Грибная "губа"
Яркое августовское солнце слепит, просто режет глаза после прохладного полумрака сцены клуба нашего танкового училища, где только что закончилась репетиция сводного хора, оркестра и инструментального ансамбля вышеназванной кузницы офицерских кадров.
Мы идем по центральной училищной аллее, а с огромных портретов, установленных по ее сторонам, на нас взирают до боли знакомые лица: слева - проникновенно-вопрошающе - члены родного политбюро, а справа - требовательно-зорко - дважды родные для человека в погонах генералы главного штаба.
Я и мой друг Виталий - музыканты, волею судьбы заполучившие еще и квалификацию "музыкантов военных духовых оркестров". Репетиция позади, но мы оба продолжаем оставаться во власти созвучий, аккордов, ритмических рифов, синкоп и всего прочего, что способно превратить звуковую какофонию в то, что принято именовать музыкой. В наших ушах продолжает звучать все только что проигранное, а возбужденный мозг выдает новые и новые идеи, как лучше аранжировать, сыграть то или иное место.
Словом, перемещаемся в пространстве, не вполне осознавая окружающую действительность, как бы будучи погруженными в своего рода виртуальную реальность (понятное дело, что тогда, в радужном и бравурном "фанфарно-литавровом" 75-м, мы, кукуя за своим "железным занавесом", о подобных мудреных вещах, как говорится, ни сном ни духом).
Но несмотря на окутывающую нас ауру, все же боковым зрением улавливаем, как мимо нас неспешно проплывает нечто серое, шурша резиной по плавящемуся от жары асфальту. Не поворачивая головы, но рассуждая здраво, определяем, что это нечто может быть только генеральской "Волгой".
Если это так, то мы как минимум подставились, а по максимуму - влипли (по-армейски - "залетели"), не отдали честь начальнику училища, которому положено козырять даже тогда, когда он следует тебе навстречу на четырех колесах.
- Гера (так фамильярно, но вместе с тем тепло и уважительно звали за глаза нашего генерала практически все курсанты и солдаты училища)? - спрашиваю я у Виталика.
(Кстати, к нам, музыкантам, генерал относился чуть ли не по-отцовски. Это и неудивительно, поскольку он является большим любителем музыки - стоило ему, бывало, прийти на репетицию оркестра и сводного хора, как сей творческий коллектив моментально прерывал это дело и своды клуба оглашало любимое генеральское произведение: "Ма-ру-ся! Раз-два-три, ка-ли-на!!!")
- А кто ж еще? - отвечает тот.
- Может, пронесет?
- Посмотрим...
Оба спинным мозгом чуем, что попали, но надежда умирает последней. Ей, бедняжке, не пришлось мучиться долго: до нас донесся характерный скрип тормозов, щелчок открываемой дверцы и зычный голос, идентифицированный бы нами из миллиона предложенных для опознания: "Бойцы! Ко мне!"
Синхронно поворачиваемся через левое плечо и, четко печатая шаг (даром, что ли, пахали на строевых занятиях!), держим курс на ногу в красных лампасах, решительно выставленную из авто. Останавливаемся, докладываем, что, дескать, прибыли "по вашему приказанию", а сами лихорадочно пытаемся заглянуть в наше ближайшее будущее. Впрочем, оно начинает вырисовываться с пугающей быстротой:
- Это что же такое - своего генерала не замечать?! А еще музыканты, культурные люди, армейская интеллигенция... Да я вас сейчас на гауптвахту, на гарнизонную! Садитесь на заднее сиденье!
- Есть, товарищ генерал-майор!
Усаживаемся, Виталик - за генеральским водителем и ординарцем-телохранителем Фроловым, а я - строго за шефом. Открываются главные училищные ворота, прикладывает руку к козырьку дежурный офицер, и последнее чудо советской автомобильной техники "ГАЗ-24-10" выезжает на дорогу, что через каких-то 20 минут приведет нас в славный город Благовещенск, где, как нетрудно догадаться, нам на ближайшие несколько суток обеспечено весьма малоприятное времяпрепровождение.
Сидим молча, пытаясь привести в порядок мысли и чувства. Затянувшуюся паузу прерывает генерал:
- Думаю, для начала вам суток по десять хватит...
Вот так номер - да за что?! Но, как говорится, наш номер 17-й, а потому реагируем на это известие опять-таки молча, каждый про себя. Генерал между тем продолжает потчевать нас новой информацией к размышлению:
- Ваш дирижер привезет вам туалетные принадлежности...
Да, наш майор-дирижер скорее всего устроит нам импровизированный туалет прямо там же, где застанет... Хороша перспективка!
- А зрение у вас хорошее?
Это еще зачем, при чем тут зрение?
- Хорошее, товарищ генерал-майор! - чуть не кричим мы на пару, пихая друг друга в бок в предвкушении какого-то если не подвоха, то совершенно непредсказуемого поворота событий.
