Амазонки невидимого фронта
Их путь в разведку начинался на Дальнем Востоке
Их путь в разведку начинался на Дальнем ВостокеВ плеяде советских (по-современному – российских) героинь невидимого фронта едва ли не самые знаменитые две Зои – Зоя Ивановна Воскресенская-Рыбкина и Зоя Васильевна Зарубина. Обе прожили долгую драматичную жизнь, об их деяниях в разведке сегодня известно уже немало, но, как и принято в этой сфере, далеко не все. Пройдет еще не одно десятилетие, а может, и больше, пока не откроется весь масштаб личностей двух далеких предшественниц нынешней Анны Чапмен.
Они работали в разных странах, нередко параллельно. Были хорошо знакомы, но не близки (в советское время не поощрялись дружественные контакты людей из этой сферы). Обе знавали и взлеты, и падения, признание высшим политическим руководством их заслуг. В то же время обеих не обошли стороной репрессии и забвение. И даже их личная жизнь в чем-то схожа. Трагически сложилась судьба их спутников. С той лишь разницей, что муж Зарубиной падет на поле боя в первые дни Великой Отечественной войны, а у Воскресенской погибнет при не выясненных до сих пор обстоятельствах. Но не сломались, не сдались под тяжестью жизненных обстоятельств. Несмотря на все превратности судьбы, сохранили оптимизм, веру в будущее, трудились вплоть до глубокой старости. Еще их роднит разведывательное, если можно так выразиться, происхождение. Обе Зои – наши землячки. Именно на Дальнем Востоке проходили они первые чекистские университеты, здесь получили профессиональное крещение. Школой разведки стал ХарбинЗоя Воскресенская родилась в Тульской области, рано, по причине смерти отца, познала нужду. Будучи еще совсем маленькой, вынуждена была помогать матери содержать семью. В 14 лет была принята библиотекарем в одну из частей особого назначения.Смышленую девочку-подростка заметили, рекомендовали на общественную работу в комсомол. Оказавшись в Москве, принимается на техническую должность в одно из подразделений ОГПУ. Здесь-то и решилась ее чекистская судьба. Однажды Зою пригласили к Ивану Чичаеву, знаменитому разведчику, в то время куратору дальневосточного направления. Шефу прежде всего приглянулось, с каким желанием девушка тянется к знаниям.
Забегая вперед, отмечу, что это стремление к образованию останется у нее на всю жизнь и позволит в итоге стать одним из самых образованных, точнее, наверное, самообразованных сотрудников советской разведки. На что уж желчен небезызвестный Гордиевский, но и он в своих мемуарах вынужден признать, что Воскресенская-Рыбкина пользовалась непререкаемой репутацией. Пройдя подготовительные курсы и получив навыки, разумеется, пока только начальные, самые общие, Зоя включается в группу сотрудников открывшегося в Харбине советского торгового предприятия - нефтяного синдиката.На новом месте она не только занималась повседневной текучкой – сбором нужных сведений, наблюдением за поведением осевшей здесь белогвардейской эмиграции, настроениями простых россиян, но и находила время, чтобы изучать быт и культуру востока, местные традиции…Знания про запас пригодятся. Спустя много лет, работая под крышей сотрудника посольства в Финляндии, на одном из дипломатических раутов поразила японских дипломатов знанием Страны восходящего солнца: откуда, мол, у рядового пресс-секретаря такие обширные познания? Жена японского посла, очарованная прелестной русской, напросится к ней в подружки, и отныне сверхсекретные сведения, выведываемые у болтливой подруги, немедленно ложатся на стол резиденту и отправляются в центр.Вальс с гитлеровским послом К началу Великой Отечественной вой-ны Зоя Воскресенская, к тому времени уже великолепно владевшая немецким языком, возвращается в Москву и назначается в аппарате НКВД одним из ведущих сотрудников германского направления. В ее задачу входили отслеживание и сбор всей поступающей информации о намерениях фашистской Германии. Она оказалась одной из немногих разведчиков, кто пришел к твердому и однозначному выводу: война неизбежна, причем в самое ближайшее время. За несколько дней до нападения Гитлера на СССР германское посольство, дабы развеять муссировавшиеся слухи, решило устроить прием для московской творческой интеллигенции. Естественно, на вечере оказалась куратор направления, которая, как сама впоследствии вспоминала, с первых минут почувствовала что-то неладное. Во время танцев она рискнула пригласить на вальс самого посла Шулленбурга. Послу захотелось «развеяться» с обаятельной «актрисой», и они вышли в коридор. Боковым зрением Воскресенская заметила, что в приоткрытой комнате груда упакованных чемоданов, на месте висевших картин зияют характерные стенные пустоты.
