В цирке может работать любой! Но постичь его философию дано не каждому

Владимир Довейко – потомственный цирковой артист – удивил Владивосток своим необычным магическим шоу-иллюзией. Сам Довейко называет действо, происходящее на арене, не иначе как спектаклем. Действительно, в нем классические цирковые номера органично переплетены с танцем, что рождает новую философию современного цирка.

- Я знаю, что вы учились у знаменитого американского иллюзиониста Дэвида Копперфильда. Чему вы научились? Он же наверняка не раскрыл секрет трюков…

- Но я научился их подаче, скорости, отточенности, незатянутости. Нужно было отходить от советских шаблонов иллюзии, делать шоу. Я даже дальше пошел, убрал себя из номера - во время моего шоу появляются две тени, отображающие душу, два клоуна, все в черно-белых тонах, прям как в жизни. Я появляюсь лишь в финале, сжигаю девушку и завершаю действо. Пафос в цирковом спектакле должен отсутствовать, должна быть эстетика, мягкость, ненавязчивость. Для того чтобы показать себя как творческую личность, не обязательно находиться на сцене. Ведь Марк Захаров не бегает по сцене. Какие бы талантливые и потрясающие артисты ни играли, мы знаем, что это сделал он, и идем на его спектакль.

- Довольно удивительный у вас подход, потому что все-таки общепринято, что цирк - для детей…

- Кто это придумал? Если обратиться к истории появления этого искусства, то оно никогда не считалось детским. Я вам расскажу, откуда взялось это мнение. Когда развалился Союз, очень много наших артистов уехало на Запад: цирк «Дюсалей», например, стал пристанищем для многих. Конечно, это отразилось на качестве отечественного цирка. Те, кто здесь остался, выживали только за счет редких зарубежных поездок. Раньше мы давали 30-40 спектаклей в месяц - это было изнасилование какое-то. Теперь вспоминаем об этом как о празднике, ведь сейчас даем максимум 15 спектаклей в месяц.

Так вот в перестроечное время приходилось зарабатывать утренниками, детскими елками, в детских лагерях и садах. С приходом рынка пришли прокатчики, которые ставили свои условия. Им нужно было, чтобы было задействовано как можно меньше людей в номере, а на представление пришло как можно больше. Так и стал цирк детским.

Я рад, что дети тоже с удовольствием смотрят наши номера, хоть и не до конца их понимают. Главное - они видят красоту человеческого тела, костюмов, музыки. У них это откладывается в голове. Я уверен, что цирк дает первичное эстетическое воспитание детей, не говоря уже о взрослых, которые могут оценить прелесть циркового искусства в полной мере.

- Есть ли современные тенденции в цирковом искусстве?

- В современном цирке трюк - самодовлеющ. Это в старом цирке, кроме трюка как такового, ничего не надо было показывать. Сегодня важна философия жизни: кто мы, зачем живем - в этом пытается разобраться и цирковое искусство. Запад давно отошел от классической цирковой пафосности, там цирк стал более утонченным, пластичным, заставляющим что-то вибрировать в душе. В советском цирке ничего не вибрировало - там просто пугали.

- Когда смотришь телевизионное шоу «Цирк со звездами», складывается впечатление, что цирковое искусство подвластно каждому…

- У меня тоже такое складывается. Ничего не могу сказать, молодцы, талантливые ребята. Но я б не сказал, что участники шоу делают суперсложные трюки, для полновесного цирка двух-трех месяцев тренировки, конечно, не хватает. Я бы отметил работу Фриске, очень хороши Лазарев, Стычкин. Но они в какой-то мере подготовленные - практически каждый из них каким-то спортом занимался. Шифрин вообще окончил цирковое училище… Удивила меня, да и вас, наверное, Собчак. Если честно, я думал, она вообще ничего не умеет. Для меня очень странно, что спортивная гимнастка Светлана Хоркина не блистает в этом проекте. Наверное, потому, что она не артистка. Цирк - это все-таки искусство, а не спорт.

- Вы ведь тоже к спорту имеете отношение, все-таки потомственный акробат…

- Да. А сейчас моя дочь - это уже пятое цирковое поколение Довейко - работает вместе со мной. В иллюзию же я пришел совершенно случайно. Акробатика мне надоела. В ней я всего достиг, все завоевал. Когда-то поставил пять мировых рекордов в прыжках на одной ходуле. Стало скучно, и я обратился к иллюзии, дальше, может быть, будет что-то другое.

- Правда, что когда-то вы хотели заняться дрессурой?

- Хотел. Но мало того, что это тяжелый труд, это еще, мягко выражаясь, не совсем гуманное обращение с животными. И дело не в том, что какой-то дрессировщик бьет их, издевается - как правило, это не так. Просто животное сажают в маленькую клетку, заставляют заниматься какой-то ерундой и на этом зарабатывают деньги. У животного не спрашивают, чего оно хочет, ему просто не дадут еду, если оно будет делать не так, как ему укажут. Я тоже зарабатываю деньги с помощью людей, которые со мной работают, но они-то добровольно на это идут. Руководить людьми и руководить животными - это абсолютно разные вещи.

- Я знаю, что вы работаете сейчас над проектом с певцом Нильдой Фернандесом. Что это будет за проект?

- Дело в том, что мой друг Александр Калмыков, первый заместитель генерального директора Росгосцирка, знает, что у меня мозги повернутые. Когда к нему пришел Нильда, невысокого роста обаятельный человек, и предложил поставить спектакль под названием «Авиатор» по мотивам дневниковых записей и писем Антуана де Сент-Экзюпери, он сказал, что я - тот, кто ему нужен. Я прочел эти материалы, заинтересовался. Нильда - разносторонний человек, ему не интересно заниматься только пением. Сейчас он хочет поставить именно цирковой спектакль, ему нравится это искусство. Вот вернусь с этих гастролей - продолжим с ним работу. Если у него запал остался и Росгосцирк найдет деньги. Это достаточно дорогостоящий проект.

- Наступает ли ренессанс цирка в России?

- Пока я этого не вижу. Очень много неинтересного, банального, повторяющегося. Собачки, клоуны, жонглеры… А прежде чем обратно приманить зрителя, тем более взрослого, нужно что-то новое. Появляются интересные номера, но редко. Да и многие продолжают уезжать на Запад. В России мало платят циркачам, очень тяжелые условия труда. Во Владивостокском цирке вообще нет гостиницы, живем в гардеробных. Я удивляюсь: люди странные какие-то - приходят же еще в цирк, работают, мучаются… Сейчас в искусстве самая низкооплачиваемая профессия - артисты цирка. Я-то ладно, потомственный циркач, родился здесь.

Автор: Татьяна Куликова Анатольевна