Черепки и кости, или Почему владивостокцы не пользуются плодами демократии

Шаткая политическая ситуация во Владивостоке сохранится до тех пор, пока жители решительно не выскажутся в поддержку Виктора Черепкова или Константина Толстошеина.

А шанс выразить симпатии дают выборы в городскую думу, назначенные на 22 декабря. До них осталось меньше недели, но почти незаметно ни активности кандидатов, ни готовности избирателей. И если выборы окажутся сорванными, то фактическое двоевластие в городе сохранится еще на неопределенное время.

У ВЛАСТИ ПРИ ЛЮБОЙ СМЕНЕ ВЛАСТИ

Почему я говорю о двоевластии, когда в городе вроде бы уже воцарился законный мэр Виктор Черепков? Да потому, что, как ни странно, реальная власть в городе принадлежит совсем не главе администрации, а аппарату. И вот вам подтверждение этой мысли.

На своей первой большой пресс-конференции Виктор Черепков заявил, что аудиторская проверка дел прежней администрации вскрывает факты пособничества разворовыванию городского бюджета. И если бы деньги, которые были отпущены на ремонт и благоустройство улиц, в самом деле были потрачены на эти цели, то вдоль всех дорог города должны были бы розы круглый год цвести. Мэр обещал, что по материалам проверок будут возбуждены громкие уголовные дела. Черепков у власти уже несколько месяцев, но обещанные процессы город так и не потрясли и никакие известные фамилии названы не были.

Странно, но стоит вспомнить, что почти 3 года назад также на первой большой пресс-конференции с аналогичными словами в адрес прежней администрации Черепкова выступил и сменивший его Константин Толстошеин. И тоже говорил о проверке финансово-хозяйственной деятельности, о нарушениях, о возбуждении уголовных дел. Но город так и не узнал героев-казнокрадов.

Как же так? Два меняющих друг друга мэра не похожи на друзей, которые бы покрывали грешки друг друга. Напротив, они принадлежат к взаимоисключающим системам и должны были бы воспользоваться любой возможностью окончательно развенчать противника.

Но этого не происходит.

Неужели выпады мэров друг против друга это только воинственная риторика? Неужели Владивосток - такой исключительный город, где нет воровства под видом строительства, хищений под видом заботы о малоимущих, казнокрадства под предлогом развития международных связей?

Ответ может быть только один: присвоение казенных денег ведется столь умно и с виду законно, что не подкопаешься. И обстряпывается теми людьми, которые в совершенстве отточили технологию превращения казенных денег в личные. Людьми, которые при любой смене власти остаются у власти.

Часть этих людей возглавляет скромные и неизвестные публике ООО и ИЧП, а другая часть - сидит в администрациях разных уровней, на небольших, но очень важных должностях.

Как же вписываются личности двух наших мэров Черепкова и Толстошеина в сложившуюся бюрократическую систему?

ЧУЖОЙ СРЕДИ СВОИХ

Кажется, в последнее время во Владивостоке не было главы администрации, который больше бы соответствовал расхожим представлениям о бюрократе, чем Виктор Черепков. Ему бы еще черные нарукавники на рукава рубашки - и классический образ бухгалтера средней руки.

Но, парадокс, Черепкова аппаратчики со стажем не любят и опасаются. И Виктор Иванович недалек от истины, когда говорит, что его решения тихо саботируются. Чиновники боятся его непредсказуемости и его экспериментов. Неважно, будет ли толк от его реформ - реорганизация аппарата, создание новых отделов, упразднение старых управлений изменяют ХОД БУМАГИ. Она ложится уже не на тот стол, необходимы новые подписи для согласования... Чиновники не просто в растерянности, они теряют ту свою власть, которая добавляла к небольшому казенному жалованью щедрую надбавку.

Меньше всего хотелось бы обидеть самих тружеников аппарата: вымогателей и взяточников среди них практически нет - такие сразу горят, и их безжалостно выгоняют. Посетитель, проситель слаб, он сам обещает “не забыть, если вы поможете”. А как можно помочь, когда Черепков преобразовал районы в территории, назначил новых управляющих и заведующих, преимущественно не имеющих большого бюрократического опыта? Так, например, в бывшем Советском районе все печати теперь хранятся только в сейфе управляющего, и ставит он их на любую пустячную справку самолично.

К этому еще можно приноровиться, хуже, что на нужных должностях появляются новые люди.

