Она обожает, когда ей кричат: «Ко-ро-ва!

Улыбается, рассказывая о том, как, бисируя, публика кричала ей: «Ко-ро-ва! Ко-ро-ва!!». Становится серьезной, пытаясь объяснить, как трудно было войти в образ королевы красоты… Да, ролей в жизни Ирины Тарасюк, актрисы Приморского театра молодежи, было немало. И ни одна из ее героинь не оставляет зрителя равнодушным. Разве не в этом актерское счастье?Проход в кадре по диагоналиВ конце января Ирина Васильевна отметила юбилей – 65 лет. И более 30 лет она отдала театру. Любимому. Единственному. Театру молодежи.– Для меня, по большому счету, нет разницы, для кого играть: для детей, подростков, взрослых... – говорит Ирина Тарасюк. – Какая разница, какого зрителя ты должен взять за рога. Да, могут пошуметь дети, но, к примеру, на «Городе вурдалака» они уже через пять минут затихают, ведь на сцене – про них. Недавно с этой постановкой были на выезде, ребята смотрели и так переживали, что после спектакля плакали и меня обзывали – ведь моя героиня в спектакле просто ужасна…Кстати, вы знаете, что изначально этой моей роли в пьесе «Город вурдалака» не было? Это уже Лида Василенко, когда работала над спектаклем, с разрешения автора – Василия Сигарева – вписала соседку­торговку. И пригласила меня – испуганно, думала, соглашусь ли я, все­таки героиня¬то далеко не из положительных, да и роль очень небольшая. А я, знаете, никогда ни от какой работы не бегала. Меня не волнует, большая роль или маленькая. Проход в кадре по диагонали? Пусть будет проход по диагонали. Еще и интереснее – показать человека в одном проходе. Вот тут надо сыграть так сыграть! И я с удовольствием согласилась.И пьесы Сигарева мне понравились, и фильм «Волчок» я смотрела. Упрекают его в так называемой чернушности? Но он вскрывает такие вопросы и темы, которые сегодня очень актуальны. И никто про это больше не пишет. Пишут все больше про гламур, про койки… А жизни, которая за стеной, никто вроде и не замечает. Меж тем – вот она: где взять деньги, как выучить детей, как выжить… – У вас вообще много неоднозначных ролей. Взять хотя бы Мэг Фолан из «Королевы красоты из Линейна».– Да… Очень неоднозначная героиня, в ней столько и жестокости, и трагичности. Трудно роль далась. Мы с Сергеем Руденком очень долго искали этот образ, его суть. Эта героиня из тех, которые высасывают на сцене. Играешь – не замечаешь, а как только спектакль закончился – тебя словно выпили, выжали до капельки, нет ни сил, ни слов, ничего… Стоишь за кулисами и думаешь: столько лет играешь одно и то же, ну где взять силы? А выходишь – и вдруг раз, все пошло и поехало, все получается. Никаких тебе давления, ноющих суставов, радикулита, насморка… Только ушел со сцены – все наваливается обратно. – Наверное, дело во вдохновении?– Вдохновение – это замечательно, но даже если его вдруг нет, ты не имеешь права опускаться ниже профессионального уровня. Должна быть планка, и чем лучше актер, тем она выше. Пришло вдохновение или нет, иди к зрителю, и он ничего не должен заметить. И отказываться от ролей по принципу «хочу – не хочу» – нельзя. Хочешь играть только то, что желаешь, – иди в антрепризу. Театр – это производство. И актерская профессия – именно профессия. Актриса? А кем работаете?Ирина Тарасюк, оказывается, об актерской доле особенно не мечтала. В театральную студию, как она сама вспоминает, поступила за компанию с подругой. И только на первом курсе института искусств осознала, что актерство – это навсегда. – Не знаю, смогу ли это описать словами, – задумалась актриса. – Помню, мы делали этюды… И поначалу как­то все коряво получалось, все пытались что­то «изображать». А потом я вдруг отпустила себя и перестала выделываться. И вдруг почувствовала такой кайф… Когда на качелях высоко раскачаешься, и так вдруг под ложечкой – раз! Хорошо! И это чувство не было самообманом (актеру часто кажется, что он гениально сыграл, а со стороны­то видно, что ничего подобного). Меня похвалили. И я поняла: не надо ничего корчить из себя, изображать, а просто надо выпустить естество. А еще ощутила: театр – это мое. НавсегдаНу, почти навсегда… Я ведь на шесть лет уходила со сцены. Четыре года преподавала актерское мастерство в лицее, детям. А два года – продавцом работала. Самым обычным… Потом поняла, что без театра не выживу. И вернулась. Навсегда.– Надо полагать, актерский опыт вам пригодился, когда вы были продавцом?– В каком­то смысле… Я была неплохим продавцом. Но никогда не льстила покупателю, лишь бы он что­то купил. Помню, были в моде тоненькие такие трикотажные кофточки¬лапша: серебристые, золотистые. Они, по сути, безразмерные, могли натянуться на любую фигуру. И вот пришла ко мне покупательница примерно 60¬го размера. Можно, говорит, примерить? Примеряйте… Надела она кофточку, поворачивается ко мне и говорит: ну, как я выгляжу? Как гусеница, отвечаю. Ну а что еще можно сказать человеку, который натянул на телеса такую кофтейку?