Свой среди своих
Во Владивостоке Юрий Стоянов показал зрителям, собравшимся на открытие фестиваля театральных антреприз, моноспектакль – творческую встречу, что еще называют бенефисом. Это был доверительный, иногда трогательный разговор со зрительным залом. Но смеха было много больше!
Известный артист начал разговор с признательности Владивостоку, в котором с уважением относятся к великим актерам и писателям, увековечивая их в памятниках. Правда, тут же отшутился: мол, будет не против, если и ему монумент воздвигнут, но надеется, что это будет не скоро.
Не выгляжу ли я идиотом?
Актер много вспоминал о советском прошлом, о быте того времени, о друзьях, однокурсниках, рассказывал, как складывалась его творческая судьба, делился секретами профессии:
– Когда я еще только поступал на актерский факультет ГИТИСа, я часто думал, когда дело доходило до этюдов, не выгляжу ли в этот момент, изображая, например собаку, идиотом? А солидно ли это? По-мужски ли? И много позже понял, что профессия артиста состоит не в том, чтобы думать, а в том, чтобы умно чувствовать.
Прерывая свои воспоминания, Юрий Стоянов брал в руки гитару и пел – красиво, профессионально, прекрасно владея инструментом. Возможно, тот факт, что актер так замечательно играет на гитаре, для кого-то в зале стал открытием.
– Театр имени Товстоногова, где я работал в молодости, всегда предоставлял мне невероятное количество свободного времени, которое надо было заполнять, – рассказывал Юрий Стоянов. – И они выручали меня, вот эти гитары. Сейчас их у меня более двадцати. Но на гастроли я езжу с самыми любимыми – с гитарами и с женой. А потому, в отличие от многих артистов, в дополнительных услугах не нуждаюсь.
Моя первая гитара… 1970 год. Купить инструмент было нереально. Мой дед в Киеве жил на Крещатике. Рядом, в гостинице «Днипро», был валютный магазин «Каштан», на витрине которого стояла гитара производства Ленинградского завода щипковых инструментов, стоила она 9 долларов 50 центов. Я смотрел на эту гитару как на сокровище… Уж не знаю, что дед мой рассказал продавщицам того магазина, но они взяли ее, достали ножницы и поцарапали ими гитару. И сказали: «Теперь мы можем ее развалютить, а вы сможете купить ее за 9 рублей 50 копеек». И у меня появилась первая гитара.
Вот так и складывался из разных кусочков, словно мозаика, вечер-встреча «Для своих». И в зале, и на сцене действительно все были свои.
По-разному. Но об одном
– Содержание подобного вечера-встречи со зрителями – импровизация?
– У меня, безусловно, есть костяк выступления. Но он не догма. И я не мучаюсь мыслями, все ли сказал, не забыл ли какой-нибудь анекдот или историю, все ли песни спел? Просто иногда в конце встречи думаю: эх, не успел еще 10 песен спеть…
Кстати, на содержание таких встреч всегда очень влияет география. Вот пролетишь, как к вам, через всю страну, выйдешь на сцену еще не очень в себя пришедшим… Зато потом есть повод для гордости: смог полноценно, без халтуры, по-настоящему отработать!
С другой стороны, в любом городе, где провожу встречи, стараюсь говорить и вспоминать истории, связанные именно с этим городом, краем.