Парадокс еще и в том, что Черепков, сам большой аккуратист, ломает чуждую ему бюрократическую систему, чтобы создать свой аппарат и своих чиновников. Он как будто не понимает, что как только его система заработает и люди притрутся, то обнаружатся все те же пороки, которые присущи любому аппарату власти. Потому как “страха нет, а жизнь - тяжелая”.

Говорят, в кресло городского головы попал случайный человек. Это не так, случайный человек может только прийти во власть, но удержать ее или тем более вернуть может только очень способный к политике человек, которого власть признала своим. В отличие от Толстошеина, который противопоставляет объективным обстоятельствам свою волю и энергию, Черепков пытается не идти напролом, а искать обходные решения. Так волна обтекает камень, подмывает и, наконец, засыпает песком.

После недавнего снегопада и гололеда, когда по городу мотался Юрий Копылов, Черепков скорее от раздражения увидел в пробках и гололеде нерасторопность гаишников и сгоряча попытался снять двух гаишных начальников. Но спустя неделю подошел к этой проблеме уже со свойственной ему методичностью: было проведено подробнейшее совещание, которое должно было отработать механизм действий на случай любого снегопада.

Черепков в подходе к некоторым проблемам бывает логичен, как компьютер. Пример тому - его расчеты, обосновывающие выгодность безбилетного проезда в городском транспорте. Платным проезд был только для тех немногих пассажиров, которые не имели нужных корочек, но имели совесть.

Был введен местный налог: за пассажира стало платить каждое зарегистрированное в городе предприятие - 0,3 процента от фонда заработной платы. Эти деньги переводились прямо в казну города. Недовольны были очень многие. И руководители предприятий, на которых свалился дополнительный налог, и сами транспортники, потерявшие возможность по-своему распоряжаться той даже небольшой суммой, которая поступала от продажи билетов. Черепков, приобретя симпатии горожан, разом поссорился со всеми директорами.

Сегодня Виктор Иванович по-прежнему убежден, что поступил тогда правильно, но, обжегшись, снова вводить безбилетный проезд пока не торопится, хотя поговаривает и о “бесплатных” уличных телефонах.

Упорству и методичности этого человека с вкрадчивым голосом и пронзительными глазами можно только позавидовать. К тому же не зря в свое время он получил звание заслуженного рационализатора.

Беда только в несвоевременности его экспериментов и неготовности людей им следовать. Иногда кажется, что только один Черепков до конца понимает и верит в необходимость своих реформ. Отсюда и чехарда в его окружении. Прошлый раз против него восстали приведенные им в городскую администрацию заместители, а в этот раз уже ушел из его команды один из людей, на кого он собирался опереться - Игорь Чернянский, которого впечатлительным уж никак нельзя назвать.

ДОБРОГО СЛОВА ТОЛСТОШЕИН НЕ УСЛЫШАЛ

Когда Черепкова отстранили от должности и исполняющим обязанности главы администрации был назначен Константин Толстошеин, чиновники встретили его рукоплесканиями. Толстошеин меньше всего похож на бюрократа - но он свой понятный человек.

Как ни странно, искреннего доброго слова Толстошеин за 3 года мэрства, пожалуй, так и не услышал ни от начальства, ни от горожан. Нельзя же считать за одобрение лесть верного пресс-секретаря. А ведь городское хозяйство окончательно не рухнуло в то тяжелейшее для всей страны время во многом благодаря бешеной энергии и упертости Константина Борисовича. Он подталкивал, распихивал, грозил, кого-то материл, кого-то хвалил, стучал кулаком, у кого-то отнимал, кому-то давал - и город понемногу ожил.

Если бы в прошедший недавно снегопад Толстошеин оставался хозяином города, то, без сомнения, мэр сам бы, а не только его замы, мотался по городу, заставлял бы гаишников распихивать машины в пробках, учил бы, как сгребать снег и подсыпать песок, ругал, одобрял, снимал с должностей - в общем, проявлял ту энергию, видя которую в начальнике, так радуется русский человек.

И как ни странно, воля одного человека иногда успешно противостоит стихии. И уж по крайней мере через 2 дня, как гололед выстеклил улицы, они были бы отменно посыпаны смесью песка и соли. И пусть так же бы не хватало машин, бензина, водителей, но движимые его волей люди пусть с помощью “лопаты и чьей-то матери”, но привели бы дороги в божеский вид.

