Душить души прекрасные порывы
ТУПЕЕМ, однако… На днях позвонила в редакцию читательница и рассказала просто невероятный случай.
Класс, в котором учится ее сын, на уроке русской литературы писал сочинение на свободную тему. Ее сын решил остановиться на любимом Пушкине, взял строки из стихотворения «К Чаадаеву»: Пока свободою горим, Пока сердца для чести живы, Мой друг, отчизне посвятим Души прекрасные порывы!Подошла учительница: «Петя, а ты не мог бы сменить тему? Видишь ли, тут двойной смысл: можно понимать, как собственно душу и как душить эти самые порывы. Так что смени тему, выбери что-нибудь поопределеннее». – Как это все понимать? – вопрошала возмущенная читательница.Факт столь своеобразного толкования не был для меня сюрпризом. Буквально накануне пришлось отбиваться от болельщика, которого возмутило, что в одном из спортивных репортажей автор сих строк назвал его любимцев – футболистов московского «Динамо» – «бело-голубыми». Дескать, на что намекает газета этими словами?Напрасно я старался убедить фаната, что термин этот пошел от цветов клуба и что так динамовцев называют еще с 30¬х годов. Даже книги есть, в названиях которых присутствуют столь возмутившие читателя слова.Но фанат стоял на своем: газета оскорбила. Впрочем, «снизошел» до двойного смысла и, как та учительница, рекомендовал выбирать выражения поопределеннее.Я бы мог продолжить подобные примеры, в журналистской практике их хоть отбавляй. Причем явление это имеет ярко выраженную тенденцию в сторону увеличения. Но и данных «изысков», полагаю, вполне достаточно, чтобы понять: с «великим и могучим» происходит нечто странное.Все эти и им подобные перлы, думается мне, следствие слишком уж вольного обращения с языком. Во все времена существовал некий нормативный порог, за который ступать хотя и не возбранялось, но считалось дурным тоном. Общество в общем и целом придерживалось определенных рамок. Но с наступлением тотальной вседозволенности язык начал медленно, но неумолимо «опускаться».Но, как говорится, нет худа без добра. Не так давно один весьма продвинутый знакомый предложил приобрести у него «Словарь русского языка». И не какое-то творение ширпотребного толка, а Академический четырехтомный, издания 1985 года, считающийся сегодня раритетом, библиографической редкостью. Предложил за совершенной ненадобностью... и за смешную цену. С одной стороны, я, конечно, рад, а с другой? Человеку, оказывается, уже нет нужды в знании родного языка...
Автор: Владимир КОНОПЛИЦКИЙ
