Не так страшен пристав...

Завтра, 1 ноября, свой профессиональный праздник отмечает ведомство, с сотрудниками которого население предпочитает не сталкиваться. А работа, между тем, у судебных приставов такая, что впору молоко выдавать за вредность производства. Настолько часто им приходится сталкиваться с хамством, человеческой жадностью и глупостью.Алексей Магерчук в должности начальника Первореченского отдела судебных приставов работает уже 13 лет. В условиях большой текучки кадров такой срок выглядит очень внушительно. Особенно учитывая, что за это время в остальных четырех отделах города сменилось 32 начальника. Кстати, здесь же, в управлении, Алексей познакомился со своей женой, с которой они воспитывают двоих детей.– У меня два высших образования: техническое и юридическое. После армии пошел на производство, а через год отправился на рабфак в политехнический университет. Окончил его в 1996 году, когда все заводы были уже развалены, а моя специальность – никому не нужна, – вспоминает Алексей. – Поработав во всяческих ООО, отправился переучиваться. Поступать решил на юрфак. Вообще, я с детства хотел пойти в правоохранительные органы. Пытался устроиться в милицию: с документами все было в порядке, а вот зрение подводило. Поэтому юридический факультет – это было то, что надо. Позднее, увидев объявление о наборе сотрудников, отправился устраиваться на работу в Советский отдел. Стал работать судебным приставом­исполнителем, параллельно доучиваясь в университете.– Сейчас люди более или менее, но понимают, чем занимается служба судебных приставов. А каков был облик ведомства в те годы?– Служба была молодая, никто о ней толком ничего не знал. Закон об исполнительном производстве был принят в 1997 году, а фактически служба была организована год спустя. А еще через год пришел я. Тогда знал только, что приставы занимаются принудительным взысканием. Такая формулировка меня не пугала. Вспомните 90-е годы: суд выносил решение, а исполнить его было невозможно. Если, конечно, не обращаться за помощью к криминалу. Люди получали исполнительные листы, но у судебных приставов, которые в то время были не специалистами отдельного ведомства, а сотрудниками судов, не было никаких рычагов воздействия на должников. Это уже потом, в 1997 году, закон дал приставам расширенные полномочия. И благодаря этому человек, сдав исполнительный лист, мог рассчитывать, что правосудие восторжествует. В те времена это была вполне себе борьба за справедливость.– Не страшно было работать в конце 90-х?– Всякое бывало. Помню, был случай: поехали на Океанскую к должнику. Дома была только его жена. А по стенам квартиры дипломы развешаны: чемпион Европы по тхэквондо, по рукопашному бою… Мы переглянулись, арестовали имущество, а на следующий день ко мне в отдел пришел и сам должник. Для того чтобы пройти в дверь, ему пришлось слегка согнуться. Сам – в кожаной куртке, бритоголовый. На вопрос о месте работы ответил: организованная преступность. Вот так «весело» работалось в то время. Или вот такая история. Мужчина задолжал довольно крупную сумму и, чтобы не отдавать деньги, постоянно от нас скрывался. Мы его искали месяцев пять. И тут вдруг ГАИ задерживает «крузак» последней модели. Машина числится на нашем должнике. Но он ее продал по доверенности каким­то браткам, которые на ней и ездили. При этом должным образом покупку они не оформили, и документально джип числился на нашем «клиенте». Милиция проверила автомобиль по базе и поставила его на арестплощадку. Товарищам в кожаных куртках объяснили: к вам претензий нет. Но, так как должник от нас скрывается, его машина будет реализована в счет оплаты долга. Видимо, ребятам жалко было расставаться с «крузаком», так что уже на следующий день они привезли нам… должника. Следов побоев на нем не было, правда, выглядел он слегка неуверенно и почему-то сразу все оплатил.– Да уж, деньги, вещи отнимаете. Наверное, не раз в ваш адрес раздавались «добрые слова». А спасибо вам за что­нибудь говорят?– Конечно, причем довольно часто. Многие забывают, что помимо одной стороны – у которой забирают, всегда есть другая – которой это принадлежит по праву. Вот недавно подписывал документ: человек просил поощрить сотрудника, который взыскал долг с его должника за неделю. Или помню такую историю. Виновник ДТП не хотел оплачивать ущерб. Владелец пострадавшего в аварии автомобиля подал в суд и выиграл дело. Мы завели исполнительное производство, пришли к должнику, а у него дома не оказалось имущества, которое могло бы покрыть сумму долга (речь шла о двухстах тысячах). Оказалось, что мужчина – моряк и несколько раз в год уходил под флаг. Так что мы сделали ему запрет на выезд, и в очередной раз его судно таможенники не выпустили. Спустя буквально полтора часа долги были оплачены.