Лазо и остров Русский

Исполнилось 115 лет со дня рождения Сергея Лазо. Первое, что, наверное, вспоминает каждый, когда говорят «Сергей Лазо», - это его трагическая гибель и знаменитая речь перед юнкерами на острове Русском. Этот же вопрос – Лазо и остров Русский – один из самых спорных в биографии революционера.

Первая известная нам публикация о Лазо появилась в 1938 году. Хабаровское книжное издательство выпустило в свет книгу бывшего соратника Лазо Моисея Губельмана, которая так и называлась: «Сергей Лазо». В ней была процитирована речь Лазо, произнесённая им перед юнкерами в казармах острова Русского; описана его гибель в паровозной топке. Не затрагивая тему сожжения в топке, поговорим о том, был ли Лазо на Русском и что связывает его с этим островом.

Согласно официальной версии «...ставленник Колчака во Владивостоке генерал Розанов, не надеясь на солдат гарнизона, думал использовать для подавления восстания офицерскую школу, находящуюся на Русском острове... Незадолго до восстания (31 января 1920 года) по поручению подпольного обкома РКП (б) безоружный Сергей Лазо ночью пробрался на Русский остров и выступил перед офицерами:

- За кого вы? Русские люди, молодёжь русская, за кого вы? Вот я к вам пришёл один, невооружённый: вы можете взять меня заложником... убить можете... Этот чудесный русский город – последний на вашей дороге! Вам некуда отступать: дальше чужая страна... Чужая земля, и солнце чужое... Мы русскую душу не продавали заграничным кабакам, мы её не меняли на золото и заморские пушки, мы не наёмными, мы собственными руками защищали нашу землю. Мы грудью нашей, нашей жизнью будем бороться за Родину против иноземного нашествия! Вот за эту русскую землю, на которой я сейчас стою, мы умрём, но не отдадим её никому!».

И произошло невероятное: большевик Лазо убедил наиболее передовых офицеров перейти на сторону партизан.

В опубликованных «Дневниках и письмах» Сергея Лазо о самом этом событии нет ни слова. Но есть следующие строки, взятые из его записной книжки: «В эти напряжённые дни подготовки восстания, когда приходилось работать круглые сутки, вырывая случайные свободные часы для сна, в эти дни не чувствовалось усталости, работа захватывала, иногда даже просто было как-то неудобно отдохнуть, когда знаешь, что ещё что-то нужно сделать, к кому-то нужно сходить».

Такой же напряжённый ритм работы отмечали и его соратники: «Лазо почти совсем не спал. В эти дни он писал огромное количество листовок и обращений к солдатам. Был так загружен работой, что из штаба почти не выходил. За два дня до январского восстания, когда район Первой Речки фактически превратился в открытый лагерь революционных сил, Лазо принимал уже непосредственно у себя в штабе делегатов от разных частей. Здесь он лично беседовал с приходившими товарищами.

В эти дни в штабе побывало много людей. Солдатские делегаты стремились поговорить с Лазо, лично от него получить указания. Лазо непосредственно руководил их работой».

Мог ли Сергей Георгиевич, председатель оперативного штаба, к которому стекалась вся информация, державший все ниточки сложного процесса подготовки к решающему выступлению, бросить управление и пойти к юнкерам? В одной из публикаций приводится факт, который тесно связан с этими событиями. После ареста командного состава Учебной инструкторской школы на Русском острове, который произошёл вечером 28 января, подпольная организация, возглавившая эту акцию, направила своих людей в город для связи со штабом. «За ночь по льду они прошли около 16 километров и к утру были в городе. Там с помощью Абрамова связались с Лазо (штаб находился на ул. Селенгинской, 5)». То есть только на ледовую дорогу в город они потратили 4-5 часов, не меньше! Прибывшему инкогнито Лазо необходимо было бы затратить столько же на обратный путь, да и выступление в стане юнкеров потребовало бы времени. Мыслимо ли такой путь совершить человеку, страдавшему ревматизмом (из-за этого Сергею Лазо пришлось покинуть партизанский отряд в ноябре 1919 года)? Мыслимо ли на 10-11 часов отлучиться из штаба?

Вероятнее всего, председатель оперативного революционного штаба по подготовке восстания Сергей Георгиевич Лазо не посещал остров Русский в описанный советскими идеологами период. Это подтверждает и кошмарная путаница в датах приказов, якобы вышедших из-под пера Лазо. А появившаяся в 50-е годы в официальных документах дата его выступления - 30 января 1920 года вовсе не выдерживает критики. После ареста офицеров на острове 28 января и за день до восстания агитация юнкеров была бессмысленной. А уж тем более она становилась бессмысленной после восстания.

Автор: Олег СТРАТИЕВСКИЙ