Бригада, не ставшая «Тихоокеанской»
Я – Рагим Мусаев, внук ветерана Великой отечественной Владимира Владимировича Саморукова. 116-я отдельная морская стрелковая бригада (ОМСБ), в которой воевал дед, почти полностью состояла из моряков, снятых с кораблей Владивостока и Советской Гавани. Долгие годы дед вел дневник, но тему войны обходил стороной, ограничиваясь общими фразами. Однако несколько последних лет он вел переписку со школьным музеем, которая наконец-то пролила свет на его боевую молодость. На основе этой переписки, дневников деда и его газетных интервью разных лет я решил провести свое, семейное расследование, чтобы восстановить события военных лет и понять, почему дед так не любил о них рассказывать.
Я – Рагим Мусаев, внук ветерана Великой отечественной Владимира Владимировича Саморукова. 116-я отдельная морская стрелковая бригада (ОМСБ), в которой воевал дед, почти полностью состояла из моряков, снятых с кораблей Владивостока и Советской Гавани. Долгие годы дед вел дневник, но тему войны обходил стороной, ограничиваясь общими фразами. Однако несколько последних лет он вел переписку со школьным музеем, которая наконец-то пролила свет на его боевую молодость. На основе этой переписки, дневников деда и его газетных интервью разных лет я решил провести свое, семейное расследование, чтобы восстановить события военных лет и понять, почему дед так не любил о них рассказывать.
«Убивать плохо»Однажды я, ученик 3 класса, под впечатлением школьного урока спросил:– Дед, а сколько фашистов ты убил на войне?– Не знаю.– Как это? Я бы обязательно запомнил, сколько врагов я убил!Дед посмотрел на меня, печально улыбнулся моей наивности и сказал:– Когда я стрелял, то понимал, что пущенные мною пули кого-то убивают, но сам я этого не видел. Убивать плохо. Даже на войне. Не все, воевавшие на немецкой стороне, были идейными фашистами. Было немало людей, попавших на фронт не по своей воле. А дома их ждали семьи, жены, дети...Для советского пионера 80-х годов ХХ века эти рассуждения стали откровением. То ли благодаря советской пропаганде 30-40-х годов, то ли по семейной традиции, но уже школьником дед мечтал о военной службе. 20 июня 1941 года в богородицкой школе № 1 прошел выпускной бал. Никто и подумать не мог, что очень скоро из семнадцати выпускников-мальчиков в живых останутся лишь четверо.Я понял, что пришло время больших и тяжелых испытаний. Но нас готовили к этому. В кино шли фильмы о войне, по радио пели песни: «Непобедимая и легендарная», «Когда настанет час бить врагов … не зевай!». Только что закончилась финская война, из которой СССР вышел победителем. Нам внушали, что страна готова дать отпор врагу, что война если и начнется, то продлится недолго. Мы верили, что никакой враг не сможет перейти нашу советскую границу, и военные действия будут вестись на территории противника. Того, что случилось в действительности, мы не ожидали.Вернувшись домой, дед пришел в военкомат и попросил направить его добровольцем на фронт. Он даже сумел обмануть врачей и скрыть свою близорукость, но ему было только семнадцать, поэтому из военкомата деда направили во Второе Московское военно-пехотное училище.25 сентября 1942 года я окончил Второе Московское Военно-Пехотное училище и мне было присвоено звание лейтенанта с направлением в действующую армию на должность командира взвода. Я прибыл в Калугу, которая только что была освобождена от фашистов, в 116-ю ОМСБ 2-го состава, где получил назначение на должность командира взвода ПТР в 3-й отдельный батальон бригады.Сухопутные матросы – Что значит ОМСБ и почему 2-го состава?– ОМСБ – это отдельная морская стрелковая бригада. Первый состав нашей бригады был сформирован в октябре 1941 года, когда немецкие войска, реализуя план молниеносной войны, стремились взять Москву. Наша армия несла значительные потери, сил на оборону столицы не хватало. Новые части решили сформировать из моряков Военно-Морского Флота, которых прямо с кораблей Дальнего Востока переправили на сухопутный фронт вглубь страны. Так и появились стрелковые бригады, которым, помня их происхождение, присвоили наименование «морских».