если исключить работу на дачных участках, затраты рабочего времени будут уже не так феноменально велики, а производительность труда в нашей стране относительно других стран вырастет процентов на 20, и мы окажемся где-то в середине рейтинга.

А как подняться в нем не столь оригинальными способами? Тема звучала на недавнем Гайдаровском форуме из уст официальных лиц, но в основном в качестве благих пожеланий типа «обратить серьезное внимание» и обещаний «приложить усилия». Озабоченность понятна: еще в 2012-м президент издал указ, обязывающий правительство повысить производительность труда в полтора раза уже к 2018 году – речь шла примерно о росте в 7 процентов в год. Получится? Надежда есть. Как подчеркивают эксперты, опрошенные «Огоньком», мы, россияне, все делаем в последний момент, что называется, в четвертом квартале. А еще чудеса у нас случаются. В отчетности в том числе...

Автор: Евгений СИДОРОВ