«Не к добру собрались уезжать», - мелькнула мысль, и, покинув вечер под благовидным предлогом, Зоя поспешила на Лубянку к своему непосредственному руководителю генералу Судоплатову. Информация немедленно была доложена руководству, через несколько минут о ней уже знали в Кремле.«Спецзадание» отменяетсяСтройная, обаятельная Зоя Воскресенская всегда была предметом повышенного внимания мужчин. Еще в Харбине за ней ухлестывали многие белые офицеры. Предлагали руку и сердце, но всех их аккуратно отшивала. Однажды, а было это уже в Европе, из центра последовал приказ: стать… любовницей высокопоставленного субъекта одной из европейских стран. Зоя Ивановна отреагировала резко:- Если это служебное распоряжение, то я выполню – не выполнить приказ не могу, но имейте в виду: после этого сразу застрелюсь...В центре поняли, что хватили через край и больше не настаивали. А незадолго перед войной Зоя нашла свое личное счастье (в скобках замечу, что выходила замуж еще в 20-е годы, но та семейная жизнь не сложилась. – Прим. авт.). Ее мужем стал известный советский разведчик полковник Борис Рыбкин, работавший в качестве резидента в скандинавских странах. Счастье однако было недолгим. Вскоре после войны резидент погибнет в автокатастрофе в Чехословакии. Обстоятельства трагедии навели современных исследователей на мысль о неслучайности аварии, а известный историк спецслужб Эдуард Шарапов твердо убежден, что Борис Рыбкин стал жертвой спецоперации, проведенной… своими же. Шарапову, надо полагать, виднее: был помощником у самого Юрия Андропова…А уже в 50-е годы новая напасть – чистка органов, ее без объяснения причин увольняют и направляют в Воркуту, где, будучи в звании полковника, назначат на рядовую должность сотрудника управления печально известного ВоркутЛАГа. Спустя три года вернулась в Москву, ушла в отставку и теперь всецело смогла отдаться мечте далекой юности – литературе. Стала известной писательницей, лауреатом ряда государственных премий, ее сочинения в советское время выходили миллионными тиражами. Но только в начале 90-х, незадолго до смерти, Зоя Ивановна была рассекречена. Скончалась разведчица в Москве на 85-м году.Город у моря – знакомый до слез…У Зои Зарубиной путь в разведку был и проще, и в то же время сложнее. Ее отец – выдающийся советский разведчик Василий Зарубин. В начале 20-х годов он вместе с семьей командируется центром во Владивосток, где в течение нескольких лет возглавлял экономическое управление сначала губернского, а потом окружного сектора ОГПУ.Ранние детские годы Зои (родилась в 1920-м) прошли в столице Приморья. Во второй половине 20-х годов отец, получивший высокую аттестацию за период работы в Приморье, направляется резидентом в Харбин, где его деятельность также заслужила высокую оценку московского руководства. Здесь, однако, в семейной жизни Зарубиных случился очень даже форс-мажор: Василий Михайлович и Ольга Георгиевна Зарубины разошлись. Он женится на сотруднице резидентуры Елизавете Розенцвейг, бывшая же жена выходит замуж за находившегося там же, в Китае, другого именитого советского разведчика - Наума Эйтингона. С мамой ушла в новую семью и Зоя.Она с младых ногтей мечтала пойти по стопам родителей, но каждый раз слышала от отца категорическое «нет!». Дескать, в семье и так хватает шпионов. Закончила в Москве школу, увлеклась спортом и даже была чемпионкой Москвы по легкой атлетике, поступила в знаменитый МИФЛИ на исторический факультет, стала изучать иностранные языки. Незадолго перед войной вышла замуж, родила дочь. Но тут – крутой поворот. Ее муж Василий Минаев, офицер-пограничник, получает направление в Тихоокеанский пограничный округ, и Зоя с годовалой дочерью на руках возвращается «в город, знакомый до слез». Здесь ей неожиданно предлагают заняться переводом сверхсекретных немецких документов, оказавшихся почему-то во Владивостоке. Перевод получил высокую оценку специалистов, и отныне ее судьба решена – она зачисляется в иностранный отдел НКВД.Изгнать из органов за верность... семейному очагуРаботая во Владивостоке, Зоя и помыслить не могла, что ее родной отец совсем рядом - в соседнем Китае, куда был направлен по специальному указанию Сталина продолжить разработку в качестве советского агента эмиссара Гитлера Вальтера Стеннеса, прикомандированного фюрером к окружению Чан Кайши. Василий Михайлович блестяще справится с труднейшей задачей, и в течение нескольких лет – перед войной и в военное время – Москва будет знать практически все о замыслах Гитлера. Из Китая Зарубин отправится в Америку добывать атомные секреты, а дочь – в Москву, где – вот уж совпадение! - будет работать над переводами этих самых атомных депеш. Конечно, совершенно не подозревая, кем и где добыты документы. Блестящие лингвистические способности Зои Зарубиной оценят по достоинству на самом верху, и в 1943 году она будет включена в состав советской делегации на Тегеранскую конференцию лидеров стран антигитлеровской коалиции, в качестве переводчика будет работать с президентом США Рузвельтом. Вскоре после войны стремительно набиравшая обороты карьера разведчиков Зарубиных неожиданно оборвется. Василий Михайлович по грязному навету сотрудника советского посольства в США некоего Миронова, как впоследствии выяснится, душевно больного, отзывается. Отягчающим же обстоятельством, окончательно перевесившим чашу весов, стало его нежелание отказаться… от жены-еврейки.В период развернувшейся во второй половине 40-х годов пресловутой кампании борьбы с космополитами ответственным советским работникам славянской национальности было велено отказываться от членов семьи евреев. Зарубин этого не пожелал сделать. Не стала рвать отношения с Эйтингоном и Ольга Георгиевна. В результате пострадали все.Зою и ее отца оставили в покое после смерти Сталина, а вот Эйтингон, получивший по полной схеме – 15 лет, так и умер оклеветанным. А ведь это был помимо всего прочего руководитель операции по ликвидации главного врага Советского государства Льва Троцкого.Справку о реабилитации отчима Зоя Васильевна получит только тогда, когда в ней отпадет всякая идеологическая необходимость – в 1992 году после развала Советского Союза.Уйдя из органов, Зарубина будет не один десяток лет трудиться деканом кафедры английского языка одного из московских вузов. И все эти годы на общение с прессой табу – только совсем недавно, да и то избирательно, позволялось взять интервью. Героев давно уже нет в живых (Василий Михайлович умер в 1974 году, Зоя – в 2009-м), их личные дела недоступны. Хранят тайны государственной важности.
Автор: Владимир КОНОПЛИЦКИЙ
