Ощущение убитой тайги

Есть такой старый анекдот. Муж кричит жене из другой комнаты: “Жена, где наша старая пила?” Тут же из кухни откликается теща: “Если я и пила, то не такая уж и старая!” В Лазовском районе есть такая старая пила. Это акционерное общество “Ель”, ранее числившееся как лесозавод в составе орденоносного треста “Дальморгидрострой”, выросшего, в свою очередь, из печально известного НКВДэшного “Дальстроя”. Сие предприятие традиционно ведет разработку леса в южном Приморье. И древесина ранее в основном шла на нужды строительства, а значит, на благо местного населения, на развитие промышленной базы. На пике своей деятельности, в лучшие времена, как говорят специалисты в лесничестве, предприятие брало по 50-70 тысяч кубометров леса в год. И, наверное, получало переходящие красные знамена, почетные грамоты и медали. Но ныне трест рассыпался, а его подразделения в результате повального акционирования приобрели так называемую самостоятельность. Строительства теперь почти нет, а лес... Штабеля приморской древесины красуются на причалах всех портов Находки, приготовленные к отправке за рубеж, подтверждая репутацию Приморского края как сырьевого придатка более разворотливых азиатских соседей.

Это можно считать своеобразным предисловием к рейду сотрудников отдела “Кедр”, входящего в состав уже широко известной группы “Тигр” Государственного комитета по охране природы. Относительную независимость от нашей нищей российской действительности “Тигру” обеспечивает всемирный фонд дикой природы WWF, в который входят Германия, Голландия, Великобритания, США. Участие в рейде по заданию редакции принял корреспондент “В”.

Мамай не смог бы оставить таких следов

Если бы пни могли говорить, они рассказали бы о варварской расправе над своим благородным племенем. Группа “Кедр” прибыла в урочище реки Лазовки на лесосеку, примыкающую к Сергеевскому перевалу, когда мощная трелевочная техника уже закончила свою губительную работу. И прежде удивительно красивая местность эта напоминала то ли поле Куликово, то ли Малую землю, как ее описывал известный писатель Леонид Брежнев. Вывороченные и раскуроченные гусеницами молодые деревья, раздавленные кусты и травы, беспорядочные груды порубочных остатков, глубокие колеи от тракторных траков на почве, где плодородный слой составляет около десяти сантиметров - дальше глина. Ощущение убитой тайги.

Работники “Кедра” совместно с представителями Лазовского лесхоза и районного комитета по охране природы принялись за кропотливую работу. Явных нарушений множество.

Долго теперь предстоит восстанавливаться нерестовому ручью, поперек которого лесозаготовители проложили дорогу, полностью завалив его русло. Мало того, нисколько не задумываясь о последствиях, горе-лесорубы навалили в прежде хрустальный горный поток верхушки спиленных деревьев. Из-за этого, как объяснил корреспонденту “В” районный госинспектор по охране природы Иван Катайкин, происходит закисание древесины, выделение вредных микроорганизмов, надолго отравляющих все живое в речке.

Если судить по технологической карте, то всего лишь за две недели лесорубы “Ели” опустошили весь отведенный для них участок и вдобавок умудрились “сослепу” выйти с пилами и тракторами за его пределы. И прихватили лишнего в виде кедра, березы, липы, ели, пихты. А это уже самовольный поруб, за который лесопользователь несет ответственность рублем, а то и личной свободой. Кстати, лесопользователя представлял технолог АО “Ель” Виктор Данчук, который, как мне сказали, в этой сфере работает давно, и “ошибки”, обнаруженные на лесосеке, вряд ли можно считать результатом некомпетентности.

Теперь работа лесорубов приостановлена - до тех пор, пока не будет возмещен нанесенный государству ущерб. Кстати, вовремя. В эти дни как раз велось отведение этому акционерному обществу участка под новую лесосеку. Надо понимать, ее ожидала незавидная судьба уже порушенных участков.

Что касается “ошибок”, то опытные сотрудники “Кедра” на месте показали, как нарушалась технология заготовок. Расстояние между трелевочными волоками (по правилам 25-30 метров) было сужено настолько, что кое-где между ними не оставалось практически ни одного неповрежденного дерева. Кроме того, трактористы вместо четко обусловленных направлений таскали срубленные хлысты вкривь и вкось, уничтожая все живое на своем пути, в том числе и подрост, который должен бы составить основу для восстановления тайги. Думали ли эти люди о том, что творят? Сознавали ли, что оставят детям и внукам? Впрочем, разве это вопрос для людей, чьи глаза заклеены длинным рублем?

Впрочем, они догадались кое-где навести маскировку. То тут, то там на лесосеке мы находили кедровые пни диаметром в полметра и больше, то присыпанные березовой трухой, то прикрытые еловыми лапами. Всего же пней срубленных кедров оказалось 33. Под пилой варваров погибло и одно реликтовое дерево - тис. Все это отражено в протоколе, составленном мастером леса Лазовского лесничества Владимиром Вороным. Удивляет только сумма ущерба, предъявленного местными руководителями лесной службы злостным нарушителям - всего 23671 рубль 74 копейки.