- А то ведь с плохим зрением на гауптвахту не берут! - непроницаемым тоном изрекает генерал, и я искренне жалею в ту минуту, что не вижу его лица. Виталик же пихает меня в бок и подмигивает - видать, ему удалось узреть "это самое"...
Машина между тем преодолевает участок дороги, к которому чуть не вплотную подступают елочки-сосеночки лесозащитных полос. Они уже примерно в два человеческих роста и потому отбрасывают хорошую тень, такую манящую...
- Фролов, куда мы сворачивали вчера?
- Направо, товарищ генерал-майор.
- Ну (это уже обращено к нам), так куда свернем? Или прямо поедем?
Прямо - "губа", а что ждет нас слева или справа? Да и нам ли решать? Но до этого, однако, дело не дошло.
- Так, - не торопясь, с явным удовольствием начинает рассуждать наш отец-командир. - Как там в сказке-то? Прямо пойдешь - голову сложишь, направо - коня потеряешь?.. Налево - женишься, свободу потеряешь! Негоже сие... А повернем-ка мы все же налево!
Машина сворачивает с шоссе и оказывается на грунтовке, теряющейся среди вечнозеленых хвойных насаждений. Наконец она, повинуясь кивку генеральской головы, останавливается, и следует короткая как выстрел
команда: "Выходи!"
Выбираемся наружу и застываем, плечом к плечу, готовые к любому развитию ситуации, которая стала и вовсе непонятной. Фролов же тем временем открывает багажник и извлекает из его чрева большие капроновые ведра, которых оказывается ровно четыре (случайное совпадение или тут нечто другое?).
Смысл происходящего еще не совсем доходит до нас, но одно мы улавливаем четко - расстрела на месте мы, похоже, избежали. Внезапно нас осеняет догадка, еще несколько минут назад абсолютно невероятная, которую тут же подтверждает генерал, представший перед нами в танковом комбинезоне, который он умудрился надеть непонятно когда и как:
- Что ж, говорите, зрение у вас хорошее? Но этого мало. А маслят от поганок отличите?
- Так точно!
- Так вот, мы с Фроловым пойдем в этом направлении, а вы - в том (при этом генерал, не мудрствуя лукаво со всякими там картами-двухверстками и азимутами, показывает, куда кому следует отправиться, своим начальственным пальцем). Часы у вас есть? Отлично... Так, сверяем... Порядок. Встречаемся на этом месте ровно через час... Да, а вы не заблудитесь, дорогу найдете? Что ж, посмотрим... Ну, я думаю, можно приступать - берите по ведру... Время пошло!
И с этими словами генеральско-адъютантский дуэт показывает нам спины и почти тут же скрывается в еловых лапах, гостеприимно распахнувших пришельцам свои объятья...
Мы с Виталиком идем в предначертанном нам направлении на негнущихся ногах. Интересное кино - так весь этот сыр-бор случился лишь из-за того, что генералу просто-напросто понадобился соответствующий кворум (такого слова мы тогда, конечно же, тоже не знали-не ведали) для эффективного марш-броска по грибы в служебное время! Но как бы то ни было, а задание получено, и приказ надо выполнять - пора уж и под ноги глянуть. Только бы не подвели эти самые грибочки!
Ребятки-маслятки не подкачали. Их, разнокалиберных, осклизлых, с налипшей на шляпки хвоей, все прибывало и прибывало в наших синтетических емкостях. Но, охваченные неповторимым азартом "тихой охоты", мы не забывали поглядывать на часы и сверять при этом свой курс по солнцу. Наконец, убедившись, что приказ практически выполнен - оба ведра наполнены примерно на три четверти, а это при таком жестком лимите времени - отнюдь не плохое достижение, мы поворачиваем "оглобли" и движемся вспять, пока наконец не переводим облегченно дух, узрев сквозь сосновые ветки поблескивающую полировкой серую "волжанку". Оба наших спутника уже там, колдуют над раскрытым багажником, а до "контрольного времени" еще три минуты. Мы вполне довольны собой - грибков собрали, не заблудились, да и во время уложились.
- Ну-ка, похвастайте, орлы, добычей, - обращается к нам генерал, едва мы оказываемся на елочно-сосновой опушке, и тут же добавляет, упреждая наши возможные действия: - Отставить рапорт!
Мы подходим и ставим на землю свои ведра.
- О, да вы, оказывается, знатные грибники! Даже нас перещеголяли... Да и на местности ориентируетесь... А еще и музыканты хоть куда! Цены б вам, воины, не было, кабы еще замечали вовремя кого положено. Ну да это - дело прошлое. Мы с Фроловым, как вы знаете, не курим, а вам даю на это вредное дело три минуты...
Невероятные события этого сумасшедшего дня увенчал ужин на генеральской кухне. Генеральша, между прочим, сама музыкант-педагог, потчевала нас не только грибочками. Ну да не об этом сегодня речь...