Моряки настолько храбро и отважно сражались, что один из немецких генералов даже отдал приказ: «Матросов в плен не брать». Но у этой храбрости была и обратная сторона – человеческая жизнь. Формирование 116 отдельной морской стрелковой бригады нашего второго состава было связано с тем, что из первого состава попросту стало некому воевать. Во второй раз бригада снова формировалась из моряков плавсостава, служивших на Тихоокеанском флоте на кораблях и в береговой обороне во Владивостоке и Советской Гавани. На железнодорожном транспорте доставили в город Калугу, входившую тогда в состав Тульской области, где был размещен Штаб и некоторые другие подразделения. Наша рота дислоцировалась недалеко от города в лесу у деревни Квань, расположенной на противоположном от Калуги берегу реки Ока. Когда люди прибыли с Дальнего Востока, почти все были одеты в морскую форму, да и время было теплое, сентябрь 1942 года. На фронт же бригада выступила зимой, и ее одели в обычную сухопутную форму, только на левом плече был пришит якорь – символ моря. Многие моряки оставили у себя тельняшки, флотские (с бляхами) ремни. Командир 3-го батальона Игнатий Потапович Пастухов убит 1 марта 1943 года. Командир бригады Иван Иванович Судаков тяжело ранен 11 марта 1943 года. Заместитель командира 3 батальона Швец Федор Михайлович и начальник штаба Тетёкин Николай Степанович будут в строю до 10 мая 1943 года. Дед никогда не верил рассказам о том, что простой солдат прошел всю войну и без ранений дошел до Берлина.– Выжить могли либо командиры высокого ранга, либо те, кто не был на передовой. На войне командир батальона живет месяц, командир роты – неделю, командир взвода – 3 дня, а рядовой – одно наступление.Рота противотанковых ружей (ПТР) состояла из двух взводов. Я был командиром второго взвода. В моем взводе было много хороших людей, мы все были дружная семья. Молодые, физически сильные, смелые, достаточно подготовленные идеологически, в большинстве своем комсомольцы, моряки горели желанием быстрее встретиться с врагом и дать ему по-матросски. Поскольку моряки в основном не были достаточно знакомы с тактикой сухопутного боя, то мы, офицеры, обучали их этому. В октябре и ноябре 1942 года шли тактические занятия, были и полевые учения, велась огневая подготовка. Кроме этого моряки несли караульную службу по охране различных объектов в недавно освобожденной от врага Калуге, участвовали в поиске немецких диверсантов. Орловская операция В конце ноября 1942 года нашей бригаде торжественно вручили Красное Знамя, и мы выдвинулись из-под Калуги к фронту. Шли походным порядком по ночам, так как днем легко могли быть обнаружены и подвергнуты бомбежке. Под самый Новый год мы подошли к передовой и остановились в лесу в районе колхоза «Диктатура пролетариата» Плавского района Тульской области. Впереди были село Городище и город Орел. Новый 1943 год мы встречали у себя в роте в землянке в лесу. Командный состав роты, разумеется, немного выпил, закусили, чем Бог послал, поздравили друг друга.На тот момент по штату личный состав бригады должен был составлять 6045 человек, но в силу находившихся на излечении в госпиталях, откомандированных, отставших во время марша и дезертировавших на поверке 1 января 1943 года в наличии имелось 5830 человек.– Дед, а где и как вы спали?– Спали по-всякому. Когда попадали в деревню, то спали в избах на полу. Хорошо, если была солома. Спали полностью одетые, набиваясь на полу друг к другу так тесно, что если приходилось ночью встать по нужде, то вернуться на свое место было уже невозможно. Тогда разбегались и бросались прямо в гущу тел, после чего начинали работать локтями. Не сразу, но через некоторое время можно было добраться до пола.Во время наступления спали на снегу, стараясь лечь поближе к костру, чтобы согреться. Из-за этого нередко обгорали края шинели или сапоги. Все мечтали о более теплых валенках. Те, у кого они были, считались счастливчиками. В целом, одеты были тепло: ватные брюки, брюки форменные, телогрейки, безрукавки у офицеров и шинели. Кто-то обязательно назначался следить за костром. Он же каждые полчаса подавал команду: «Перевернись!», – иначе можно было замерзнуть. Если костер развести было нельзя, то спали на ветках деревьев прямо на снегу.В начале февраля 1943 года нам устроили всеобщий смотр, провели учения, и бригада заняла исходную позицию в Чернском районе против села Городище. Тургеневские места! Справа от Городища лежит тот самый Бежин луг, где происходит действие знаменитых «Записок охотника». Говорили, что село очень древнее и рядом с ним сохранились славянские курганы.