- Это мизер от того, что они должны заплатить по закону, - говорит руководитель рейдовой группы Виталий Старостин. - Взысканные средства будут направлены в экологический фонд и использованы на охрану природы Приморского края. Только жесткие меры остановят тех, кто в погоне за наживой теряет ощущение реальности.

Бархатная охота

Еще один небольшой, но весьма красноречивый эпизод. Не знаю уж как, но пронюхали “тигровцы” о том, что на территории пилорамы Лазовского лесхоза хранятся бревна бархата амурского - ценного краснокнижного дерева, рубить которое категорически запрещено. В природе это дерево растет только у нас, но каждый год его становится все меньше из-за браконьерских вырубок. У новых русских особо модно отделывать апартаменты удивительной красоты древесиной.

Ранним утром, чуть рассвело, мы отправились на “бархатную охоту”. Здесь стояла тишина, не стучали молотки, не визжали пилы. Вопреки клише о рано пробуждающихся селянах, те оказались народом постепенным, мирно спали и на работу не спешили. На задворках пилорамы мы нашли две груды бревен бархата - всего 24 хлыста. Виталий Старостин и Анатолий Кантур, как полагается, провели обмер и составили протокол. Мне досталась почетная миссия поставить на верхние торцы бревен клеймо с меткой “СП” - самовольная порубка.

Но найти этих самых самовольных порубщиков оказалось делом практически безнадежным. Работники индивидуального частного предприятия “Барс”, арендующего часть производственных площадей у лесхоза, заняли позицию классических японских обезьянок: ничего не вижу, ничего не слышу, никому ничего не скажу.

В лесхозе долго уклонялись от прямого ответа, но в результате “взяли на себя” 11 бревен - дескать, это конфискат. На него нашлись и документы, но оформленные без надлежащей тщательности. К тому же бархат не был помечен клеймом. За этой забывчивостью масса вопросов. В частности, кому предназначалась хранившаяся на лесхозовской территории ценная древесина? И чья в этом личная корысть?

В заводях и протоках Киевки

Одна из подмеченных мною особенностей группы “Тигр” - работа, что называется, по максимуму, почти круглые сутки, по самым разным направлениям. Представилась возможность - провели внезапный рейд на катере по руслу реки Киевки. Правда, для красной рыбы, которая является предметом особого вожделения браконьеров, тогда было рановато. Но рыбаков все же немало. Заслышав шум мотора, они осторожничали, скрываясь в протоках и заводях. В устье реки, где Киевка смыкается с морем, у старых дотов заметили дымок. Так и есть - ставник. Дежурил у него неприметный парнишка, житель села Беневского. Он представился работником ООО “Охотничье промысловое хозяйство “Лазовское”.

Лососевых в улове не нашли, но несколько существенных нарушений обнаружили. На месте после соответствующего оформления уничтожили китайскую сеть кустарного производства. А использовать ее нельзя, так как она уродует рыбу.

И вот еще деталь. У рыбопромысловика группа изъяла просроченное удостоверение госинспектора по охране природы, дающее ему довольно большие права. Выдано оно было руководителем одного из местных предприятий (?). Что вызывает законный вопрос: от кого и для кого должен защищать природу этот “инспектор”? Логично такое: скорее всего он будет охранять интересы своего покровителя. Удостоверение “тигровцы” передали районному инспектору по охране природы: мол, принимайте меры. Но знай, проверить не забудем. Законы таежной глубинки зыбки и подчиняются своим неписаным правилам. Отсюда все прозвучавшие выше вопросы.

Постскриптум

Написав этот командировочный материал и просмотрев отснятую пленку, вновь вспомнил удручающий пейзаж вырубленной лесосеки. Сейчас на этом участке можно снимать голливудские фильмы на темы жизни в условиях ядерных катастроф.

По существующим правилам, лесозаготовители должны привести отработанный участок в порядок. А это, как понимаете, для новых бизнесменов - дополнительные затраты. Работа в основном ручная: собрать порубочные остатки, которых здесь тонны, измельчить и засыпать в тракторные колеи, которые, того и гляди, после приморских обильных дождей станут глубокими оврагами, уничтожающими тайгу.

“Рациональный” предприниматель скорее всего заровняет все бульдозером. И тогда здесь уже долго ничего расти не будет. Останется разве только оборудовать футбольные поля для медведей. Но они наверняка отсюда уйдут вместе с другой живностью. Уничтожая кедра-кормильца, бандиты с пилами и тракторами подкашивают всю приморскую уникальную таежную флору и фауну, особенно по линии: орех - кабан - тигр.

И последнее. Недавно два сотрудника Лазовского заповедника по специальному приглашению побывали в Республике Корея. Визит их заказали сами южнокорейцы. Задача наших специалистов состояла в том, чтобы определить, остались ли тигры в горах этой страны? Выводы не привели к окончательной уверенности в том, что там сохранилась популяция самой крупной в мире кошки. Страна, носящая звание одного из азиатских “экономических тигров”, по сути потеряла тигра настоящего. Наверное, потому, что там тоже кто-то заклеил глаза длинным воном. Не повторить бы...