Цепкий глаз, природный ум, хозяйственность, стремление “всегда выглядеть сильным мужиком” и, как ни странно, некоторое простодушие и доверчивость при всем при этом. Почти не сохранивший настоящих близких друзей, которые тянутся за каждым человеком с детства, он любил представлять гостей города, как своих личных: “мой друг Борис Гребенщиков”. Это для Гребенщикова, который при этих словах поморщился, Толстошеин просто еще один градоначальник. Но Толстошеин, который в качестве хозяина города принимает, угощает, радушничает и дарит подарки, - искренне верит, что так поступают с настоящим дорогим другом.

Еще нужно отметить, что Толстошеин при всей его бурной активности почти не лез в чужие дела и не мешал. Вы понимаете, как это важно для любого человека, который занят делом, чтобы ему хотя бы не мешали. Толстошеина не опасались - даже если в гневе он обещал показать кому-то “кузькину мать”. Прошедший школу стройки и районной администрации, он и шумел-то больше для того, чтобы себя успокоить, а не кого-то напугать. Своих-то сотрудников Толстошеин распекал больше всего. Иногда в приемную из его кабинета доносились отзвуки бури. Но чиновники меньше всего его боялись, признавая в нем своего. Да и знали, что Толстошеин - человек незлопамятный.

ПОХВАЛЬНОЕ СЛОВО АППАРАТУ

При всех пертурбациях власти именно аппарат обеспечивает ее преемственность.

При всей полярности двух мэров разорвать дела одного от дел другого очень сложно. Хорошо это видно по победным реляциям пресс-служб двух последних администраций. Читая их, складывается впечатление, что мэры не столько антагонисты, сколько верные соратники.

Черепков начал - Толстошеин продолжил:

строительство путепровода на Второй Речке, развитие сети хлебопекарен, закупка корейских автобусов.

Начал Толстошеин - продолжил Черепков:

очистка улиц, реставрация исторических зданий, строительство бизнес-центра “Хендэ”, регулярные ярмарки на центральной площади, развитие сети рыбных магазинов и рыбных рынков, развязка на Луговой, введение конкурса на подряды для ремонта улиц и т. д.

Собственно, потому наш город и выживает при любой смене власти, что градоначальники подхватывают все добрые дела друг друга.

КАК УКРЕПИТЬ ВЛАСТЬ

Возвращение Черепкова в свое кресло - это его огромная личная победа. Но есть одно обстоятельство, от которого эта победа горчит: он вернулся благодаря тому, что был отменен указ президента, а вовсе не потому, что этого требовали владивостокцы. И ему сейчас очень нужна эта поддержка горожан.

И Толстошеин, ставший мэром волей губернатора, тоже ищет этой поддержки. В городе должна быть хоть чья-то, но сильная власть, нужна окончательная победа либо одного мэра, либо другого. И нам с вами пора определиться в симпатиях.

В свое время попытка реформы КПСС обрушила все государство. Сейчас реформа аппарата ослабляет городское хозяйство, вокруг заказов и бюджета которого кормится слишком много людей, и мириться с этим они не станут.

Есть еще одно обстоятельство, которое может осложнить жизнь и работу Черепкова, - это возможное избрание 22 декабря городской думы. Не зря в эту думу выдвигались в свое время сторонники и члены администрации Толстошеина. Предполагалось, что они должны поставить вопрос о недоверии Черепкову, провести сначала референдум по этому поводу, а потом, может быть, назначить и новые выборы главы администрации Владивостока.

Но, видимо, Толстошеин, утратив свой пост, утратил и рычаги влияния на многих людей - иначе чем объяснить тот факт, что предвыборная борьба за думу почти сведена на нет. Удалось только отстоять полномочия прежних кандидатов в депутаты, зарегистрированных еще при Толстошеине, и дату выборов 22 декабря.

Но у сторонников Толстошеина как будто весь запал уже иссяк или было принято какое-то другое, более дешевое решение, чем ведение предвыборной агитации и формирование думы нужного состава. Если это так, то основные сюрпризы политическая жизнь города преподнесет нам не к Новому году, а к весне.

Смотрите: из двух наших мэров один победил на выборах, другой стремится к ним. Зачем? И тому, и другому нужна поддержка горожан.

Название этого материала взято вовсе не из фамилии одного мэра и имени другого, а из старой латинской поговорки об опоздавших: поздно приходящим в гости достаются черепки и кости.

Жители Владивостока, если не поймут, что участие в выборах - это все-таки реальное влияние на власть, могут опять опоздать и не воспользоваться плодами демократии. И достанутся нам тогда черепки и кости.

Автор: Андрей КАЛАЧИНСКИЙ, “Владивосток”