Орловская наступательная операция началась с прорыва фронта в районе села Городище, которое к этому времени представляло собой крупный неприступный узел обороны немцев. Линия нашей обороны представляла собой обычные укрепления. Позиции противостоявших нам немцев в военном отношении были прекрасно оборудованы: проволочные заграждения, землянки как дома, блиндажи в несколько накатов, окопы полного профиля с перекрытиями и ходами сообщения.Немцы стояли там около полутора лет. Все подступы к селу Городище были заминированы. Саперы разминировали в минных полях только узкие проходы. Стоит сделать шаг в сторону – взрыв мины со всеми последствиями. Очень беспокоили снайперы.В такой ситуации наступлению должны предшествовать артиллерийская обработка переднего края, бомбежка с воздуха, при самом наступлении – применение танков и т.д. Видимо, у командования не было возможности сделать это. До этого взять Городище безрезультатно пыталась 5-я Стрелковая дивизия, в основном состоявшая из жителей Средней Азии.«За Сталина!» или “Полундра”?– Когда вы вступили в настоящий бой?– Боевой крещение мы приняли 14 февраля 1943 года. Все началось с так называемой разведки боем. Производится наступление на позиции неприятеля, создается видимость начала наступления. Противник начинает обороняться и обнаруживает свои огневые средства, а наступающая сторона фиксирует их местонахождение. Делается это для того, чтобы при настоящем наступлении знать, где они установлены, чтобы в первую очередь их подавить, вывести из строя, облегчить наступающим выполнение боевой задачи, отвлечь противника и прорвать его оборону.Из Журнала боевых действий 20 танкового корпуса: «14.2.43. 116 ОМСБр должна была быть введена в прорыв для развития успеха … но в действительности бригада вводилась не для развития успеха, а для прорыва переднего края обороны противника, т.к. впереди действовавшие части 5 и 283 СД успеха не имели. В 4-30 без артподготовки бригада вводится в бой. Атака успеха не имела… Моряки залегли на берегу р. Ока. Успех не намечался, к исходу дня моряки несли большие потери».– Дед, ты ходил в атаки? – В атаки ходил как все и со всеми. Особых подвигов не совершил, но свои офицерские обязанности выполнял добросовестно. Не знаю почему, может быть по молодости, но о том, что меня могут убить, никогда не думал. Укрепляет в себе уверенность и то, что ты являешься офицером, твои подчиненные видят в тебе человека, который больше умеет и может их защитить.– В фильмах идущие в атаку обычно кричат «За Родину! За Сталина!» Что кричали вы?– Что кричали матросы, идя в наступление? Кричали по-разному: кто-то «За Родину», кто-то «За Сталина», но были и другие крепкие слова, о которых говорить и писать не принято.По следственной привычке для того, чтобы восстановить картину происходившего в те дни, я решил найти других свидетелей и нашел воспоминания об этом самом бое старшины второй статьи Ивана Васильевича Старикова из Владивостока, воевавшего в соседнем первом батальоне: «На рассвете наш первый и третий батальоны пошли в атаку. Осторожно, без шума перебрались через Оку, вскарабкались на обрывистый берег. До передовой немцев – метров четыреста. Когда мы прошли по глубокому снегу половину этого расстояния, наш ротный первым сдернул шапку и надел бескозырку. Все, кто сохранил бескозырки, и я тоже, тут же последовали его примеру, другие распахнули или сбросили шинели, показывая тельняшки и, дружно грянув «Полундра!», рванули вперед, к проволочным заграждениям «в четыре кола». И тут вся немецкая оборона засверкала точками огней. Страшное дело началось! Косили они нас из пулеметов в упор, хладнокровно. Мы падали, вставали, снова падали, ползли – но нигде не было укрытия в белом поле от пуль... Треть из нас все же добралась до проволочного заграждения, а там ни одного прохода, везде густая колючая проволока! … Здесь и ударила мне пуля прямо в рот, выбила передние зубы и вышла через щёку. Другая пуля сбила с головы бескозырку... Я упал… Прямо в локоть ударила еще одна пуля. Тут я и сознание потерял. Руку потом отняли, на этом и закончилась для меня война...»– Дед, а были на войне необычные случаи?