Искусство выходного дня
Послушать его, так все, что он делает, сплошной отдых. От работы, от жизни нашей суетной... Дерево, кожаные лоскутки, монеты, металл - мысль и руки находятся в параллельном поиске, свободном движении. Словом, отдыхают. И вдруг родилось!
“Привлекательная походка”... Или “Вешалка для мужского гардероба”. Изящно, озорно. А со стен глядят на вас портреты - отец, жена, сам художник. В общем, в галерее “Арка” царит мир Игоря Демиденко под названием “Хорошие вещи”.
Искусствоведы относят таких, как Демиденко, к пласту художественной культуры, который существовал всегда, - самодеятельные художники. Они творят свое искусство в выходной день для себя, для добрых людей. В это творчество вмещается и традиционная народная культура, и городские мотивы, и некий профессионализм, присущий только тому, кто каждую идею воплощает только раз в жизни и больше никогда. Некоторые считают эти творения наивными. Хотя в работах нашего мастера никакой доморощенности не просматривается. Скорее, наоборот. Сплошная гармония замысла и исполнения. Такое бывает только у мастеров высшей категории.
Хороших вещей в “Арке” не очень-то много (именно по этой причине выставку не сделал “Артэтаж” - она просто потерялась бы в пространстве). Но каждая - уникальна. Для Игоря Демиденко повтор немыслим, невозможен, даже если бы он и захотел. Как-то пробовал сделать копию, затратил месяц (на оригинал - пару дней), и все равно вещь вываливалась из рук. Не в этом ли высший смысл творчества?
Это понятие для автора “Хороших вещей” свято. Если верить Игорю, то каждый из нас рождается с великим потенциалом - рисовать, шить, резать по дереву. Это то “слово”, которое извлекается из глубин индивидуальности и говорит устами художника. И речь эта порой проста до боли, порой замысловата.
Демиденко каждый раз проводит эксперимент - над собой (получится вещь или нет), над материалом. Есть на выставке экспонат под названием “Семейная жизнь”: два деревянных профиля - он и она - связаны одним шнурком. На бантик. Подумала, хорошо все-таки сочетается дерево с кожей. Подошла рассмотреть - шнурок металлический. Потрясающе!
Какой особый глаз надо иметь, чтобы из предметов, буквально валяющихся под ногами, делать прекрасное? Шуршит диктофон, Игорь долго молчит...
- Я сам мучаюсь, пытаясь понять истоки творчества. Не могу объяснить, - произносит он наконец.
Объяснение, наверное, в том, чтобы не подавлять. Его дети, которым сегодня 11 и 13, рисовали с самого детства. В том числе и на стенах. Редкий родитель не отвесил бы шлепка за эти художества. А Игорь и жена Ирина решили - это этап творчества детей, а значит, и их тоже. Но в художественную школу дети не пошли. Не захотели. Игорь заставлять не стал.
- В этом есть большая опасность - учить. Кто знает, как повлияет педагог. Ведь он учит, как надо по правилам. А вдруг правила погубят твое личное? - размышляет он.
Это личное проглядывает во всем - лирических портретах, “Петухах”, “Ангелах”. Художник настойчиво ищет гармонию, которая незримо присутствует рядом с нами, за стеной очевидностей. Сними с вещей покров заурядности, и обнажится лик светел.
Одобрительно смотрит на хорошие вещи сына Пантелеич, отец. Взметнулись седые вихры, сделанные из кусочков кожи. Игорь очень хотел, чтобы он увидел все, сделанное его руками, в том числе и то, что разошлось по частным коллекциям. Связались бы ниточки сегодняшнего города и чугуевского детства. Суровая жизнь расставила акценты: памяти отца посвящена выставка.
