Криобанк последней надежды

Современные технологии сбора и хранения клеток крови в Приморье помогут спасти тысячи тяжелобольных детей

Почему Владивосток выбранстартовой площадкой для такого проекта на столь обширной территории, как его созданиепоможет в лечении онкогематологических заболеваний у детей и насколько важно, чтобыв медицину постоянно приходили новые технологии? На эти и другие вопросы Владимир Федоров ответил в интервью порталуVladMedicina.ru, которое мы предлагаем вашемувниманию.

Есть и мотивы, и перспективы

– Владимир Анатольевич,верно ли, что владивостокский криобанк будет первым на территории Дальнего Востокаи Сибири?

– Да, мы открываем первыйкриобанк за пределами европейской части страны. Остальные находятся в Москве, Санкт-Петербурге, Казани, Самаре. Всего в России девять таких криобанков. Почему Владивосток?Потому что здесь есть все необходимые технические мощности для запуска структуры,есть завод по производству жидкого азота, а самое главное – достаточно грамотныеспециалисты.

– Центр СВМП, в которомоткрылся криобанк, вам хорошо известен?

– Центр известен далекоза пределами Дальнего Востока, и у него большие перспективы развития таких высокихтехнологий. Ваши власти приняли крайне важное политическое решение: Владивостокпервым заявил о себе в этом направлении – а кто первым пришел, под того все и работают.

– Каковы функции криобанка?

– Заготовка, хранение,HLA-типирование(HLA, humanleucocyteantigens – антигены тканевойсовместимости) образцов гемопоэтических стволовых клеток. Именно они помогают эффективнолечить онкогематологические заболевания, в основном у детей. Когда криобанки достигаютопределенного уровня развития, они начинают соответствовать международным стандартами могут обмениваться образцами между собой посредством всемирной организации NETCORD. Сегодня в России всегоодин криобанк соответствует этим требованиям – Поволжский центр клеточных технологий.Он может позволить себе экспорт и импорт образцов, например, в Японию или из Бразилии.

– Какие требования Владивостокунужно выполнить, чтобы выйти на международный уровень?

– Необходимо накопитьопределенное количество образцов – порядка тысячи, обустроить полностью соответствующиедля HLA-типированиялаборатории, после чего следует проверка экспертов NETCORD. Конечно, кто-то скажет, что клетки можно хранитьгде угодно, но важно помнить, что их трансплантация производится прежде всего больнымдетям. А они находятся в таком состоянии, что права на ошибку у нас нет. В Белоруссиибыли случаи, когда медики получили необходимые образцы из Японии, но после трансплантациидети погибли, поскольку у образцов была бактериальная обсемененность.

Хочу отметить, что в2015 году международную аккредитацию получит Москва, а если Владивосток приложитвсе необходимые усилия, то может последовать ее примеру уже через два-три года.Тем более что владивостокских коллег не надо дополнительно мотивировать, они и самихотят как можно скорее выйти на международный уровень.

Шанс для детских жизней

– Насколько велика потребностьв работе криобанка?

– Потребность Россиина сегодняшний день оценивается в 2,5 тысячитрансплантаций клеток в год. А делается всего 250-300.Ежегодно мы теряем две тысячи детей, ведь трансплантация для них – последний шанс.

Есть заболевания, которыеможно лечить собственными клетками, остальные – донорскими. Наилучшие результатыполучаются от сиблингов: когда родители заводят еще одного ребенка, который можетпомочь брату или сестре. Но если этого не случается, нужно искать внешний источник.На сегодняшний день их три: костный мозг взрослых людей, пуповинная кровь и стволовыеклетки, полученные из периферической крови. Ваш банк будет работать с двумя последнимикатегориями, наиболее перспективными сейчас образцами.

– Можно ли создать одинбольшой криобанк для азиатской части России?

– По всему миру HLA­тип людей слишком разный.А клетки должны соответствовать HLA-типу той национальности, представителем которой являетсяпациент. Для Татарстана образцы нужно заготавливать в Казани, для Кавказа – на Кавказе,для Африки – в Африке. Исходя из стандартов нужно полторы тысячи образцов на миллионнаселения. Для Дальнего Востока необходимо хранить порядка 12 тысяч образцов. Сегоднясамый крупный банк, находящийся в США, содержит 27 тысяч образцов.

– Чего не хватает сегодняВладивостоку, чтобы начать полноценную работу по хранению образцов?

– Необходимо принятьна региональном уровне программу по развитию данного направления – весь вопрос упираетсяв финансирование. Даже если поставят все необходимое оборудование и люди приступятк работе, нужны дорогостоящий расходный материал и обеспечение работы лаборатории,а это достаточно большие деньги. Средства должны поступать из краевого бюджета пополамс инвестициями из ФМБА. К примеру, в Самаре начальная сумма финансирования составила$40 млн. На Дальнем Востоке живет гораздо меньше людей, чем на Волге, поэтому суммабудет меньше. Необходимо понимать, сколько средств сможет заложить региональныйбюджет.