– На войне все было. Однажды во время наступления я вместе с Игнатовым, командиром одного из отделений моего взвода, чуть не угодил в плен к немцам. Дело было ночью. Кругом стрельба, команды «вперед»... В наступлении мы потеряли ориентировку и уже подумали, что наступаем на своих. Мы сползли в воронку от снаряда, решили дождаться рассвета и сориентироваться. Когда стало рассветать, мы увидели, что немецкое боевое охранение уже перед нами. Решили ждать до вечера. Иначе уйти незамеченным из-под носа у немцев было невозможно. День тянулся как год. Весь день просидели мы в воронке от снаряда, дожидаясь темноты. Страшно хотелось есть. С собой у меня оказалась фляга с водкой, а у Игнатова – пара галет. Поели. К концу дня немцы с собаками вышли на поле добивать раненых. Мы испачкались кровью лежавшего рядом убитого солдата, упали лицом в грязь на дно воронки и притворились мертвыми. Тело того солдата сползло и частично накрыло меня. Немцы были совсем рядом. Мы чувствовали дым их сигарет. Я неплохо понимал разговорный немецкий и слышал, как один из солдат вскинул автомат и сказал: «Сейчас я их прошью», – на что другой ответил ему: «Не трать патроны на этих свиней, они все в грязи и давно уже мертвы». Немцы пошли дальше. Кто-то из них, уходя, говорил: «Что я здесь делаю? Дома у меня жена, дети, старая мать, а я должен убивать этих русских. Надоело!» Как только стал наступать вечер, мы начали выползать из воронки. Снег был очень глубок, ползти было трудно. Через некоторое время мы пошли перебежками. В общем, ушли. Свои уже не чаяли нас увидеть живыми.«Журнал боевых действий 20 танкового корпуса»: «15.2.43 116 ОМСБр до наступления светлого времени выходила из боя частично, а остальные части выходили вечером с наступлением темноты...»Задание командования мы выполнили, но потери в личном составе были весьма ощутимы. У меня во взводе выбыла 1/3 бойцов. Наутро нас сняли с позиции и отвели в какую-то деревню отдохнуть и привести себя в порядок. Через 3 – 4 дня нас вновь направили на передовую, где мы делали то, что положено на войне. Вот так и проходили фронтовые будни.Проверено внутренней цензуройДед понимал, что вопреки правилам военной науки их бригада воевала не умением, а числом, но написать этого не мог. Он во многом придерживался внутренней довольно жесткой цензуры. Причиной этого молчания стало время, на которое пришлось становление деда как личности. Он вспоминал, что после боя один матрос его роты ПТР подошел к подбитому немецкому танку и, осмотрев его, сказал: «А броня у фрицев толще нашей». Слышать эту фразу могли три человека из их бригады. Через час матроса, рассматривавшего подбитый танк, забрали. Больше его никто не видел. Говорили, что его осудили по политической статье за подрыв боевого духа и пропаганду мощи вражеской армии. Попробуем восстановить коечто из «вымаранного внутренней цензурой». Противотанковые ружья при всех своих достоинствах обладали одной особенностью: для достижения высокого поражающего эффекта вести огонь из них нужно с минимального расстояния. Ведь главное даже не в том, чтобы попасть в танк, а в том, чтобы поразить его экипаж. Почему? Оставшиеся в живых члены экипажа просто расстреливали бойцов ПТР, которые сами выдавали свое нахождение облаками пыли или снега, возникавшими в момент выстрела. Поэтому бойцам ПТР, дабы выжить, нужно было все время перебегать с места на место. Про ПТРы даже говорили: «Ствол длинный, жизнь короткая».Оборона у немцев была крепкая, и уже к 15 февраля мы понесли большие потери. Были они и в моем взводе – погибли мой заместитель ст. сержант Дмитрий Рагулин, морпехи Ромашкин, Хрущ и многие другие. Я, как видите, в ту пору уцелел. Бой был ночью, и очень жестокий. Немцы ответили всеми огневыми средствами. ПТРовцы в основном били по огневым точкам врага.Причина больших потерь в роте деда в том, что в боях за Городище и без того незавидное положение бойца ПТР усугублялось тем, что он работал и за себя, и за малую артиллерию, и за танки, которые в первой атаке участия вообще не принимали.По данным «Журнала боевых действий 20 танкового корпуса» малая артиллерия не дошла до места боя «из-за недостатка тягловой силы», то есть обыкновенных лошадей. В пути остались и многие танки. Одна из цитат: «На маршруте остались отдельные танки (Т-34 – 4 танка и Т-70 – 4 танка) по техническим неисправностям, допущенным неопытностью водительского состава (заклинивание моторов Т-34-2 и неисправностью системы питания и смазки Т-70-4)». Красные воды оки20 февраля 1943 года бои достигли высшего напряжения. Наши позиции неоднократно бомбила немецкая авиация, обстреливала немецкая артиллерия, мы отбивали танковые атаки. После того, как командир нашей роты Смекалов Н.