Из гимна слов не выкинешь?

Вчера – 25 октября – отметили день освобождения Дальнего Востока. В самый раз вспомнить наш гимн «По долинам и по взгорьям…». Хотя советская эпоха, одним из символов которой стал, говоря по-современному, знаменитый хит, канула в прошлое, но и в теперешнее, неокапиталистическое время охотно поют, без этой песни не обходится ни одно сколько-нибудь значимое торжество. Между тем в последнее время гимн, точнее, история его создания начала усиленно переосмысливаться. Предпринимаются попытки принизить, подвергается сомнению авторство Петра Парфенова, появились обвинения в плагиате. И вообще, считают некоторые исследователи, заслуга автора лишь в том, что он вовремя и ловко позаимствовал уже известные тексты – как дореволюционные, так и времен Гражданской войны, точнее – белогвардейские.Из крестьян – в председатели Госплана республикиРазберемся во всем по порядку. Но прежде – несколько слов об авторе. Прожил Петр Семенович Парфенов удивительную жизнь. Родился в Башкирии в русской крестьянской семье, трудовую жизнь начинал в забытом богом алтайском сельце свинопасом, воевал на фронтах Первой мировой и Гражданской.Многие годы его жизни были связаны с Дальним Востоком. Появился здесь в начале 10х годов, сначала слесарил на железной дороге во Владивостоке, далее перебрался в Харбин, где трудился бухгалтером, счетоводом, официантом ресторана, затем опять вернулся в Приморье – работал учителем в селе Екатериновка, далее в хим-лаборатории на рудниках Бринера в Тетюхе (ныне – Дальнегорск).Был одним из активных участников Гражданской войны, возглавлял политуправление Народно-революционной армии Дальневосточной республики, занимал в ДВР и другие военные, административные и даже дипломатические посты. В советское время пошел по административно­-хозяйственной линии, дорос ни много ни мало до председателя Госплана Российской Федерации. Затем новый крутой поворот – решил сосредоточиться на творческой работе. Из­-под его пера выходит ряд романов, историко-документальных повествований, его поддерживает Горький, рекомендует в Союз писателей СССР. Ну а потом…Внезапное исключение из партии, арест, а 29 июля 1937го, по стандартной тех лет формулировке «враг народа» судили и расстреляли по приговору Военной коллегии Верховного суда СССР. В общем, типичная судьба человека из низов, свято верившего в революцию, идеалы равенства и социальной справедливости… Песня рождалась в Сучанской долинеВернемся к истории гимна. Написан он был в годы Гражданской войны и посвящен красному командиру Сергею Лазо. Поначалу носил как бы областнический характер, не выходил за дальневосточные рамки. Известность же приобрел в конце 20х годов. Руководитель ансамбля песни и пляски Красной армии Александр Александров случайно услышал мелодию в исполнении одного самодеятельного исполнителя, офицера Ильи Атурова, заинтересовался. Текст в литературном отношении был не очень, обработку произвел профессиональный поэт Сергей Алымов, кстати, тоже дальневосточник, харбинец. И песня зазвучала на всю страну.Вплоть до начала 60х годов автором значился Алымов, а имя Парфенова было забыто вовсе. И только после реабилитации справедливость удалось восстановить.В новейшее время, когда цензурные рогатки отброшены и снят запрет на дозированное изучение прошлого, исследователи капитально взялись «препарировать» партизанский гимн. Оказывается, у него были предшественники. Крупнейший специалист по истории отечественной песни Юрий Бирюков установил, что еще в 1914 году, в самом начале Первой мировой войны, на фронте солдаты распевали песню «Из тайги, тайги далекой», текст которой сочинил не кто иной, как будущий автор книги «Москва и москвичи», газетный хроникер и писатель Владимир Гиляровский:Из тайги, тайги дремучей,От Амура, от рекиМолчаливо, грозной тучейШли на бой сибиряки...Спустя несколько лет, уже в Гражданскую войну, появился «Марш Дроздовского полка», написанный поэтом Петром Баториным в память о многокилометровом переходе на Дон русских добровольцев под командованием полковника Михаила Дроздовского:Из Румынии походомШел Дроздовский славный полк,Для спасения народаНес геройский тяжкий долг.Шли дроздовцы твердым шагом,Враг под натиском бежал:Под трехцветным русским флагомСлаву полк себе стяжал!Именно из этих рифм, утверждают некоторые эксперты, и черпал творческое вдохновение автор партизанского гимна. Но так ли это? Еще один экскурс в прошлое. В начале 30х годов, когда стало ясно, что Сергей Алымов вовсе не намерен «делиться» авторством лучшей партизанской песни страны, Петру Семеновичу ничего не оставалось, как публично объясниться и рассказать историю своего творения. Журнал «Красноармеец — Красно­флотец» (№21, 1934 г.) опубликовал его статью, в которой, в частности, рассказывалось: «В феврале 1919 года, на заре повстанческого движения против колчаковщины, я написал песню «Наше знамя», посвященную моему земляку и другу Ефиму Мамонтову и одобренную писателем Новиковым-Прибоем:Мы землеробыБудем вольноВ родной Сибири нашей жить.