«Желтороссийская» авантюра
Нашенский город-порт не раз стоял на грани потери статуса форпоста России на Тихом океане. Наиболее реально такая перспектива стояла перед городом на рубеже ХIX и XX веков.
Нашенский город-порт не раз стоял на грани потери статуса форпоста России на Тихом океане. Наиболее реально такая перспектива стояла перед городом на рубеже ХIX и XX веков.В 1898 году Россия приобрела у Китая в аренду сроком на 25 лет Ляодунский полуостров с Порт-Артуром. Также были арендованы Квантунская область и порт Дальний. По замыслу императора Николая II, охотно поддержавшего этот проект, Порт-Артур должен был стать основной военно-морской базой русской Тихоокеанской эскадры, для иностранного же торгового флота расстраивался порт Дальний. И ты, Витте!Это одно из самых громких российских стратегических решений по Дальнему Востоку было принято по протекции всесильного министра финансов Сергея Витте, считавшего, что России на Тихом океане нужен незамерзающий порт. Владивосток таковым не являлся, а посему решено было продвинуться далее на юг. Вернемся, однако, на несколько лет назад.Вопрос главного восточного порта России поднимался едва ли не с самого зарождения Владивостока. То Посьет рассматривался в качестве альтернативы, то Ольга. Конец этим неопределенностям пытался положить морской министр Шестаков, заявивший в 1886 году на встрече с общественностью Владивостока буквально следующее: «Находятся еще люди, думающие о том, что мы будем двигаться еще и далее и будем переноситься куда-нибудь из Владивостока в другой пункт. Так могут думать только авантюристы...». Пророческие слова! Но увы… Спустя два года министра не стало, отстаивать его идеи было некому, возобладали другие инициативы.Сегодня покажется просто невероятным, а в конце ХIХ века на высшем уровне поднимался вопрос присоединения к России… Монголии, Тибета и даже Китая. В 1893 году некто Петр Бадмаев, крещеный бурят, напутствуемый близким к царю Сергеем Витте, представил своему крестному отцу, Александру III, докладную записку под выразительным названием: «О присоединении к России Монголии, Тибета и Китая». В этом, с позволения сказать, «всеподданнейшем» докладе рисовалась очень скорая гибель маньчжурской династии, а посему не откладывая в долгий ящик следует утверждать на землях восточного соседа русское влияние – иначе опередят западные державы. «Очевидно, – обосновывал Бадмаев сей фантастический проект, – европейцам пока еще неизвестно, что для китайцев безразлично, кто бы ими ни управлял, и что они совершенно равнодушны, к какой бы национальности ни принадлежала династия, которой они покоряются без особенного сопротивления».Самое поразительное, что этим бредом заинтересовался не кто иной, как император Александр III, начертавший резолюцию: «Все это так ново, необыкновенно…». «Первопроходцу» удалось заполучить из казны два миллиона рублей – очень даже солидную по тем временам сумму! – и он отправился по восточным городам и весям агитировать за «проект века».Это были еще цветочки…Не всегда короче прямой путьВ разгар строительства Транссибирской железнодорожной магистрали, по тогдашнему – Великого Сибирского Пути, Сергея Витте осенила идея – а нельзя ли сэкономить?Задумано – сделано! В течение шести лет были построены Китайско-Восточная и Южно-Маньчжурская линии общей протяженностью 2536 км. Маршрут: Маньчжурия – Харбин – Пограничный; Харбин – Чанчунь – Порт-Артур. Соединение Сибирского пути с Владивостоком прямым железнодорожным путем через Маньчжурию тогда представлялось выгодным во всех отношениях, прежде всего в экономическом.Сергей Витте потирал руки, а между тем постройка КВЖД окончательно настроила Японию против России.