Памятник пропавшему без вести

В КВАРТИРЕ, где живет Раиса Алексеевна, просторно и солнечно, здесь нет лишних вещей, которыми по обыкновению обрастаем мы к старости. Наверное, поэтому здесь так легко дышится.Раиса Алексеевна живет на окраине Артема, на улице, которая носит имя генерала Ватутина. И это, по ее словам, не дает забыть о войне. Она из тех, кого теперь в Отечестве уважительно называют детьми войны.Хотя правильнее было бы назвать детьми павших в войну родителей…В треугольном конверте…Отец для нее остался навеки молодым и красивым, работящим и бесконечно любящим свою жену и троих детей. Когда война кованым фашистским сапогом, грохотом танков и воем рвущихся снарядов ворвалась в небольшое село Радченское Воронежской области, Раисе не было еще и десяти лет. Весь ужас фашистской оккупации вместе с матерью и младшими братом и сестрой они пережили, но, как было принято по вполне понятным причинам, в семье об этом старались не вспоминать.Отец, Алексей Масликов, волею судьбы был мобилизован на фронт из Ленинграда, где перед войной находился на заработках. Раиса Алексеевна рассказывает, как пришла первая весточка от него – простой солдатский треугольник. В письме он сообщал, что жив и здоров, бьет врага, просил жену беречь деток. Этот листок, зачитанный до дыр и сотни раз политый материнскими слезами, так и истлел, не оставив больше ничего в память об отце.Помня наказ мужа, Анастасия Прокоповна Масликова растила детей и верила, что когда-нибудь имя ее любимого Алешеньки вернется из забвения. Не дождалась. Долгое время Алексей Масликов не числился ни среди живых, ни среди павших.– Сразу после войны, – продолжает Раиса Алексеевна, – друг его приходил к нам, рассказывал, что видел, как погиб отец. Произошло это в боях за Ленинград. Отцу оторвало снарядом обе ноги, и он истек кровью…Но официальных подтверждений не было, и только через годы пришло сообщение из архива, что рядовой Масликов пропал без вести в феврале 1943 года.До последней капли кровиСейчас уже известно место, где упал он, сраженный вражеским снарядом. Упал на землю, политую кровью и свинцом, буквально нашпигованную самыми невероятными свидетельствами кровопролитной бойни, которая в течение долгих месяцев шла на Синявинских высотах.Бои за Синявинские высоты – одни из самых трагических страниц битвы за Ленинград. После выхода немецких войск к Ладоге в сентябре 1941 года высоты оказались в руках врага, создавшего на этих возвышенностях систему оборонительных сооружений. Отсюда противник корректировал артиллерийский огонь по ладожской Дороге жизни. Даже после прорыва блокады в январе 1943 года Синявинские высоты остались за врагом, что позволяло ему обстреливать железнодорожную линию Поляны-Шлиссельбург, связавшую в феврале того же года Ленинград с остальной страной.Активные боевые действия на мгинско-синявинском направлении возобновились летом 1943 года, а в сентябре советским войскам удалось овладеть мощным опорным пунктом обороны врага – с. Синявино, что улучшило положение как самого Ленинграда, так и советских войск на северо-западном стратегическом направлении. В январе 1944 года Синявинские высоты были полностью освобождены от немецко-фашистских войск.На высотах и окружающих их синявинских болотах осталось лежать не по одному личному составу воинских частей и подразделений Волховского и Ленинградского фронтов.Один из участников раскопов на Синявинских высотах вспоминает:– Закончился сосняк, и снова началось царство мертвых осин – край жуткого синявинского болота. Все больше воронок, все сильнее изрыта поисковиками земля. Прямо на дороге – а называлась она прежде Архангельским трактом – попадаются фрагменты касок, сумки для пулеметных дисков… Через некоторое время мы попадаем в Круглую рощу – Wenglernase – проклятое для фашистов место. Недалеко от памятного камня стоит столбик с каской, на нем есть табличка с именами бойцов. Поисковики нашли их медальоны с вкладышами, поддающимися прочтению. Здесь шли жестокие бои с сентября 1941 по октябрь 1943 года…Жизнь за РодинуКлочок бумаги вкладывали наши бойцы в нагрудную капсулу, где содержались личные данные, сведения о семье и близких. Иногда это были последние слова любви, обращенные к родным. Здесь, недалеко от Круглой рощи, и были обнаружены останки рядового Алексея Масликова. Найденный здесь же медальон навсегда вычеркнул имя солдата из списка пропавших без вести. Новость эту сообщили Раисе Алексеевне из военкомата Кировского района Ленинградской области…Не более чем тридцатисантиметровый слой песка стал саваном для солдата, и земля, столько лет хранившая тайну его гибели, отдала ее. Здесь, на этом бескрайнем поле сражения, рассеяно бесчисленное множество свидетельств: ложки, котелки, остатки сапог, помазки, бритвенные станки, истлевшие фигурки шахмат – каждая из этих вещей хранит память о своем хозяине. И прострелянные каски, ленты патронов, мотки колючей проволоки – смертоносный металл, навсегда сделавший эту землю ржавой…Каждая пядь земли здесь буквально кричит о кровопролитной войне. Как солдатки, склоняются тонкие ивы, прорастая среди останков невернувшихся, непогребенных, не значащихся в списках пропавших без вести. В простом солдатском медальоне – простые слова: «Жена Анастасия Прокоповна, дети Раиса, Михаил, Нина».– Нельзя говорить о забвении, – размышляет Раиса Алексеевна, – это неправильно. Часть моей памяти о войне – воспоминания о силе духа моих односельчан. В тот год такие хлеба уродились! А немец уже приближался. Всем селом жители сидели у своих домов и ждали погибели. Немецкие танки перепахали хлебное поле до черной земли… Хорошо экипированные, при мощной технике, сытые и холеные немцы вселяли ужас. Преодолевая страх перед возможным расстрелом, учительница Татьяна Осиповна в своем доме тайком учила детей. – Многие из села были связаны с партизанами, – вспоминает дочь рядового Масликова. – Нас чудом не угнали на работу в Германию, но даже дети не были сломлены. Никогда не забуду, как дразнил немец мальчишек куском шоколада… Пена шла изо рта у детей, а не взяли этот шоколад из рук фашиста.Сейчас дети Раисы Алексеевны хлопочут об увековечении памяти о своем деде. Возможно, отыщется личное дело и появится хотя бы маленькая казенная фотография. В семье ведь не сохранилось карточек той поры. И, конечно, будет у рядового Масликова могила с памятником, как положено.