Если бы “милицейское дело” было открытым...

“Приморские милиционеры - заложники политических игрищ. Но беспрецедентный случай с нами - это всего лишь один из способов борьбы с неугодным кое-кому в Кремле губернатором Приморского края Евгением Наздратенко”. Таково мнение Владимира Дудина - одного из главных обвиняемых по нашумевшему делу приморских милиционеров. Дудину сотоварищи инкриминируется фальсификация дачи взятки мэру Владивостока Виктору Черепкову и превышение служебных полномочий.

СПРАВКА “В”. Дудин Владимир Иванович. Родился и вырос в Хабаровске. В 1978-80 годах проходил службу в вооруженных силах. После армии работал на транспортном предприятии. По путевке районного комитета ВЛКСМ был направлен на учебу. В 1985 году окончил с отличием высшую школу милиции и был направлен в УВД Приморского края. Проработал на различных должностях оперативного состава милиции с 1985 по 1994 год, после чего уволился в звании майора. Был инициатором проведения оперативных мероприятий операции “Вирус” в отношении чиновников городской администрации и мэра Виктора Черепкова в 1994 году. После работал в управлении налоговой полиции по Приморскому краю. Задержан сотрудниками Генеральной прокуратуры России 25 марта 1995 года и содержался под стражей 28 месяцев, до освобождения Приморским краевым судом под подписку о невыезде.

По мнению Дудина, “уголовное дело в отношении работников милиции - это политический заказ, исполнителями которого являются, в первую очередь, - бывший и. о. генерального прокурора России Алексей Ильюшенко, его заместитель (в то время) Олег Гайданов и тогдашний заместитель министра внутренних дел Михаил Егоров”.

После прекращения уголовного дела в отношении Черепкова и иже с ним дело повернулось на 180 градусов. Когда стало известно, что практически все участники операции “Вирус” являются сотрудниками милиции, данное дело решено было сделать инструментом “подавления инакомыслия в Приморье” и “политического устранения губернатора Приморского края Евгения Наздратенко”, которого, по словам Дудина, “хотели объявить заказчиком оперативной разработки и возбудить в отношении него уголовное дело”. Так появилось на свет “милицейское дело”.

На первом же допросе следователь Генеральной прокуратуры предложил Дудину (а по словам Владимира Ивановича, аналогичные предложения поступали и другим обвиняемым) дать хоть какие-нибудь показания о причастности губернатора к операции “Вирус”. Была объявлена и цена: “Дай показания, что социальный заказ в отношении Черепкова поступил от Наздратенко, и завтра ты дома”. Предложение оставалось в силе долгое время - факт подобных предложений своему клиенту со стороны следственных органов подтвердила адвокат Дудина Елена Фролова.

Однако сегодня в 72 томах уголовного дела по обвинению бывших сотрудников УВД Приморского края нет ни одной строчки, ни одного слова о причастности губернатора к возбужденному в 1994 году прокуратурой Владивостока делу против Виктора Черепкова.

Тем не менее, по словам Владимира Дудина, некоторые силы по-прежнему используют уголовное преследование участников операции “Вирус” как инструмент для обвинения Евгения Наздратенко.

Владимир Дудин уточнил, что в ходе операции “Вирус” применялись новые “нетрадиционные” формы борьбы с преступностью. Суть этих методов сводится к следующему: оперативный эксперимент, контролируемая подставка, негласное внедрение оперативных работников в банды для документирования преступных действий разрабатываемых лиц, негласное наблюдение и прослушивание разговоров. С правовой точки зрения все это было упорядочено и разрешено законом РФ “Об оперативной и розыскной деятельности”, принятым в 1992 году. Позже в МВД были подписаны соответствующие приказы и инструкция, закон прошел согласование в Генпрокуратуре и Верховном суде. По словам Владимира Дудина, Алексей Ильюшенко не мог не знать о том, что сотрудники приморской милиции действовали во время операции “Вирус” именно в рамках данного закона, а следовательно, бывший исполняющий обязанности генерального прокурора был заинтересован в возбуждении в отношении них уголовного дела.

Есть, правда, маленькая неувязка. Закон об ОРД вступает в противоречение с УПК, в который еще не внесены соответствующие поправки. В суд могут быть представлены доказательства, собранные только путем соблюдения Уголовно-процессуального кодекса, а по упомянутому закону оперативные работники зачастую действуют под легендой и вынуждены давать показания в суде по конспиративным документам. Это связано с защитой жизни их самих и членов их семей. Нетрадиционные методы борьбы с коррупцией и взяточничеством, однако, довольно успешно применялись при расследовании ряда других уголовных дел.

В 1994 году Владимир Дудин получил официальные материалы из контрольно-ревизионного управления, агентурной сети, других источников, которые наводили на мысль о должностных злоупотреблениях некоторых чиновников (назывался, например, отдел градостроительства и архитектуры) и мэра Владивостока в сфере земельных правоотношений, жилищного законодательства, выделении площадей из нежилой муниципальной собственности различным структурам, непровомерной аренде. “Все эти факты были проверены и нашли свое подтверждение в материалах уголовного дела”, - заявил Владимир Дудин.

“Несмотря на то, какое решение вынесет в отношении нас суд - оправдательное или обвинительное, - мы будем настаивать, чтобы факты, доказательства (в отношении виновности Черепкова) были проверены в полном объеме и по ним вынесено соответствующее решение”, - сказал Владимир Дудин. Вместе с тем он признал, что существует решение Генпрокуратуры о прекращении дела в отношении Черепкова “за отсутствием в действиях события преступления”.

По словам Владимира Дудина, он и другие обвиняемые изначально настаивали на том, чтобы “милицейское дело” слушалось открыто (гриф “Секретно” наложила Генпрокуратура). “Те факты, которые сегодня обнародуются в зале суда, могут повергнуть в шок и вызвать социальный взрыв жителей Владивостока”, - сказал он. В первую очередь он имел в виду доказательства, которые были собраны оперативными работниками милиции во время операции “Вирус”.

“С моей точки зрения, - сказал Владимир Иванович, - юридических оснований обвинения приморских милиционеров нет, дело зиждется на чисто политической конъюнктуре”.

Автор: Дмитрий ХАБАЛОВ, “Владивосток”