Дипломата из Южной Кореи убили с помощью яда?

Не исключено, что южнокорейского консула Чой Дук Кина, убитого неизвестными преступниками 1 октября во Владивостоке, пытались отравить или насильственно подвергнуть инъекции сильнодействующих препаратов. Возможность сделать такое предположение появилась после того, как стали известны результаты проведенного в Москве биохимического исследования биологических материалов, взятых из тела консула в ходе судебно-медицинской экспертизы.

Как стало известно корреспонденту “В”, были проведены две независимые друг от друга экспертизы - российская и корейская. В обоих случаях исследования показали наличие в теле консула сильнодействующего медицинского препарата. По данным российских медиков, это триметиламмонийный метилсульфат, более известный как прозерин, или неостигмина метилсульфат.

В медицине прозерин применяется при двигательных нарушениях после травм головного мозга, параличах, при восстановительном периоде после перенесенного менингита, полиомиелита и энцефалита. Вместе с тем известно, что большие дозы препарата могут вызвать нарушения нервно-мышечной деятельности. По российской классификации прозерин относится к веществам группы “А”, в которую входят сильнодействующие ядовитые вещества и наркотики.

Российская сторона не драматизирует ситуацию. Следственные органы склонны считать, что скорее всего это лекарство 53-летний консул принимал при жизни, так как прозерина в теле убитого обнаружено немного.

Согласно данным южнокорейской экспертизы, в теле консула обнаружен препарат, практически не отличимый от найденного российской стороной - неостигмина бромид. Оба эти вещества являются препаратами одной группы - ингибиторами холинэстеразы, то есть средствами, воздействующими на периферические нейромедиаторные процессы. Вместе с тем корейская сторона отмечает, что концентрация этого препарата в теле погибшего консула приближается к смертельной дозе.

Специалисты-фармакологи сообщили корреспонденту “В”, что препараты группы неостигмина используются в медицине для расслабления мышечной деятельности, в том числе и в психиатрических лечебных заведениях для усмирения буйнопомешанных. В больших дозах этот препарат обладает парализующим действием. В связи с этим можно полагать, что убийство консула не было заурядным разбоем с тяжкими телесными повреждениями, повлекшими за собой смерть потерпевшего, так как владивостокские уличные уголовники, к счастью, еще не освоили средства и методы столь изощренного медикаментозного воздействия на своих жертв.

Не исключено также, что преступники первоначально не собирались убивать Чой Дук Кина. Вполне возможно, что при помощи неостигмина они планировали нейтрализовать консула и изъять интересующие документы или же попытаться вывезти его за пределы России. В пользу такого предположения также говорит и то обстоятельство, что в карманах покойного были найдены записи, несомненно представлявшие интерес для спецслужб недружественного Южной Корее государства.

Комментарий “В”

Даже если предположить, что убийцами консула Республики Корея является банда юных токсикоманов или же лица без определенного места жительства, то и в этом случае данное преступление носит политический характер, так как затрагивает дипломатические интересы российского государства, не говоря уже о его международном престиже.

Тем более, что хорошо известен и не подвергается сомнению тот факт, что убитый консул являлся высокопоставленным сотрудником южнокорейских спецслужб и имел на территории России официальные контакты с представителями российских спецслужб в рамках заключенных между Российской Федерацией и Республикой Корея соглашений о сотрудничестве и обмене информацией по вопросам терроризма, торговли оружием и наркотиками, ядерной безопасности и т. д. Известно также и то, что убитый консул имел непосредственное отношение к агентурно-оперативной деятельности, проводимой южнокорейскими спецслужбами.

Еще в 1993 году “В” на своих страницах ставил вопрос о том, кто первым завоюет Владивосток - наркомафия или иностранные спецслужбы? Жизнь показала, что и те, и другие, пользуясь разрушительными результатами многочисленных реформ органов государственной безопасности России, пришли к финишу первыми.

В качестве “награды” они получили благоприятную среду для своей деятельности, характер которой сегодня определяется единственным принципом - “все продается, все покупается”. И поэтому расследованием подобного преступления, затрагивающего политический престиж и интересы России, должны заниматься соответствующие органы, способные в комплексе проводить оперативно-следственные мероприятия и их внешнее и внутреннее контрразведывательное обеспечение. Следует, наконец, понять, что дело об убийстве южнокорейского дипломата, вне зависимости от мотивов и характера преступления, является беспрецедентным и не может расследоваться в рамках только существующей практики, так как результаты этого расследования могут повлиять на наши отношения с Южной Кореей как через 5, так и через 50 лет. Ибо на Востоке политическое время измеряется столетиями.

Автор: Егор ТРУБНИКОВ, “Владивосток”