Больные могут стать абсолютноздоровыми

– Насколько широка областьприменения криобанка?

– Криобанк очень поможетв лечении детей с онкологическими заболеваниями крови. Онкогематологический центр– это место, где проводят лечение, а криобанк будет источником материала для даннойтерапии. В Москве, Санкт-Петербурге и Самаре ведутся исследования, которые уже вышлина уровень клинических испытаний, по лечению образцами из криобанка онкогематологических,а также других болезней: сахарного диабета, патологий сосудистой системы, травми ортопедических заболеваний. Это как раз те высокие технологии, которые наконецдошли до простых людей.

Эти технологии позволяютспасать 70% детей с онкогематологией при российских 10%. Более того, если мы провелиграмотную терапию и лечение прошло успешно, то в итоге получаем абсолютно здоровогочеловека. Это не инвалид, которого государство будет содержать всю жизнь, а полноценныйчлен общества, он забудет о своем заболевании.

По сути, трансплантация– это переливание крови. Сегодня в России такие трансплантации выполняют четырецентра: два в Москве, по одному в Санкт-Петербурге и Екатеринбурге. Самый большойна территории бывшего СССР находится в Минске, там проводят 200-300 трансплантацийв год. Самый крупный мировой – в США, это около 600 трансплантаций в год.

Будем спасать детей сами

– Здесь, во Владивостоке,очень хороший центр специализированных видов помощи, но пока нет материала для работы.Сейчас мы готовы дать вам в руки инструмент, которым можно сделать все необходимое.

Что не менее важно, сократитсяколичество объявлений о лечении тяжелобольных детей за границей. Зачем это делать,если ребенка можно вылечить и здесь?

– Как вы считаете, уровняспециалистов хватит или потребуется дополнительное обучение?

– У вас такие специалистыесть. Более того, во Владивостоке проводятся аутотрансплантации. Следующий шаг– аллогенные трансплантации путем образцов, полученных от других людей. Это ужевысший пилотаж, но Владивостоку до него остается сделать лишь небольшой шаг длинойв год. При этом мы предлагаем обучать ваших специалистов в Самаре, Санкт-Петербурге,Москве и Минске. В некоторых случаях и за свой счет.

– В Приморье скоро откроетсяновый перинатальный центр – серьезный помощник в сборе материала…

– Совершенно верно. Сегодняплаценту после родов, как правило, выбрасывают. Вместо этого из нее можно взять100 миллилитров крови и отправить в банк. Там ее определенным образом обрабатывают,тестируют, проверяют и закладывают на хранение. То, что сегодня идет на выброс,может оказаться средством спасения детей. Для криобанка нужен большой стационаррядом, откуда бы все поставлялось. Перинатальный центр как раз для этого подходит.Конечно, необходимо все грамотно оформить юридически, например, информированноесогласие матери о том, что клетки ее ребенка будут использованы для хранения. Иобязательно проверять образцы на различные инфекции, поскольку до 50% из них непригодныдля хранения, если матери чем-то инфицированы.

– Сколько всего криобанковнеобходимо России?

– Сейчас их девять, нужно50, поскольку в России многонациональноенаселение. И это выгодно. Объясню почему. Идея создать криобанк возникла в США:там часто рождались дети от смешанных браков, когда родители представляли чуть лине разные континенты. Поэтому американцы заинтересованы в том, чтобы к ним стекалисьобразцы со всего мира. И если грамотно организовать процесс, то на продаже образцовможно зарабатывать. Один образец на межбанковском рынке стоит порядка $25 тысяч.Нью-йоркский банк отгрузил в другие банки порядка трех тысяч образцов на $75 млн.

Есть закон о донорстве,который запрещает вывоз за границу образцов свыше 50 миллилитров. У нас образцытянут только на 25 мл. При этом на каждый из таких вывозов Минздрав выдает специальноеразрешение. У нас есть специальный отдел, который работает с министерством на получениетаких разрешений. Самарский банк, который вошел в NETCORDтри года назад, вывез за границу около 100 образцов, заработав почти $2,5 млн.То есть сейчас местный бюджет тратит на них все меньше средств. Первые пять-шестьлет – это большие инвестиции, а потом проект зарабатывает сам. При этом отгрузкиидут в 2-3-процентном коридоре от общего годового количества образцов. Итого в годнужно заготавливать 500 образцов, а вывозить можно 30. Банк должен постоянно нарастать.

Автор: Отдел новостей «В»