Зеленый змий, и борьба с ним
Говорят, во времена оные Русь чуть не стала мусульманской. Якобы светлейший князь Владимир Красное Солнышко подбирал для соотечественников религию, желая вывести их из тьмы идолопоклонства. В процессе сравнительного ознакомления рассмотрел он и требования ислама, но, узнав, что его приверженцам употреблять алкоголь запрещено, тут же отверг такую веру. Категорически, поскольку «Веселие Руси есть пити»…
Идею «пьяного формуляра» воплотили в Стране СоветовПей, да дело разумейХорошо или плохо – не нам судить, но склонность к выпивке стала чуть ли не основной чертой русского характера. Соответственно и борьба с зелёным змием велась веками, причем с переменным успехом. Были на этом пути и годы беспробудного пьянства, и мощные антиалкогольные кампании, и даже периоды полного запрета (вернее попытки запрета) употребления алкоголя. Тем не менее отучить народ выпивать не удавалось.В прежние времена в России была даже такая забава, теперь позабытая, как мне кажется, чисто русская. Надо было по уговору пить… слова. То есть пьешь, например, слово «компот». Наливаешь в маленькие рюмочки «буквы»: коньяк, «Особая», мадера, пиво, снова «Особая», текила – и выпиваешь одну за другой. Говорят, были специалисты, выпивавшие даже такие слова, как «высокопревосходительство» или «преосвятейшество». Но не больше двух подобных, наверное. Существовала мода выпивать свои фамилии, родные города, названия полков. Конечно, для этого требовался широкий ассортимент самих напитков. А где был я вчера – не припомню теперь…До 1881 года купить водку на вынос можно было только ведрами, что воздержанию отнюдь не способствовало. Но в том далеком году кабаки заменили трактирами – с обязательной закуской к водке и порциями меньше ведра. Это было меньшим злом, но проблемы алкоголизма не решало. Борьба за трезвость в масштабах страны велась не только «сверху». Возникали сельские общества трезвости, которые составляли мирские приговоры: «Не пить». Люди давали в церквях такие же обеты. Так, в Приморье было широко известно Осиновское общество трезвости, организованное в 1900 году священником Г. Ваулиным. Судя по заметке из «Вестника казачьих войск» за 1901 год, не только крестьяне, но и казаки выпивки не чурались: «Кабак является для станичника своего рода клубом: тут он и повеселится, и знакомых повидает, и про Китай услышит. Жизнь наша серенькая: днем по присутственным местам от 12 до 3 дела завершаем, обедаем в семье, соснем часок-другой, а там вечером в клуб в картишки или просто поболтать. Так что станичники по-прежнему вырисовывают зигзаги от винной лавки до своего куреня». А в Уссурийском крае эта проблема имела свою специфику – дешевое спиртное китайского производства. Так, газета «Владивосток» в 1885 году, рассказывая о жизни в Сучанской долине, писала: «Пьянство достигает солидных размеров благодаря манзовской сули, и это еще более осложняет положение». Сули – это китайская водка; был еще и самогон-ханшин, пользующийся большой популярностью среди местного русского населения ввиду сравнительной дешевизны. Русская водка (настоящая) особой популярностью не пользовалась, так как была слишком дорогой. Надо сказать, что свойствами ханшина интересовались первые исследователи Уссурийского края (например Иван Надаров) и пришли к выводу, что если он изготовлен из риса, то особого вреда организму не приносит. Водка и государство Конечно, злоупотребление спиртными напитками сильно мешало освоению восточной окраины России. Газета «Владивосток» писала в 1896 году: «Постройка Сибирской железной дороги вызвала к жизни особый вид мародерства. Вдоль всей линии дороги, где только раскинется табор железнодорожных рабочих, немедленно появляется агент какого-нибудь виноторговца с патентом и открывает ядоносное заведение, которое убивает в рабочем душу и тело, лишает его заработка и отвлекает от регулярного исполнения своих обязанностей, тормозя, таким образом, и постройку самой дороги. Рабочие, в свою очередь, жалуются, что их спаивают скверной и дорогой водкой».В 1899 году газеты сообщали: «На производство исследования относительно действия алкоголя и спиртных напитков на человеческий организм министерством финансов отпущено в распоряжение комиссии для борьбы с алкоголизмом 15000 рублей». В итоге комиссия выяснила, что «в России смертность от алкоголя и вырождения от него проявляется, как известно, больше, чем в других странах. Не столько виновато в этих результатах качество водки, сколько холодный наш климат... Чем холоднее климат, тем опаснее действие алкоголя – вот вывод новейшей науки. У нас пьют даже женщины, а между тем помешательство легче всего передается именно по женской линии».