Здесь и зимой Бикин не замерзает
Анатолий Степанович уже и забывать стал, что ему 2 месяца назад исполнилось 70 лет, когда пришла радиограмма из Москвы. Глава гидрометслужбы России поздравил с днем рождения, 40-летием его службы на страже погоды и присвоением звания “Заслуженный работник гидрометслужбы России”. Ему, начальнику метеостанции в селе Красный Яр Рыбину Анатолию Степановичу, положен нагрудный знак... и два оклада!
Кто рано встает, тому бог воздает
Елки-палки, еж лохматый! А у Анатолия Степановича как раз в этот день отелилась корова. Бывает же такое удачное совпадение! И какое событие важнее, значительнее? Задумаешься, ей-ей. Одно хоть и за душу щиплет да на разные там философские размышления по поводу собственной значимости в земной суете наталкивает, но пока всего лишь на бумаге и, так сказать, неосязаемо. А второе - вот оно: стоит на шатких ножках и в ладони мокрым носом тычется. Анатолий Степанович с женой Тамарой Федоровной решили так: Он, который на нас смотрит сквозь небесную мишуру звезд, уж точно знает, кому пряник, а кому сразу два. И это каким-то особенным образом душу согрело и сухонькие плечи расправило, заставив не убояться размененного восьмого десятка, да память всколыхнуло невольно теплой волной. И залистал ветерок воспоминаний, простеганный легкой грустинкой, совсем не бумажные странички этой удивительной книги, где каждый твой шаг по жизни отмечен, каждое дело, каждый поступок.
Китайский орден на груди
Вот родительские корни - они во Владивостоке. Здесь отец и мама родились в семьях украинских переселенцев, а после свадьбы поселились на Седанке. В голодный 31-й семья Рыбиных уехала в Тернейский район - там, на побережье, главе семейства Степану Ивановичу предложили стать начальником портпункта. Великая Кема, Терней, Советская Гавань и снова Терней. Здесь Анатолий, один из семи детей Рыбиных, школу-десятилетку окончил и первую строку в собственную трудовую биографию вписал - почти год работал секретарем Тернейского поссовета. Но жесткий закон большой семьи Рыбиных, гласивший, что каждый из детей должен уйти в самостоятельную жизнь непременно с дипломом об образовании по избранной профессии, заставил и его, Анатолия, уехать из-под родительского крова вслед за старшими братьями снова во Владивосток. Поступил в гидрометеотехникум, но долго учиться не пришлось - подошла пора уходить на армейскую службу.
Служить пришлось 4 года, в Порт-Артуре. Дослужился до старшины взвода управления, не раз бывал на Электрическом Утесе, в других местах русской воинской славы, в городских музеях. Запомнилось навсегда, как доброжелательно в то время относилось местное население к нашим солдатам и офицерам. Не раз бывали в Порт-Артуре знаменитые политики того времени - Чжу Дэ, Ким Ир Сен, зачастую фотографировались с воинами. Перед возвращением на родину Рыбина даже наградили китайским орденом.
Демобилизовался солдат и снова пошел учиться в техникум. Окончил в 57-м и приехал работать на метеостанцию в селе Олон, что и сейчас еще сохранилось на правом берегу таежного Бикина. Через год окончила учебу в этом же техникуме его жена - Тамара Федоровна, родом из села Губерово Пожарского района, и тоже приехала в Олон. Тогда на метеостанции работали 12 человек, сейчас - 6, и только Рыбины оказались дипломированными специалистами, а остальных работников, набранных из местных жителей, им самим пришлось обучать профессии метеоролога. Честное слово, выгодно вложила гидрометслужба страны средства, затраченные на учебу Рыбиных: всего 2 человека с дипломами, а кадровая проблема для отдаленной метеостанции была решена на 40 с лишним лет!
...а Олон роднее
Когда приехал в Олон Анатолий Степанович, села Красный Яр еще не было совсем: на левом берегу Бикина, где только через год появились первые строители и соорудили из кедровой дранки первый балаган для временного жилья, стоял нетронутый дремучий лес. Помогать строителям, в основном русским и молодым удэгейцам и нанайцам, для которых, собственно, и строилось это село за счет государственной казны, пришлось и работникам метеостанции: были у них тогда две лошадиные силы - таскали бревна, корчевали пни. Так что в жизни Рыбиных есть еще одна памятная зарубка: удалось им оставить на карте родины и свой след, участвуя в строительстве этого знаменитого сейчас села.
И побежали годы. Родились сыновья Андрей и Саша, выучились и живут теперь во Владивостоке, работают рыбаками. Есть уже два внука. Мало, сетует Анатолий Степанович, но не теряет надежды, что их станет больше. Сам-то вырос в большой семье: 2 сестры, 5 братьев. Младший Бронислав живет рядом, в Олоне: в 59-м перебрался в эти места, работал начальником местного аэропорта. У него тоже два сына: один преподает в Уссурийске, другой летает на самолетах в Дальнереченске. Других братьев и сестер раскидало по всей России - аж до Москвы. Двое жили какое-то время даже в заграничье - на Украине и в Узбекистане. Уехали поближе к родным местам, как только на себе испытали “дружелюбие” тамошних националистов. А раскидала их так по стране не страсть к перемене мест, а доля офицерская да служба воинская, и, как пишут они в Олон, лучшего места, чем родное Приморье, им видеть не приходилось.