Жизненный опыт – в том числе и работы продавцом – помогает Ирине Васильевне в актерской профессии: найти какие­то характерные черточки для своих героинь, жесты, мимику, походку. Что же касается характера, глубинной сути каждого из ее персонажей, то…– Знаете, – улыбается Ирина Тарасюк, – иногда прихожу домой после спектакля: выжатая – сил нет. И как объяснить, с чего это я так устала? Тем более что большинство людей уверены, что актерство – это же так, ерунда и цветочки. Вышел да сыграл. Сколько раз бывало, знакомишься с людьми, говоришь: я актриса. Ага, отвечают, это понятно, а работаешь­то кем?– А если бы вас попросили серьезно на вопрос ответить: что такое работа актера и почему она так сложна? – Чтобы заниматься тяжелым физическим трудом, нужно напрягать мускулы. Чтобы заниматься умственным трудом, нужно напрягать мозги. А актерство – работа души. Ведь все из себя приходится доставать: как самые лучшие черты, которые есть в любом человеке, так и самые худшие, к сожалению. Мы же не внешнее сходство с героем ищем, а внутреннее. Внешнее можно сыграть с кого¬то, а суть – только в себе. У художника есть краски, тюбики, а у меня – моя душа. Все мои краски у меня внутри, их нужно найти, причем максимально точные, выдавить – пусть даже крупицу и ею потом работать…Любите сказки!У каждой актрисы судьба творческая складывается по¬разному. Кто¬то в молодости героинь играет одну за другой. А Ирина Тарасюк самые интересные, самые яркие роли получила, когда ей было уже за 40.– Я знала, что так будет, – говорит актриса. – Мне педагоги говорили: твоя главная работа в театре начнется после 40 лет, будь к этому готова. Я всегда была острохарактерной. Голубых героинь, роли которых так часто дают молодым, никогда не исполняла. Всяких там «подружек героинь», девочек­бебешечек столько переиграла… Особенно первые два года после института, в театре на Камчатке. Хотелось, конечно, героиней стать. Чего там скрывать… Но я ждала. И все получилось так, как говорили. Пришли интересные роли, яркие работы. Вообще в период до 40 лет не так много ролей, которые могут по¬настоящему раскрыть актера. И я всегда говорю молодым: ребята, вы зря не любите играть в сказках, наоборот, пользуйтесь этим, ведь сказки дают уникальную возможность сыграть яркие характеры. Я обожала играть в сказках! Там можно многое попробовать: характеры, необычную пластику. Помню спектакль по Киплингу – «Кошка, которая гуляла сам по себе». Я играла Корову. И после спектакля, бисируя, дети кричали: «Корова! Ко­ро¬ва!!!». Очень я любила эту роль.– Была ли роль, которая так и осталась мечтой?– Нет. Меня научили: нельзя мечтать о конкретной роли. Ну, грезила бы я всю жизнь об Офелии. И не сыграла. И что, жизнь прожита зря? Глупость какая. Столько вокруг интересных ролей! Бери, делай… – Вы не раз показывали свое комедийное дарование. К примеру, трудно забыть в антрепризном спектакле «Очередь за счастьем» вашу торговку, пожелавшую стать женой миллионера.– Да, замечательная была постановка, жаль, что она так мало прошла на сцене: Борис Шапкин, режиссер, уехал. Вообще мне не хватает комедийных ролей, с удовольствием бы сыграла… В последние годы все чаще глубоко драматическое исполняю. Но грех жаловаться, грех. Мне хорошо работается. У нас в театре актеры отличные, а уж молодежь – просто потрясающая. Когда посмотрела «Деток», сказала – не для красного словца – ребятам: «Горжусь, что работаю с вами в одном театре!». Поверьте, я много лет ездила в Москву и Питер, ходила в театры, так что могу судить. Жалко, что сегодня молодые актеры мало что видят: на гастроли мы не выезжаем, варимся в собственном соку. Вот удалось съездить в Иркутск – как это здорово встряхнуло театр! Актер должен питаться впечатлениями и новыми зрителями, которые по¬другому на тебя смотрят, привыкли к другой подаче…– Вы самой себе строгий критик? – По молодости была – да, сама себя ела поедом. Потом задумалась: что же это я делаю? Стала учиться себя отпускать. Самоедство, комплексы, самоуничижение убивают актера. Я никогда себя не возносила, но и уничижать не стала. И то, и другое сильно вредит и жизни в целом, и профессии. Знала я актрис, которые были очень хорошими, талантливыми, но именно самоедство вынуждало их проигрывать в профессии. Встречала, конечно, и таких, которые слишком нос задирали. Поэтому предпочитаю золотую середину: знай себе цену, не позволяй себя оскорблять, но и сам себя не ешь.– Есть ли у вас увлечения помимо театра…– Есть. Астрология. Я давно и серьезно занимаюсь этой наукой – именно наукой. Училась в свое время у одного из учеников Глобы – четыре года. Но только для себя и для родных. Вообще мне очень интересна эзотерика. Я уверена, что мы живем в магическом мире – не мистическом, а именно магическом. Магия – это тоже наука, а мистика – паразит на ее теле. Когда люди не разбираются в магии, они напускают туману – и начинается мистика…

Автор: Любовь Берчанская «VladNews»