Как из дома, из мира уходят...
В 1999 году он пока единственный в Арсеньеве, кто добровольно ушел из этого мира. Анатолий Яковлевич шагнул в мир иной в 70 лет. В самый Новый год, едва отзвенел бой кремлевских курантов.
Он жил дружно с дочерью и внуком - зять постоянно в морях. И, может, потому, что так сильно любил своих близких, особенно остро переживал - денег все время не хватает. Вот даже действующие “бумажные” водительские права менять на пластиковые не стал: год-два, может, и жить-то осталось, говорил. А тут и внук заболел, снова полетели семейные рубли на лекарства...
Когда за новогодним столом наступило время чаевничать, вдруг встал и ушел в ванную. Покурить, подумала дочь. Но вскоре дошло: отец-то для этих надобностей выходил на лестничную площадку. Когда сорвала защелку закрытой изнутри двери, было уже поздно. Отец, почти лежа на полу, висел на веревке, привязанной к тепловому змеевику...
А вот печальный рекорд нашего города. Накануне здесь уксусной кислотой отравилась Дарья М., которой до 90-летия оставался всего один год... Все чаще наши старики уходят из жизни по собственной воле. И хотя старческим чутьем сознают - грех великий совершают, а уходят. Потому что каждый из них одинок. Пусть даже при детях.
Знаю участницу Великой Отечественной войны. Несколько лет назад по первому же зову своего единственного сына, которого растила и воспитывала сама, без мужа, примчалась она в Арсеньев за тысячи километров - с запада России. Примчалась с “приданым” - собственной квартирой, которую скоро соединила с сыновней, чтобы помочь ему растить и воспитывать его детей. Когда зажили все вместе - оказалась мать лишней в доме. Ходит теперь, скитается по знакомым, спасаясь от невыносимых мук рабства - от сына собственного и от внуков уже. Они, малолетние, научившись у родителей обращению со старостью, и словом крепким обложат, и кулачки крепкие к бабушкиным бокам приложат. И даже сосед отметился - ошпарил ее кипятком.
Я видел кипу милицейских документов, подтверждающих сказанное. Но ни денег, потраченных на лечение, не удается ей востребовать с соседа, ни тем более сыновнего внимания. Единственное, что просит она теперь у местных властей уже второго поколения: помочь ей в размене квартиры - хочет одна скоротать свою старость. Не получается. Нигде не понимают ее, уцелевшую в бомбежках эвакогоспиталя, вернувшую к жизни сотни солдат Великой Отечественной и вот теперь потерявшую всякую опору в этой жизни. Держись, пожалуйста, фронтовичка - может, в конце концов кто-то поможет тебе...
Как из дома, уходят из жизни старики, выбирая простейшие способы самоубийства: веревку и кислоту. Уходят не только обиженные, но и решившие, что все лучшее для них - позади, впереди - все бессмысленное. И слава богу, что к последнему выводу, даже в невыносимых условиях современного бытия, приходят лишь единицы из них.