Нельзя сказать, что «спрямление» железной дороги и вообще активное освоение Маньчжурии (на очень серьезном уровне даже рассматривался вопрос превращения этой громадной территории в некую «Желтороссию» – в высшей степени фантастический проект, но об этом отдельный разговор. – Прим. авт.) вызвало всеобщий «одобрямс». Даже напротив. Региональные власти на местах, общественность били тревогу. Приамурский генерал-губернатор Духовской неоднократно направлял царю протестные письма, в которых аргументированно доказывал, что прежде чем вкладывать в заграницу, нужно обустраивать свои российские территории. Тем более столь отдаленные, как Дальний Восток. Резко выступил военный офицер и писатель-маринист Александр Максимов, который в своем остро полемическом труде «Наши задачи на Тихом океане» подверг уничтожающей критике всю восточную политику российского правительства. Но в столице менее всего прислушивались к голосам с мест. Так было при царях, так, в несколько меньшей степени, при Советской власти. Так в общем-то и в наши дни… Порт Дальний стал ближе ВладивостокаЗабегая вперед, отметим, что когда в результате Русско-японской войны Порт-Артур с южным отворотом КВЖД и портом Дальний были аннексированы, ничего не оставалось, как вернуться к первоначальному проекту Транссиба: строить Амурскую железную дорогу уже по территории России, на что пришлось вбухать 519 миллионов золотых рублей. Но это будет потом, а пока…Сергей Витте занялся реализацией проекта «Порт Дальний», для чего помимо всего прочего стал «опускать» Владивосток. Прошу извинить за употребление жаргона, но что поделаешь – тогдашние действия правителей иных формулировок не заслуживают.Дальний получает приоритетное централизованное финансирование, в августе 1899 года в нем вводится беспошлинная торговля (порто-франко), а еще спустя год Владивосток лишается этой льготы, что нанесло развитию города непоправимый ущерб. Следует заметить, что во Владивостоке находилась единственная на тихоокеанском театре военных действий ремонтная база военно-морского флота, требовались средства для ее развития и усиления. Самое поразительное, что аналогичная участь постигла и Порт-Артур, у которого тоже систематически урезали бюджет в пользу коммерческого порта Дальний. Поэтому к началу Русско-японской войны многие крепостные сооружения в Порт-Артуре оказались либо недостроенными, либо возведенными по скорректированным в сторону упрощения проектам. В целом строительство объектов Дальнего с «легкой» руки Витте поглотило более 30 млн рублей золотом (по сегодняшнему курсу – более 11,5 млрд рублей). Притчей во языцех стала созданная Сергеем Витте в Дальнем собственная флотилия, состоящая из более чем 20 судов. После захвата Дальнего японцами весь этот флот достался неприятелю и стал ему исправно служить.Царь Николай тоже «в теме»Осенью 1902 года Николай II оказывается втянутым в грандиозную аферу, инициированную группой авантюристов во главе с отставным офицером Aлександром Безобразовым. Дело в том, что известный владивостокский купец Бриннер приобрел у корейского правительства лесную концессию в бассейнах рек Тумени и Ялу, но вскоре понял, что не потянет, и решил концессию продать.О продаже узнал Безобразов, который смекнул, что очень даже можно в Корее погреть руки. В поисках средств заручился поддержкой некоторых высоких особ, имевших доступ к царю. Граф Воронцов-Дашков, служивший министром двора и уделов, предложил Николаю II… войти в долю проекта Безо-бразова.Давно знал об этом, но, откровенно говоря, не верил (все-таки император!). Но в 2006 году, работая в Санкт-Петербурге – в тамошнем отделении Русского географического общества и Военно-морском архиве, я убедился: все было именно так – царь принял это авантюрное предложение! При содействии Николая II на средства кабинета его величества в Северную Корею отправляется специальная экспедиция для изучения будущего лесного предприятия. Возглавили «кампанию» великий князь Александр Михайлович и граф Воронцов-Дашков. Быстро был сформирован и отправлен в Корею полуторатысячный отряд из «уволенных в запас» сибирских стрелков. К участию в концессии был привлечен главный воинский начальник Квантунской области генерал-адъютант Е. Алексеев. Безобразовская авантюра вызвала возмущение как в России, так и за ее пределами. Министр иностранных дел граф В. Ламздорф, представители военного ведомства и даже сам Витте попытались отмежеваться от корейского проекта. Стало очевидно, что Россия зашла слишком далеко. В ответ Николай II в мае 1903 года произвел Безобразова в статс-секретари его величества, иначе говоря, сделав его в новом статусе практически недосягаемым, а чтобы и вовсе пресечь любые поползновения, решил образовать на Дальнем Востоке наместничество. Говоря современным языком, полпредство. Об этом мы расскажем в следующем выпуске страницы «Форпост».
Автор: Владимир КОНОПЛИЦКИЙ
