Не так страшен рак...

Сегодня врачи научились лечить рак. Страшный диагноз перестал быть приговором. Встает другая проблема – вовремя распознать болезнь. Специалисты твердят о важности работы первичного звена в выявлении онкологических заболеваний на ранней стадии. Насколько эффективно работает это звено в Приморье, есть ли толк от диспансеризации населения и как обстоит ситуация с лечением онкологических заболеваний в крае, в интервью порталу VladMedicina рассказала заместитель главного врача ГБУЗ «Приморский краевой онкологический диспансер» Людмила Гурина.

Бессимптомный и коварный

– Людмила Ивановна, почему все боятся онкологических заболеваний, но мало кто обращается к специалистам для раннего выявления рака?

– У рака нет симптомов, иначе бы больной, обнаружив их у себя, помчался к врачу. Мы же знаем симптомы гриппа. Или симптомы повышенного давления. Взяли аппарат, померили и пошли к врачу. А у рака нет никаких симптомов. Когда они появляются – боли, компрессии, переломы – это уже четвертая стадия.

– На какой стадии у человека еще есть шанс?

– Когда выявляют онкологию, все страшно пугаются, возникает стресс, шок. Но умирают не все. Если болезнь выявлена на ранней стадии, выздоровление наступает более чем в 95% случаев. Если стадия промежуточная (не ранняя и не поздняя, третья), то выздоровление наступает примерно в 50 – 60% случаев. Это касается всех опухолей.

Четвертую стадию вылечить невозможно. Но можно улучшить качество жизни пациента, облегчить симптомы заболевания, заглушить ее течение. Человек может прожить еще 10 лет и больше, у нас есть такие примеры, когда пациенты с последней стадией болезни живут долго, опухоль протекает как хроническое заболевание.

– Сколько сегодня в Приморье онкологических больных?

– Не так уж и много. Это кажется, что вокруг нас сплошной «раковый корпус». Население края – 1, 9 млн человек, а состоит на онкоучете 36 тысяч. Сегодня люди уже не боятся СПИДа, а рака по-прежнему пугаются.

Ежегодно мы выявляем почти 7 тысяч пациентов. Есть прирост количества злокачественных опухолей из числа больных. Сейчас встречаются такие, у которых две-три злокачественные опухоли. Причины разные: снижение иммунитета, загрязнение окружающей среды, плохая наследственность, низкая рождаемость и отсутствие естественного отбора. Ежегодно от болезни умирают более 4 тысяч человек. Это включая не только раковые заболевания, но и доброкачественные опухоли, то есть новообразования, которые также могут сопровождаться смертельными исходами.

– Приморский краевой онкодиспансер испытывает нехватку оборудования?

– На сегодняшний день мы практически ни в чем не нуждаемся, за исключением типового онкологического центра. У нас нет тотального дефицита кадров, как на периферии. К нам люди идут. А вот дефицит площадей – да, действительно есть.

Здравоохранение, а не здраволечение

– Должны ли онкологи заниматься ранней диагностикой рака?

– Мое категоричное мнение – нет. Этим должны заниматься врачи первичного звена: поликлиник, женских консультаций, больничных объединений. Но до сих пор в медицинской среде первичного звена бытует мнение, что диагноз «рак» должен установить онколог. Упаси боже, у него функция совсем другая. Онкологи вырабатывают стратегию лечения. Выявлять заболевание должен терапевт, хирург, гинеколог, уролог, дерматолог – в конце концов, пациенты именно к ним ходят. Но этого пока нет, как нет и никакой ответственности за запущенность заболевания. Уже несколько десятилетий существуют определенные подходы к лечению пациентов. Не нужно изобретать ничего нового, чтобы диагностировать рак. Необходимо просто знать, где и у кого искать. Рак протекает бессимптомно, поэтому все пациенты после 40 лет попадают в группу риска.

В этом году мы потеряли 182 человека. Смертность, к сожалению, у нас растет. Владивосток еще более-менее, а районам гордиться нечем. У Дальнегорска очень высокий показатель смертности. Это все поздняя диагностика и отсутствие организации помощи.

– Есть ведь и вторая сторона проблемы. Как достучаться до пациента, чтобы он пошел к врачу, а не занимался, например, самолечением?

– Действительно, многие врачи пеняют на пациентов, что те сами виноваты – не приходят на осмотр. Это в корне неправильный подход. У нас на каждый случай запущенного злокачественного образования составляется специальный документ – протокол, и в нем указываются причины запущенности, их больше пяти. И причина «по вине пациента», потому что вовремя не обратился, не должна превышать 10%. У нас же этот показатель – 90%!