Полгода назад ко мне на прием женщина приходила. У нее дело почему-то было сложное, третий месяц его исполнение никак не продвигалось. Разговорились. Оказалось, она купила дом где­то под Уссурийском, продала квартиру, переехала туда. И буквально через месяц все члены семьи, в том числе и маленький ребенок, начали болеть. Приехали из санэпиднадзора, сделали замеры – радиационный фон оказался повышенным. Выяснилось, что дом строился из блоков, которые фонили родоном. После того как люди получили дозу облучения, пошли болячки. Суд вынес решение этот дом снести, потому что он не соответствует нормам, и вернуть покупателям деньги. Тем не менее бывший хозяин недвижимости, который и построил этот дом, с исполнением не спешил. Но мы спустя пару недель нашли, где он проживает. Наложили арест на все его имущество, и через пару дней он оплатил долг – что­то около миллиона рублей. Женщина приходила, благодарила нас.– Как вы доросли до начальника отдела?– Работал хорошо, наверное. На самом деле меня назначили на эту должность спустя всего год после моего прихода в ведомство. Начальство заметило меня после одного из оконченных мною дел. Таможня конфисковала автомобиль у какого-то предпринимателя, а тот, чтобы не расставаться с имуществом, спрятал машину у братков на стоянке. Вот оттуда ее и нужно было забрать. Я ее нашел, но она была перекрыта другими автомобилями, а потом подтянулись ребята в кожанках… Словом, настоящие разборки. Но машину мы забрали, отключили сигнализацию, всех разогнали и вызвали эвакуатор. Этим делом до меня несколько человек занимались и не могли автомобиль с этой стоянки злополучной вытащить. Элементарно страшно, когда тебе постоянно угрожают.– А бывают ли случаи с менее благополучным финалом?– Частенько. Буквально на прошлой неделе судебный пристав получил оплеуху. Хотел усмирить не очень адекватную женщину, подошел – и получил по лицу. Мы зафиксировали побои, материалы направили в Следственный комитет. Или вот должник не хотел платить смешную сумму – две тысячи с копейками. Когда мы его наконец нашли, он набросился на судебного пристава и сильно ударил его головой о стену. Так, что тот три недели после этого был на больничном. И еще один мой подчиненный получил травмы. Должника, конечно, обезвредили – наручников с собой не было, связали его ремнем. Приехала милиция, завели уголовное дело. Мужчина получил пять с половиной лет.– Неужели никогда не жалко должников?– Чисто по-человечески очень часто. Люди приходят на прием, объясняют ситуацию, и видно, что им просто не повезло. Элементарно: выступает человек перед банком в качестве поручителя за своего знакомого, например. А потом заемщик просто перестает платить. Взять у него нечего, зато у поручителя с этим все в порядке. Жалко человека? Конечно, жалко, но помочь ничем не могу. Могу только подсказать возможные варианты: либо обратиться в суд за приостановлением дела, либо обжаловать решение. Иногда есть смысл это делать. Например, приходишь к должнику, а он говорит: я не брал заем, я паспорт терял. Мы сделать ничего не можем, потому что есть судебное решение. Но человек может обратиться в суд, возобновить процесс, доказать, что подпись не его, что есть написанное в свое время заявление в милицию. И суд на основании этого вынесет другое решение.– Бывает ли, что должников сдают их же знакомые?– Конечно. Довольно часто случаются ситуации, когда люди дают в долг друзьям, а потом их дороги расходятся, и бывшие друзья не считают нужным платить, так что человек идет в суд. В таком случае взыскатель, разумеется, знает имущественное положение своего должника. Каждый третий человек, которому нужна наша помощь, приходит и говорит: я знаю, по какому адресу проживает должник, какая у него машина и на какой стоянке стоит. Мы этой информацией пользуемся. Безусловно, проверяем, все ли сходится. Выезжаем на место и арестовываем машину. Если, она, конечно, все еще там – ведь мы обязаны заранее уведомить должника, что идем арестовывать его имущество.– А это им только на руку…– Да. Но ничего не поделаешь: нет машины – ищем дальше. Вообще, должники всякие бывают. Недавно нашего сотрудника в автодорожной организации на Бородинской чуть не раздавили двухсотым «Лендкрузером». Мы в тот день приехали арестовывать машину, начали составлять бумаги. Вдруг водитель прыгает в автомобиль и давит на газ. Машина выскочила из гаража – судебный пристав еле успел отскочить. Но потом долг мы все равно взыскали, и протоколы составили, и штрафы наложили.А еще такой был случай. Пришел к нам должник рассказывать, что он безработный и взять с него нечего. А у самого цепь золотая толщиной с мои часы и печатка такая же. Мы ему объясняем: согласно закону ювелирные изделия и наличность изымаются незамедлительно, так что предъявите их для ареста. Он начал было свои украшения снимать, а потом взял и засунул их в рот. Тогда мы стали составлять протокол за невыполнение требований, объяснили, что ювелирные изделия все равно будут изъяты. Закончилось тем, что он, не выпуская своих богатств изо рта, позвонил друзьям и попросил привезти нужную сумму.– Нагрузка большая?– Просто зашкаливает. Минтруда установило норму 23 производства в месяц на человека, а у нас их около 400. Нагрузка с каждым годом только возрастает. Например, в 2006-м у нас было заведено 10 тысяч дел, а в этом году, по данным на октябрь, уже 60 тысяч. А к концу года будет около 75-80 тысяч дел. При том что еще в 2011-м их было почти вдвое меньше. То есть люди идут в суды и решают свои проблемы в рамках правового поля. И это хорошо, за это мы и боролись.

Автор: Ольга САЛМАНОВА