И не дадим свое привольеНи отменить,Ни изменить.Написал я ее на проверенную с музыкальной стороны мелодию своих ранних песен «На Сучане» от 10 июля 1914 года:По долинам и по взгорьямЦелый месяц я бродил,Был на реках и на взморьях,Не жалея юных сил…Вот, оказывается, откуда начинался гимн! Из Приморья, с реки Сучан (ныне – Партизанской), на берегах которой и вдохновился учитель из села Екатериновка, начинающий поэт Петр Парфенов. Обратим внимание и на дату – июль 1914го. Не только раньше 18го года, когда создавался Дроздовский марш, но и прежде песни Дяди Гиляя (Первая мировая, напомним, началась 1 августа 1914 года. – Прим. авт.).Годы не властны над песнейНа этом, собственно, можно поставить точку. Но почитаем объяснения Парфенова дальше: «Я решил сделать песню более доступной, более массовой, более действенной. Поставленная задача в значительной мере удалась… Вскоре я очутился на Дальнем Востоке. После освобождения Владивостока я выступил на торжественном заседании в Народном доме и в конце своей речи спел «Наше знамя». Многие из присутствующих в зале красноармейцев и рабочих встретили песню как хорошо знакомую».Местные журналисты и военные предложили Парфенову переделать песню, адаптировав к дальневосточным условиям с учетом приближающегося окончания Гражданской войны.«Под впечатлением всех этих событий, — пишет далее Петр Парфенов, — и особенно партизанской победы в Николаевске-на-Амуре, я написал новую песню, заимствуя из нее мелодию, тему, форму и отчасти сам текст – из предыдущих стихотворений. Я назвал ее «Партизанский гимн».В том же 1934 году в журнале «Музыкальная самодеятельность» Петр Парфенов в статье «История партизанской песни» еще раз, причем более обстоятельно, обращается к истории песни: «Окончательный вид песня приняла при следующих обстоятельствах.После освобождения Владивостока политический уполномоченный при начальнике Никольск­-Уссурийского гарнизона делал доклад о политико-моральном состоянии войсковых частей, указал на полное отсутствие хороших революционных песен.«Уже пять месяцев мы стоим, а красноармейцы наши распевают колчаковскую «Канарейку», а мы ничего не можем предложить им взамен. Ведь это позор, товарищи!» — говорил уполномоченный. «Правильно, — соглашается с ним Сергей Лазо, председательствующий на заседании. – Вот у Парфенова есть хорошая партизанская песня, я сам слышал в Народном доме…»Я даю справку, как обстоит дело с моей песней: ее надо переделать.Военный совет тут же принял решение: «Обязать в порядке военной дисциплины в трехдневный срок представить на одобрение политического отдела текст красноармейского гимна».Воспользовавшись ближайшим воскресным днем, когда оперативной работы было меньше, я нашел свою тетрадь со стихами и, заимствуя из нее мелодию, тему, форму и значительную часть текста, написал за один вечер новую песню «Партизанский гимн»:По долинам, по загорьямШли дивизии вперед,Чтобы с боем взять Приморье —Белой армии оплот.Чтобы выгнать интервентовЗа рубеж родной страны.И не гнуть пред их агентомТрудовой своей спины.Становились под знамена,Создавали ратный станУдалые эскадроныПриамурских партизан.Этих дней не смолкнет слава,Не забудут никогда,Как лихая наша лаваЗанимала города.Сохранятся, точно в сказке,Вековые, будто пни,Штурмовые ночи Спасска,Николаевские дни.Как мы гнали атаманов,Как громили мы господ.И на Тихом океанеСвой закончили поход.Показал товарищам, одобрили, но и сделали ряд критических замечаний – я внес поправки: Этих дней не смолкнет слава,Не померкнет никогда!Партизанские отрядыЗанимали города.Будут помниться, как в сказке,Как манящие огни,Штурмовые ночи Спасска,Николаевские дни.С 10 по 12 февраля 1922 года произошли решающие бои на станции Волочаевская Амурской жел. дор. В результате волочаевского поражения белые должны были очистить Хабаровск. Я заменил «Николаевские дни» «Волочаевскими». Одновременно с этим я исправил в песне «дней» на «лет», реконструировал «мы...», дал посвящение «светлой памяти Сергея Лазо…». Но до моего отъезда с Дальнего Востока в марте 1922 года песня так и не была напечатана, главным образом по той причине, что «поход на Тихом океане» еще не был закончен».«Напечатали песню и не раз, и не два уже без участия автора и без его подписи, писал в заключение Петр Семенович. И мне даже пришлось доказывать свои права на нее. Успех «Партизанской песни» вовсе не случаен. Основные причины его следует искать в кровной связи текста с мелодией, романтике уссурийских долин и загорий, с героикой Гражданской войны и борьбы с интервентами, с трагедией отважного командира Сергея Лазо».Остается сказать, что все предшествующие «песни-­близнецы», в том числе и многие другие, нами не названные, несмотря на поэтические достоинства и патриотичность, несмотря на попытки вернуть из забвения, по большому счету, так и не прижились.Всенародную же известность и славу по-прежнему удерживает нестареющий «Партизанский гимн» Петра Парфенова.

Автор: Владимир КОНОПЛИЦКИЙ