Классики за решеткой

Чтобы попасть в этот храм знаний, пришлось пройти шесть решеток, закрытых тяжелыми металлическими дверями. И вот она – одна из самых защищенных библиотек во Владивостоке. Что не удивительно, ибо расположена она в следственном изоляторе №1.

Способны ли книги повлиять на сознание заключенных? Вряд ли. Но разнообразить их жизнь и быт – вполне. Публика здесь читающая: треть узников – постоянные клиенты тюремной библиотеки.

Книга «ящику» не конкурент

Казалось бы, что еще делать взаперти, как не читать? Но со времен Сервантеса пенитенциарная система претерпела сильные изменения. Во многих камерах есть телевизор и радио. У заключенных имеется доступ к печатной информации: они могут подписаться на газеты, журналы. В основном федеральные, общественно-политические или о живой природе. Так что книги не единственный способ развлечь себя. Но один из самых популярных.

– Чтение с телевизором никак не конкурируют, – рассказывает Оксана Кораблева, начальник отдела по воспитательной работе СИЗО № 1. – Кто хочет читать, тот всегда читает. В камере содержатся до 12 человек. Не могут же все они заниматься одним делом. Тем более что телевизор разрешен до десяти вечера, а свет в камерах согласно правилам содержания включен круглосуточно.

С виду тюремная библиотека ничем не отличается от обычной: такие же стеллажи с томами, портреты писателей на стенах – все сплошь классики. Суровый Маяковский, романтичный Есенин, задумчивый Пушкин.

– Из поэтов самые популярные, наверное, Есенин и Асадов, – отмечает Оксана Кораблева. – Что объяснимо эмоциональностью их лирики. Блок заключенным, думаю, кажется слишком сложным. Маяковского же почти не знают.

Маринина – это жесть

Библиотека разбита на два отделения. В первом авторы стоят по алфавиту. Второе намного просторнее, здесь книги расставлены по жанрам. Удивляюсь большой – в несколько стеллажей – коллекции книг о любви.

– В СИЗО содержатся около 120 женщин, – объясняет Оксана Петровна. – Любовные романы пользуются большой популярностью.

Плотно заставлена полка с детективами и исторической литературой. Мелькают имена Донцовой, Поляковой, Устиновой.

– Мы исключаем книги, которые пропагандируют жестокость, – продолжает Кораблева. – Поэтому стараемся даже Маринину не брать.

Среди классиков лидирует Куприн – недавно по телевидению прошла серия фильмов о писателе. А так стандартный набор: Достоевский (которого судьба однажды завела на каторгу и вот теперь хитрым метафизическим кульбитом возвратила в неволю, пусть и в виде портрета), Толстой, Гоголь, Салтыков-Щедрин и прочие тяжеловесы отечественной литературы. Утяжеляют полку восемь книг «Угрюм-реки» Шишкова.

Много учебников и научно-технической литературы, которая, правда, в основном пылится без дела.

– Не так много у нас ученых и техников сидят, – справедливо замечает Оксана Петровна. – Пользуются большим уважением фантасты – от братьев Стругацких до Стивена Кинга.

– А «Гарри Поттер» имеется? – спрашиваю.

Оказывается, «Гарри Поттер» постоянно на руках.

Самым читаемым произведением в этих стенах, как несложно догадаться, является Уголовный кодекс Российской Федерации. А из художественной прозы – творчество Александра Дюма-отца. Особенно «Граф Монте-Кристо». Очевидно, роман о благородном, без вины осужденном узнике замка Иф симметричен настроениям местной публики.

Нет мусульман – нет Корана

Большой раздел библиотеки посвящен религиозному направлению.

– Наших подопечных регулярно посещает батюшка, отец Тихон, – говорит Оксана Кораблева. – На территории СИЗО обустроена очень хорошая молитвенная комната. Каждый четверг с полудня и до семи вечера все, заблаговременно написавшие заявление, посещают ее. Священнослужитель приносит им, в частности, и свои книги.

– А Коран или буддистская литература имеются? – любопытствую я.

– Корана в наличии нет. Но по той причине, что здесь такая литература в принципе не востребованна. Мусульман во Владивостокском СИЗО практически нет, – объясняет Оксана Петровна.

На данный момент в СИЗО № 1 содержатся почти 1200 человек. Из них 30 – несовершеннолетние. В месяц библиотека отрабатывает порядка 400 заявлений, иными словами, книгами интересуется треть от всех заключенных. В общем, работы достаточно, поэтому библиотекарь здесь – штатная единица. В случае его отсутствия сотрудники воспитательного отдела берут эти функции на себя.

– Как заключенные обращаются с книгами? Не пишут на полях, не рвут страницы?

– По-разному, в силу своего воспитания, – отмечает Кораблева. – Кто-то бережно обращается, а кто-то возьмет и вырвет страницы. После этого книга уничтожается, составляется акт на списание. В месяц мы списываем по сто, а то и по двести книг. Благо, что регулярно библиотечный фонд пополняется. Мы сотрудничаем с библиотекой Чехова, обмениваемся книгами, приносят литературу и обычные люди. Но мы сразу говорим, что желательно, а что нет. Никакой жестокости, насилия в произведениях быть не должно. Бывает, что и родственники заключенных подключаются. Шилову шлют, Улицкую, Полякову. С их согласия мы можем книгу взять, проверить, проштамповать и внести в фонд библиотеки.

Автор: Сергей ПЕТРАЧКОВ