Раньше была установка: советское здравоохранение должно быть профилактическим. И все в обязательном порядке подвергались различным видам обследования. Сегодня об этом молчат. Между тем у нас по определению – здравоохранение, а не здраволечение. И именно медики должны говорить о профилактике, популяризировать ее, это дешевле, чем лечить больного. Поэтому, когда пациент не идет к медикам, они сами должны идти к нему.

– А как их на это сподвигнуть?

– В каждом селе есть фельдшеры, акушерки. Значит, необходимо их обязать осуществлять подворные обходы. При этом важно мотивировать этих медработников, чтобы они, получая за это дополнительную плату, активно выявляли у местных жителей злокачественные образования. Мы готовы бесплатно обучить тому, как выявить рак. Но этого не делается. Во многих ФАПах нет гинекологических кресел, а рак шейки матки сегодня – бич молодого возраста.

Поэтому в позднем выявлении рака вина не пациента, а всей нашей системы здравоохранения. Нередки случаи, когда человек состоит на учете и постоянно наблюдается у врача по какому-то заболеванию, например гипертонии или сахарному диабету, и вдруг умирает от рака. Над каждым таким случаем работает комиссия. Больной постоянно обследовался, что же помешало выявить онкологию? Вопросов много, возможно, дело в несовершенстве наших порядков и стандартов оказания медицинской помощи.

К диагностическим центрам и скринингу

– Есть адекватное и доступное решение?

– В идеале, чтобы мы здравствовали или наши болезни можно было своевременно выявлять и контролировать, нужны либо специализированные крупные клиники, как в Южной Корее, где все очень мудро и грамотно продумано, либо диагностические центры.

У нас есть программа госгарантий, согласно которой пациент должен пройти обследование по месту жительства, должен быть установлен диагноз, проведены минимальные и уточняющие методы обследования. После чего он уже направляется в профильный диспансер: онкологический, психиатрический, кожно-венерологический, туберкулезный и т.д. А на периферии многих технических ресурсов нет: бронхоскопов, колоноскопов, маммографов, не делается биопсия. На мой взгляд, нужны крупные диагностические центры, где бы пациенту сделали все: от забора крови до МРТ, УЗИ и эндоскопии. Чтобы он на выходе получил блок результатов анализов и заключение врача.

– А диспансеризация какие-то плоды дает?

– Пока я не наблюдаю реальных и ощутимых результатов. И даже не знаю почему. Я и на своем примере дефекты вижу. Мы, медики, ведь тоже проходим диспансеризацию: УЗИ, рентген, лабораторные анализы, лора, гинеколога/уролога, окулиста, невропатолога, терапевта. Жалобы записали и все. А дальше что?! Некачественная диспансеризация, никто не заинтересован во втором этапе. Вот и получается, что по прошлому году ни одно учреждение не показало выявленного онкологического больного. Где-то были подозрения, но на этом и закончилось. Как в этом году сработают, не знаю.

– Насколько важны скрининговые программы?

– Не просто важны, а жизненно необходимы. Но в России пока нет закона о скрининге, который бы детально прописывал его проведение, методы, объемы и так далее. Ни одна страна не занимается «сплошным» скринингом, это достаточно дорого, но в мировой практике есть блестящие примеры локальных обследований. Так, в США скрининг рака молочной железы и скрининг рака простаты – это технологии, которые включают исследования населения определенных возрастных групп. И они участвуют в нем пожизненно.

К примеру, боремся с раком молочной железы и говорим, что все 40-летние женщины должны стройными рядами и в обязательном порядке отправиться на маммографию. Не в 60, не в 70 лет! И потом делать ее каждые два года. И если рак будет выявлен на ранней стадии и пациентка получит своевременное лечение, то она забудет об этой проблеме. То же относится и к мужчинам – они должны начиная с 45 лет также каждые два года сдавать кровь на простатический специфический антиген. И если в 65 лет он у них нормальный, тогда до свидания, скрининг! Причем это ведь не сложно и не накладно.

У людей такая психология: когда они здоровы, то говорят, зачем им обследоваться, а когда возникают проблемы, кричат, сколько вокруг онкологии. Население должно себя мотивировать на участие в скрининге, требовать его! Если нужно – пройдите его за деньги, это недорого. Кто сказал, что все должно быть бесплатно, за счет государства? Никогда не забывайте, что ваше здоровье только в ваших руках.

Автор: Евгений СИДОРОВ