Н выбыл из строя, на его место назначили меня. Люди вели себя очень мужественно, храбро, отважно, проявляя инициативу. Высок был дух достижения Победы. Недаром немцы называли наших моряков «черной смертью». Я считаю, что такие соединения, как наша бригада, были лучшими в составе Красной Армии.Из «Журнала боевых действий 20 танкового корпуса»: «20.2.43 … После мощной артподготовки /в 9-30/ начали наступление. Но как только наши бойцы подошли к проволочным заграждениям, огонь противника сделался настолько интенсивным, что пехота была вынуждена залечь, неся большие потери».Вот свидетельство другого участника того боя Бергера И.Г.: «Мы лежали на берегу реки, как вкопанные. Пошевелиться было невозможно, ибо снайперы, размещенные на высотах и на колокольне церкви, вели уничтожающий огонь по всем, кто подавал малейшие признаки жизни. Часов в 12 прилетели немецкие самолеты и начали нас бомбить… Из роты в 130 человек нас осталось человек 20».– Дед, а как во время наступления вы переправлялись через реки? Ока же не маленькая, да и течение в ней сильное.– Через реки переправлялись, кто как сумел: по льду и вброд. Лед местами был разбит артиллерией противника.Местные жители, как легенду, рассказывают о том, что воды Оки, вышедшие из-под разбитого снарядами льда, были красными от крови советских бойцов, которые десятками гибли, пытаясь переправиться через реку под шквальным огнем противника. По воспоминаниям ветеранов 116 -й бригады в какой-то момент переправы через реку с немецкой стороны через усилитель раздался голос: «Морячки, здесь вам не Тихий! Искупаем в кровавой Оке!» Февральская вода и обломки льдин лишали шанса выжить даже легко раненных. Конечно, я круглые сутки был вместе с матросами-солдатами и, естественно, не мог знать ничего, кроме задач, которые передо мной ставились, но полагаю, что нашу бригаду можно было бы использовать более эффективно, с большей результативностью. Прежде чем посылать людей в наступление, по правилам военной науки должна быть проведена артиллерийская подготовка. Во время наступления пехоту должны поддерживать танки. В нашем случае всего этого сделано почти не было, что и повлекло такие большие потери. Бригады фактически не стало. По данным все того же «Журнала боевых действий 20 танкового корпуса» 20 февраля 1943 года в атаке участвовало всего 3 танка. Более того, «два танка из трех, действовавших по овладению Городищем, были подбиты, а один танк присоединился к переправившимся» через Оку. Но и эти три танка «под огнем противника, смело маневрируя и уничтожая с хода огневые точки врага, способствовали пехоте занять Городище».Вскоре стало ясно, что наши войска преодолели только передний край обороны противника и вышли к главной полосе обороны, проходившей по высотам, где были мощные опорные узлы. 21 февраля 1943 года я был контужен и тяжело ранен осколком мины при очередной перебежке во время наступления. Произошло это неожиданно и просто. Мы наступали. Когда мы втроем вскочили, чтобы перебежать, примерно в 3,5 метрах от меня и несколько вправо прилетела из миномета мина и разорвалась. Я тут же получил тупой удар по ноге выше колена и встать на ноги уже не смог. Один из нас вообще не проявил признаков жизни, а третий зажал то ли руку, то ли бок и убежал в тыл. Ранение было в верхнюю треть правого бедра, оказалось тяжелым с повреждением кости и седалищного нерва.Победа ценой жизни Дед вспоминал, что он пролежал в полузабытьи на снегу почти сутки. Сил не было даже на то, чтобы пошевелиться. К нему подошел наш лыжник из разведроты. Он скинул с лыж стоявший на них станковый пулемет, положил меня на лыжи и отвез меня метров на 600 к реке, откуда мы начинали наступление, к полевому госпиталю. Когда он передавал меня врачам, я спросил:– Как зовут-то тебя?– Гришка Юткин.Это все, что известно об этом бойце. В 3-м томе Книги памяти Приморья я нашел сведения о рядовом Юткине Григории Михайловиче, 1916 года рождения, пропавшем без вести в мае 1943 года под Курском. Может быть, это он? В феврале 1943 он вполне мог быть под Орлом, да и призывался он из Тернейского района Приморского края.Дед вспоминал, что, начав приходить в себя в полевом госпитале, он почувствовал, что на снегу у него страшно промерзла раненая нога. Решено было ее ампутировать. Молоденькая медсестра прижала ногу к себе и теплом своего тела отогревала до утра. Раненую ногу спасли, но ходить двадцатилетний инвалид научился только через год.