Живодерство в армейском строю...

Не так давно “В” рассказывал о суде над помощником командира корабля, который за неповиновение и игнорирование приказов офицера запер матроса для перевоспитания в пустой контейнер от переносного зенитно-ракетного комплекса, где тот и задохнулся насмерть. Печальный факт и, увы, не единственный в истории наших нынешних вооруженных сил, где “за дело” или же вовсе без всяких причин трезвые и в пьяном угаре пресловутые “деды”, “годки”, а то, бывает, и сами отцы-командиры издеваются над бойцами вплоть до смертельного исхода... Мы оглянулись в наше прошлое и, к сожалению, увидели, что и в российской армии времен царя-батюшки живодерство имело место быть. Правда, не так часто, как сегодня, но все-таки случалось, как старослужащих к новобранцам, так и офицеров к своим подчиненным. Вот один из конкретных тому примеров.

...В начале июля 1910 года из 2-й роты 1-го батальона 16-го Восточно-сибирского полка сбежал рядовой Подкорытов, прихватив с собою две винтовки. Поиски беглеца оказались тщетными: Подкорытов как в воду канул.

Однако, проявляя служебное рвение, исполняющий обязанности ротного командира подпоручик Угвиненко, не смирившись с бегством бойца, решил взять в оборот товарища Подкорытова - рядового Охватенко, дескать, коль они друзья, то должен знать планы и место убежища Подкорытова.

Подняв среди ночи с постели рядового Охватенко, подпоручик Угвиненко вместе с ротным фельдфебелем подпрапорщиком Линником, обнажив для острастки револьверы, повели бойца на допрос. Охватенко стал протестовать, тогда господа офицеры затащили его в пустой барак летней казармы и стали допрашивать, где скрывается его беглый товарищ. Несмотря на угрозы, Охватенко твердил одно: я ничего не знаю...

Упорство рядового господа младшие офицеры для начала решили сломить голодом: заперев в бараке, они держали его двое суток без пищи и воды. Затем среди ночи вновь продолжили допрос. Боец не сдавался, пытаясь убедить командиров, что он действительно не знает, где может скрываться Подкорытов. И тогда подпоручик Угвиненко и подпрапорщик Линник пустили в ход кулаки, а затем, цитирую: “и средневековые пытки. Они сварили на кухне несколько яиц всмятку, заставили солдата взять горячие яйца в руки, связали их платком и крепко нажали одну на другую, пока яйца в руках у Охватенко не лопнули. Несчастный взвыл от ужасной боли и стал молить о пощаде. Но палачи разошлись. Они оставили его руки связанными и принялись жечь тело каленым железом...” Когда не помогла и эта экзекуция, господа офицеры наконец поверили, что рядовой Охватенко действительно не ведает, где скрывается его товарищ Подкорытов.

Но как быть дальше? Вышестоящее начальство явно не погладит по головке за садистское служебное рвение, наверняка подвергнет суровому наказанию за изувеченного солдата... И доблестные служаки находят выход: рядового Охватенко следует попросту прикончить - и концы в воду... Сбежал, дескать, как и его дружок Подкорытов... А трупик мы землицей прикроем, и пусть ищут хоть до второго пришествия...

Каким-то чудом обо всем этом узнал дежурный по батальону офицер, который срочно разбудил комбата и сообщил ему о готовящемся убийстве солдата. Подполковник Музеус помчался к летним баракам и поспел вовремя: подпоручик Угвиненко и подпрапорщик Линник уже тащили рядового Охватенко в находившийся за лагерем ров.

Тотчас арестовав озверевших “отцов-командиров”, комбат приказал прибывшим с ним офицерам отвезти замученного до полусмерти солдата в лазарет 4-й Восточно-сибирской бригады.

Подпоручик и подпрапорщик, понимая, что теперь им не сдобровать, уже утром сказались больными и были препровождены в полковой лазарет.

Как отмечал “доисторический” наблюдатель, “господа офицеры хотели отличиться, но зарвались. Теперь начато расследование. Если им не удастся симулировать “невменяемость”, хотя бы в форме белой горячки, - им придется плохо”.

К сожалению, история умалчивает, понесли ли офицеры наказание и какое...