И Рыбины из села Олон с ними полностью согласны. Живут братья Анатолий и Бронислав не богато, но достойно, у каждого пасека, собственное хозяйство, огород, сад. Не удалось нам побывать на усадьбе Бронислава Степановича, а вот у Рыбиных-старших были: и двор обихожен, и банька уютная, и колодец собственный, и сосенки ядреные уже выше крыши вымахали - еще в молодые годы их посадили хозяева. Одна недолга - дом совсем уже старый, а новый построить уже ни сил, ни средств не хватает. Да еще Тамара Федоровна порой взбунтуется - это когда Анатолий Степанович своим давним хобби так увлечется, что про все обязательные домашние дела забудет. А хобби это, как называет его уважительно сам виновник жениных обид, - корнепластика. Есть такое своеобразное направление в искусстве древесной скульптуры.
В их роду все с чудинкой
Сразу, как только войдете во двор Рыбиных, на стене баньки увидите забавную круглую рожицу не то чертенка, не то лешего косматого, искусно вырезанную из древесного наплыва-нароста - капа. Это своеобразная визитная карточка мастера. А маленькая комнатка летней кухни, превращенной Анатолием Степановичем в мастерскую, полностью заставлена изумительными по красоте, изяществу, расцветке деревянными скульптурками: на стеллажах вдоль стен, на столе, на полу, на подоконнике - дивные, просто сказочные цветы, подставки, подсвечники, танцующие журавлики, лесные зверушки, причудливые рожицы-страшилки, декоративные корневища, напоминающие осьминогов, змей, ящериц и других диковинных созданий. Дух захватывает, слова восторга замирают.
- А у нас все в роду Рыбиных с творческой чудинкой, - улыбкой морщит и без того изрезанное глубокими морщинами лицо мастер, отчего и сам становится до удивительного похожим на вырезанного собственными руками веселого лесовичка. - У сыновей, например, все в руках горит-ладится, а брат мой, Валентин, лет на 5 меня старше и даже на фронте повоевавший, а потом долго работавший в Совгавани директором школы-интерната, уже третью детскую книжку издает в Хабаровске...
- Сколько ж тут всего!- невольно вырывается возглас восхищения.
- Да сотни три - не меньше, - по-своему и совсем обыденно понимает этот невольный вздох-возглас Анатолий Степанович. - А может, и больше. Не считал давно...
- Так вот тебе, Анатолий Степанович, и деньги на новый дом, - разыгрываем мы не понимающего нас мастера. - Продай эти сокровища какой-нибудь туристической фирме во Владивостоке или Хабаровске на сувениры для иностранных гостей - озолотишься...
- Да кому это надо? - пожимает плечами Анатолий Степанович. - Да и что это может стоить?
Нет, не понимает он цены своим сокровищам, хотя всяк ими восхищается, когда увидит. Делал две выставки во Владивостоке, две - в Лучегорске да в самом Красном Яре семь. И никому ни одной своей чудной поделки так и не продал. А подарил - многим. К нему приезжих знаменитостей как к местной достопримечательности водят - посмотреть, поудивляться несказанному чуду. И каждый такой гость обязательно получает в дар какую-нибудь изящную деревянную поделку. В разных странах мира их можно теперь найти в частных коллекциях - в Германии, Франции, Чехии, США, Японии, Новой Зеландии, Англии, Шотландии да еще во многих других, откуда приезжали не раз уже заморские гости в Красный Яр. А у самого кудесника-мастера, да к тому же еще юбиляра, распочавшего восьмой десяток лет жизни, и “почетного заслуженного работника” по профессии и должности, в старой избе уже полы провалились, и нет денег для постройки нового дома. Несправедливо это все как-то...
Здесь хорошо мечтается о лете
К старому Олону плохо пробитая заснеженная дорога сворачивает у самого железного моста, переброшенного к селу Красный Яр через не замерзающий здесь Бикин. И до подворья Рыбиных теперь добраться совсем не просто. Только по сосенкам, которые видны издалека, можно угадать расположение метеостанции и дом ее бессменного начальника, почетного юбиляра теперь. Чем занимаются и о чем думают в длинные зимние вечера Рыбины? Наверное, Тамара Федоровна все так же хлопочет по хозяйству, в котором всех дел никогда не переделаешь. А Анатолий Степанович, укрывшись от ее укоризненных взглядов в летней кухне, режет снова какой-нибудь причудливый корень ножом-самоделкой или полирует, травит морилкой, покрывает лаком дивные деревянные скульптурки. И наверняка думает о будущем лете, когда приедут из города погостить внуки. Да еще школьники с острова Попова вместе со своим учителем. Уже раз семь они приезжали, помогали устраивать выставки. А он снова будет учить их косить траву, поведет к горным речкам, где водятся стремительные хариусы, и по пути станет помогать им распознавать в самых обыкновенных вроде бы корягах и древесных корневищах танцующего журавля или распластавшуюся в полете белку-летягу. Сыновья же, как пить дать, не приедут - наверное, своих дел у них на морях-рыбалках выше головы.
Тускло коптит керосиновая лампа на столе - электричества в этих таежных местах зимой уже давненько не дают. И при неверном свете ее, как, видимо, и должно быть извечно, рождается в руках вдохновенного мастера чудо.