Так вот, Владивосток – один из первых городов, куда мы с Ильей Алейниковым (бывший партнер Юрия Стоянова по популярной программе «Городок». – Прим. авт.) приехали вместе. Это была середина 90-х годов прошлого века, мы были на то время еще нераскрученным тандемом, гастролировали с небольшим спектаклем. Запомнился организатор нашего концерта, помню, что звали его Марик. Перед поездкой звоню из Москвы, спрашиваю, как билеты, продаются? Тот вздыхает: «Продаются. Но не покупаются!»…
Вообще, мы с Илюшей объездили всю страну. Именно поэтому я буду ведущим новой игры, которая затевается на одном из телеканалов. Рабочее название – «Поехали!». Суть проста: игроки и я едем в поезде по стране, я задаю вопросы именно о той местности, по которой мы едем. И я там не просто ведущий, а человек, который знает, любит, прочувствовал Россию за много лет. Очень надеюсь, что программа будет запущена. С телевидением, знаете ли, всегда надо немного быть суеверным и стучать по дереву…
– Вы предложили зрителям задавать вопросы…
– Да. Жаль, что никто не решился… Конечно, своим выступлением я как бы отвечаю на вопросы, которые висят в воздухе, говорю на темы, которые все ждут. Например, про Илюшу. Я не рассказываю, как он уходил из жизни. Об этом я рассказал в фильме «Нам его не хватает», который снял как режиссер, но вспоминаю его веселым, живым…
А вообще, я готов к любому вопросу, меня сложно поставить в тупик. Хорошо, когда вдруг раздаются реплики дружеские – не хамские, не панибратские. От них можно оттолкнуться и сделать атмосферу еще более дружеской.
– Как вам кажется, градус смеха в зале был высоким?
– Я не так часто играю такие вот творческие встречи. Это не рубка бабла, это очень непростая работа, но она в кайф. Вот я вам честно скажу: отработал и ожил, полностью вошел во владивостокское время. А все благодаря общению с живыми людьми, с хорошей энергетикой зала. Именно так: если из зала идет хорошая энергия, она тебя приводит в порядок, ты становишься нормальным, здоровым. А бывает энергетически тяжелый зал, вампирный такой. Для этого достаточно буквально двух малоприятных людей. И это ужасно выбивает из колеи…
Так вот, градус смеха, градус положительной энергетики сегодня в зале я бы определил как очень, очень высокий.
Мы были на одной волне, на своей, каждый рассказ, воспоминание находили живой отклик у зрителя. И это, правда, был концерт для своих: у нас общее советское прошлое. И пусть мы думали неодинаково, но об одном. Это и есть единомышленники. А одинаково думают ограниченные люди.
Машина – это свобода
– Для вас стакан наполовину пуст или наполовину полон?
– Для меня стакан всегда разный. Все зависит от настроения. Я могу увидеть, что он пуст наполовину… или полон. А могу увидеть, что вода все дороже. Или что она стала грязной и ее нельзя пить. Или, наоборот, что кристально чистая и вкусная. А еще я всегда помню, глядя на стакан, что всегда найдется тот человек, который может выплеснуть его содержимое в лицо собеседнику.
– Вы говорили, что вы «человек ездящий», что вам всегда нужна скорость, машина, яхта…
– Стоп, стоп, про яхты даже не начинайте! Меня сразу тошнит! Я из окна гостиницы увидел яхты и высокие волны, и меня моментально замутило. А вот машину водить… Это да! Очень люблю. Водитель я разный. Если за моей спиной сидят дети, то корректный и аккуратный. Если детей нет, то водитель агрессивный, но не подставляющий других.
А знаете, откуда эта любовь к машинам? Мой первый автомобиль появился у меня в 80-е годы. Вот представьте себе: СССР, где мы все – зависимые люди. А я человек крайне зависимой профессии: может, дадут роль, может, нет, все решают за тебя. И в стране все решают за тебя. И есть эта «восьмерка» – машинка, в которой ты едешь час до дома, запускаешь любимую кассету и представляешь себя абсолютно свободным человеком… Педали, руль, вся машина – вот она зависит только от тебя. Это было проявление мужской, очень важной свободы и самоутверждения, а никакое не средство передвижения. В России люди зарабатывали первые 100 тысяч долларов, на 90 тысяч покупали подержанный «мерседес», а на оставшуюся десятку отмечали это событие. Сидя с друзьями в комнате в общежитии! Да, вместо жилья тогда покупалась машина. Потому что это всегда в России была слишком серьезная штука.
Автор: Любовь БЕРЧАНСКАЯ