«Журнал боевых действий 20 танкового корпуса»: «В 16-00 командир 116 ОМСБр вводит в бой свой резерв – батальон автоматчиков – и овладевают Городище... В течение дня бой за Городище продолжался с прежней силой, борьба за траншеи велась мелкими группами. Выбивали противника штыком и гранатами. По овладению Городище – понесли ощутимые потери и особенно 116 ОМСБр. Комбриг 116 докладывал в 19-00: «В стрелковых батальонах осталось по 150 активных штыков…». После трехсуточного почти непрерывного боя в ночь на 24.02.1943 года обескровленная бригада (потеряла в боях более половины своего численного состава, в том числе 1009 человек убитыми и пропавшими без вести) была отведена в тыл. Позднее не слишком щедрый на похвалу Маршал Советского Союза Г.К. Жуков отмечал, что «не раз отличались моряки... Они покрыли себя боевой славой и в значительной степени содействовали общему успеху советских войск».В середине апреля командовавший на тот момент бригадой полковник Кустов А.Ф. направил ходатайство о присвоении бригаде почетного наименования «Тихоокеанская» как символ отдания долга памяти погибшим морякам и продолжения их традиций. Но к 25 апреля 1943 года после боев за Городище и Красное Сергиево по данным отчета начальника Штаба бригады подполковника Бочкова М. Е. численность бригады составила 1 838 человек. Погибло, ранено и пропало без вести 3 992 человека, то есть 2/3 бригады. Присваивать почетное наименование было просто некому.С этого времени фактически прекратилась моя связь со 116-й ОМСБ. Писать было некому. Судьбу своих товарищей я не знал, но знал, что большинства из них уже не было, это факт. Слышал, что бригада была снята с позиций, так как наступать уже не могла. Известно, что личный состав пехотных соединений и частей за время войны менялся несколько раз. Дело доходило до того, что в некоторых частях не оставалось даже человека из первоначального состава. Жаль, бесконечно жаль ребят, навсегда оставшихся на поле боя, жаль их родных. Но с потерей одних приходили другие. Велика Россия! Несомненно то, что за время Великой Отечественной войны подобные результаты были и в других соединениях, частях, подразделениях.Братская могилаЗемля села Городище до сих пор хранит следы тех боев. Холмы в районе слияния Оки и Зуши перерыты, много старых траншей, обвалившихся блиндажей, дзотов... На тульском берегу Оки на месте позиций Красной Армии установлен Поклонный Крест. На орловском берегу, на самом бугре, у взорванной немцами церкви братская могила погибших воинов, в которой похоронено 760 человек. На вершине одного из древних курганов стоял советский крупнокалиберный пулемет. Уже в 1980-е годы во время раскопок этого кургана археологи обнаружили двухметровый слой стреляных гильз. Местные жители, вернувшиеся в Городище после освобождения, вспоминали, что от села в полтораста дворов не осталось ни одного целого кирпича, все было в воронках да траншеях. Три года после освобождения на поле боя вырастала трава в рост человека. Говорили, что это от того, что земля пролита кровью. В земле было столько осколков и прочего металла, что тяпка затуплялась за два-три часа. Очень много женщин и детей покалечилось и поубивалось на минах, на которые до сих пор иногда нарываются трактористы.Война есть одно из величайших бед народа, и очень бы было хорошо, чтобы она у нас никогда не повторилась. Бесконечно жаль ребят, которые погибли молодыми в боях за село Городище, но что поделать, война есть война, люди гибнут, получают ранения… наша бригада, считаю, свое дело сделала. Ведь каждый удар по врагу способствовал Победе. За эти бои я был награжден позднее орденом Красной Звезды.Не верится, что человек, который рассказывал нам с братом сказки про братца Лиса и братца Кролика, катал на санках, помогал решать задачки про встречающиеся поезда… Просто не верится, что это мой дед в феврале 1943 выжил в тех окопах под селом Городище. Думаю, он и сам порой не верил в это, потому и не любил вспоминать и рассказывать о войне. Ведь воевал он именно для того, чтобы его потомки не знали всех ужасов войны. Мы их и не знаем. То немногое, что нам известно, это лишь верхушка ужасающего айсберга.И каким же нужно быть человеком, чтобы после всего пережитого сказать своему внуку: «Убивать плохо. Даже на войне».
Автор: Внук ветерана войны Рагим МУСАЕВ