Почему-то всегда основным оружием властей в борьбе с алкоголем были разного рода запреты. Так, в 1885 году владивостокская городская управа принимала такое постановление: «В видах охранения в городе должного порядка и благочиния воспрещена вовсе продажа крепких напитков по улицам: Светланской (от Алеутской до Китайской), затем – от Приходской церкви до Ключевской улицы; по Первой Портовой на всем протяжении ее и на 30 сажень в обе стороны от улицы Светланской, Первой Портовой и Афанасьевской, по пересекающим их улицам; на всем протяжении Первой Морской улицы и во всех кварталах, лежащих к югу от этой улицы». То есть практически во всем центре тогдашнего Владивостока с выпивкой было трудно. От «питейных книжек» к талонам на водку В августе 1908 года газета «Приамурье» (Хабаровск) сообщала о «курьезном проекте урегулирования пьянства», разработанном неким крестьянином А. Трохиным. Сводился он к тому, что для всего населения следовало ввести специальные «питейные книжки». Проект был довольно детально разработан. Согласно ему «каждый житель Империи, нуждающийся в водке», обязан был иметь такую книжку, которая выдавалась в казенных учреждениях сроком на год. Книжки должны иметь 16 разрядов, на такое же количество разрядов делилось все население России – согласно получаемым до-ходам. Цена книжки 1-го разряда – 75 рублей, 16-го разряда – 1 рубль; эти деньги должны были поступать в казну. Далее цитируем: «В каждой книжке проставляются полностью имя и звание ее владельца, в месяцеслове – праздники семейные, двунадесятые и церковные. В эти дни владелец книжки может получить какое угодно количество водки, в остальное же время, сообразно разряду, в каком он состоит, может получить только определенную порцию. При каждой покупке сиделец (продавец. – Прим. авт.) винной лавки ставит штемпель в книжке, исключающий возможность новой покупки в этот день, где бы то ни было». Газетчики отнеслись к проекту с иронией: «У всякого обывателя будет, таким образом, свой «пьяный формуляр». Но предложение Трохина век назад принято не было.Нетрудно заметить, что проект Трохина весьма близок к тем талонам на спиртное, которые в горбачевские времена выдавались по месту работы, а неработающим – в собесах, ЖЭУ и других «казенных учреждениях». Оставалось только сброшюровать талоны в книжки и сделать их именными. Между тем возрастало количество подделок и суррогатов. Газета «Дальний Восток» еще в 1900 году предостерегала: «Прогрессивно увеличивающийся спрос на впервые выпущенные товариществом «Шустов с С-ми» настойки и ликеры: яблочную, нежинскую на коньяке, ежевику, красную – клюквенную, нектарин (белая смородина), уральскую бруснику, крымский дюшес, белую сливу и другие – вызвал подражания».Что делать?И в заключение обширная выдержка из газеты «Владивосток» 1891 года. Из нее становится понят-ным, почему результаты борьбы с зеленым змием не зависят ни от запретов, ни от повышения цен. Дело происходит в Никольском (Уссурийске): «Правило, что если кто обнаружит провоз из заграницы сули, то получит себе и телегу, и лошадей, и весь скарб, подействовало: манзы и корейцы возить сулю перестали, но зато таскают ее русские от границы, которых не смеют останавливать и осматривать... Образовались особые суленоши, здоровые и крепкие. Они проносят корчаги сули весом до 2 пудов ночами по тропам, благо на границе, говорят, казачьи разъезды прекращены. За границей пуд сули стоит 3 р. 20 к. Достоинство сули определяется четырьмя манзовскими чашечками, в которых сули зажигается. Если после огня остается в чашечках вода, которая, будучи слита в одну, составит не более одной чашечки, то, говорят, суля хорошая. По этому расчету выходит, что 3 р. 20 к. стоит пуд сули крепостью в 75о. Из пуда сули выходит 28-30 бутылок. Следовательно, бутылка 75о сули стоит 10-12 коп. В Никольске же цена за бутылку 20-30 коп. Вот и заработок. Многие русские знают и видят этих суленошей, да как нечем от них поживиться, то и не трогают их; зато и сулишки даровой или дешевой выпьет с манзою по-приятельски. За границей пуд гаоляна и чумизы, из которых гонится суля, стоит в продаже 80 коп – 1 руб. за пуд. Судя по цене на сулю, надо полагать, примитивные манзовские способы перегонки сули дают хорошие выгоды». Даже век с лишним назад понимали, что корень проблемы – в экономике.
Автор: Иван ЕГОРЧЕВ
